Почему нельзя поднимать крышу Малого театра

В текущем году театр побывал на гастролях в 10 городах России. Расписаны все гастроли на 2015 год, в том числе в Крыму и в Севастополе. Театр выпустил несколько премьер – «Маскарад» Лермонтова, «Золушку» Шварца, «Театр императрицы» Эдварда Радзинского». В декабре ожидается премьера по пьесе Дюма-отца «Молодость Людовика XIV», а весной зрители увидят постановку по детективу француза Тома «Восемь женщин», где заняты ведущие актрисы труппы. К 70-летию Великой Отечественной войны в театре готовят обширную программу, в том числе из песен военных лет.

– Одно время наш театр именовали «вторым университетом», потому что на его сцене шли спектакли по произведениям русских классиков, – рассказал журналистам в пресс-центре МИА «Россия сегодня» худрук Малого театра, народный артист СССР Юрий Соломин. –  Подписывая указ о создании театральной труппы, Елизавета Петровна, думаю, того и желала – видеть на сцене Русский национальный театр. И продолжателями русской театральной школы сегодня являемся мы. Таковых театров, имею в виду основу, которую закладывали великие писатели, на всю Россию найдется не так уж много – вместе с Александринкой в Петербурге, пожалуй, театров пять, не больше. Когда говорят о русском национальном театре, обязательно заводят разговор о непонятной «русской душе», а объяснить, что это такое, никто не может. А что непонятного, почитайте Фонвизина, Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Достоевского, Толстого, Островского, Тургенева, Чехова, и все станет ясно. 

И вот эта самая «душа» проникла в нашу актерскую систему и школу, и нам без нее уже никуда. Особенно в Малом театре, в котором я, считаю, родился. Учился у Веры Николаевны Пашенной, художественное слово у нас преподавал Михаил Иванович Царев. А работал я в одно время с великими артистами – Бабочкиным, Жаровым, Ильинским... Приехал в Москву из Читы – наивным 18-летним человеком, которого так поразил фильм «Малый театр и его мастера», что я решил поступать в Щепкинское училище. Между прочим, фильм был снят к 125-летию театра, то есть к юбилею того самого исторического здания, которое сейчас реставрируем. И постоянно думаем о том, как же нам сохранить воздух старины. Помним, как «старики» Малого театра, узнав о реконструкции, говорили: «Только крышу не ремонтируйте, не поднимайте ее, а то души улетят…»  

Так вот, вопрос о «русской душе» волновал меня с 18 лет, и я спрашивал у Веры Николаевны, что же это такое. И она мне сказала: «Не мучься, сейчас ты этого не поймешь – рано, но потом обязательно дойдешь. Просто артист, уходя со сцены, должен оставлять кусочек своего сердца...» Прошло много десятков лет, вы видите, как много шуму из ничего вокруг – возникла новая литература, музыка, театр, уж не знаю, будут ли через 10 лет говорить о «русской душе». А про «кусочек сердца» мне все разъяснили японцы. Мы трижды по их просьбе возили на гастроли в Японию все чеховские спектакли, идущие на нашей сцене. И вот однажды продюсер отметил, что в афише нет «Трех сестер». И предложил мне поставить. И убедил-таки, хотя я никогда об этой вещи не думал. Спектакль идет у нас уже 10 лет, премьера была в Японии.

 

Из тех спектаклей сохранился лишь «Вишневый сад», поставленный Игорем Ильинским. На гастролях в Японии с ним была интересная история. Спектакль у нас шел на круге – сцена, на которой происходили события в прозоровском доме и были установлены декорации разных сцен, плавно вращалась. «Но в Японии нет круга», – сказал продюсер. – «Значит, не повезем». – «Нет, я очень хочу, перезвоню вам». И действительно, перезвонил через месяц: «Мы делаем круг». Это стоило больших денег. Столько же, сколько стоили наши гастроли. 

А однажды тайфун охватил часть Японии как раз в тот вечер, когда мы показывали гастрольный спектакль. Зрителей не было более часа, только звонки продюсеру, что ждут конца тайфуна. И действительно, через 40 минут зал был битком. Причем сидели все с книжечками, несмотря на бегущую с переводом строку. Спрашиваю продюсера – что за книжечки? Оказывается, с пьесой Чехова: «Они хотят разобраться, потому что любят Чехова. Он писал о нас». – «Как о вас? Он до вас не доехал». – «А душа?..» В самом деле, Чехов во всех пьесах написал треугольник с несчастными взаимоотношениями людей, понятный и в Африке, и в Латинской Америке, и в Европе. Это сейчас из Чехова стараются вытянуть, против кого он «боролся», в то время как наше дело расшифровать то, о чем он думал. Но о безобразиях он не писал и не предполагал, что его героев будут играть  алкоголиками, шизофрениками и наркоманами. Я сам видел спектакль, где Раневская была наркоманкой. Это женщина-то с разбитой душой, у которой  погиб сын, умер муж и которая приехала в места, где начиналась ее молодость?..  Это сыграть очень трудно, здесь и нужна та «русская душа», «кусочков» которой становится все меньше на сцене. К нашему национальному театру отношусь по-доброму, и мне будет жаль, если когда-нибудь его не станет. 

На гастроли спектакли Малого театра, даже самые масштабные, как, например, «Мнимый больной» Мольера и «Горе от ума», едут в тех самых декорациях, в которых идут в Москве. 

Юрий Соломин: Мы делаем это потому, что это нужно зрителям. Вчера вечером в Тюмени играли «Мнимого больного» Мольера, и когда мы видим, как зрители ошеломлены спектаклем, у нас есть надежда, что свою задачу по сохранению русского театра мы выполняем. Ну, а я вспоминаю слова Веры Николаевны про «кусочек сердца на сцене». Думаете, почему в Малом театре спектакли идут по 10-20 лет? 28 лет я играл царя Федора Иоанновича!.. Актеров не стало, и мы сняли этот спектакль, а декорации сохранили, и я даже не знаю почему. А в Сургуте, где мы играли «Горе от ума», я общался с людьми, которые впервые в жизни попали в театр. Это были дальнобойщики, которые три дня везли в трейлерах наши декорации. Они купили белые рубашки, посмотрели спектакль и после него зашли ко мне поздороваться. Они были потрясены, у одного на глазах были слезы, и он не знал, что сказать. (Этот человек поцеловал Юрию Мефодьевичу руку. – Ред.) Такой зритель, который после спектакля не может ни есть, ни спать, нам и нужен. 

*** 

Журналисты поинтересовались, почему никто из актеров Малого театра не принял участие в публичном чтении «Анны Карениной» и раскритиковали манеру чтения тех, кто участвовал. Юрий Мефодьевич, более полувека преподающий мастерство актера в Щепкинском театральном институте, ответил, что актеров из Малого не пригласили, и изложил свой взгляд на воспитание профессионалов.  

Невероятно сказывается отсутствие литературы в школе. Ребята приходят неграмотные. Помню, три студентки представляли сцену чаепития из пьесы Островского «Сердце не камень». Самовар поставили, сахар, сухари, самозабвенно играют купчих. Хозяйка предлагает: «Чаю попьем?» Берет блюдце и наливает в него из самовара кипяток. Педагоги упали, а они сидят и ничего не понимают. В чашку надо вначале, а потом в блюдце – знание это ушло, потому что литературы нет, а без литературы нет артиста. Нет любого художника. Так что я за то, чтобы вернуть в школу программу по литературе и русскому языку. 

*** 

Гендиректор Малого театра Тамара Михайлова рассказала о реконструкции здания, которая началась в мае, так как до 30 апреля театр работал. 

О том, что пришлось переделать техническую документацию. Укрепляя фундамент, поставить джет-сваи и под все основание театра подвести плиту. Поскольку внешний вид интерьеров решено было не менять, за точку отсчета взяли реконструкцию архитектора А.П. Великанова 1946 года. Большую часть средств, полученных от государства, пустили  на реконструкцию, а оставшуюся – на строительство производственного комплекса в Нагатино. «Мы сменили подрядчика – нас не устраивал темп работ, – рассказала Тамара Анатольевна. – Теперь строители работают круглосуточно, в соответствии с теми сроками и режимами, которые им установила Главгосэкспертиза. Реконструкцию планируем закончить в октябре 2016 года. Думаем уже, чем будем открывать театр».