Реализм не в силах охватить всего

– О войне мне думается как о катастрофе, ужаснейшей трагедии, которая случилась с нами за все наши грехи. После того как я ознакомился со множеством архивных источников и воспоминаниями очевидцев (и с той, и с другой стороны), уверен – никакой самый современный, навороченный высокобюджетный, массовый по батальным съемкам реалистический фильм не передаст и сотой доли того поистине первобытного ужаса, который царил тогда на полях сражений. Реализм не может охватить всего, но самое главное – он не может увидеть то самое «над», то есть метафизическую составляющую человеческой истории. Именно поэтому в литературе я ушел от военного реализма, на мой взгляд, почти полностью исчерпавшего себя, и захотел создать легенду о войне, сагу, былину. А саги и былины вполне соотносятся с жанром фэнтези, согласитесь? Карен Георгиевич Шахназаров оказался тем человеком, который понял мой замысел. Так мы идейно нашли друг друга. 

– Начну со своего деда, Петра Васильевича Арбузова. В реальности он скорее смахивал на горьковского деда Каширина. Он и внешне был очень похож! Малого роста, упрямый, кряжистый, с удивительно мощным «народным» характером. В нем было много злости, той самой жизненной злости, которая помогает выживать в самых невероятных обстоятельствах. Гонял всех нас, имею в виду семью, как сидоровых коз. Безумно любил лошадей. После войны до самой пенсии работал в Рощинском леспромхозе. Демобилизовавшись, он получил дом в оставленной тогда финнами Выборгской области. Сколько себя помню, у нас всегда были лошади – Ночка, Зорька, Апсур. Дед души в них не чаял! Как и многие фронтовики, он пил и курил, но однажды, когда со здоровьем стало совсем плохо, взял и сказал себе: «Хватит»! Случилось это году в 64-м. И с тех пор не выпил ни одной рюмки и не выкурил ни одной сигареты. Да, характер был удивительный! Однополчане очень его любили. Когда приезжали к нам, всегда вспоминали, как «Петя хорошо их кормил» – в конце войны он после контузии стал батарейным поваром. Закончил войну в Кенигсберге. Участвовал в Параде Победы… Боевой был! Что касается замысла романа, очень помогла мне любовь как раз к притчевой литературе («Легенда о Тиле», «Моби Дик, или Белый кит»). Особенно хочется выделить повесть белорусского писателя Владимира Короткевича «Дикая охота короля Стаха», которая в свое время произвела на меня ошеломляющее впечатление мощнейшей метафизикой: у меня в романе в одном из эпизодов «Белый тигр» попирает гусеницами вереск и исчезает в белорусском тумане – совсем как «охота» у Короткевича. Что касается исторических источников – их множество, оставалось только «скомпилировать», то есть взять из них то, что мне понадобилось для написания саги. Образ Ваньки сразу как-то сформировался в моей голове, поэтому работа шла легко – написал я «Танкиста» за три месяца. Ну и еще полгода ушло на шлифовку текста. Реакция читателей была далеко не однозначной. Кто-то хвалил, кто-то заклеймил как антипатриота. Я своих критиков понимаю. Историческая правда – безобразная дама: не у всех хватает сил смотреть ей в лицо. Многие протестуют – такого не было. Но, увы, было все. К критике я отношусь спокойно. 

– Я далеко не мечтатель, ибо отдаю себе полный отчет: война идет везде и повсюду. Война – биологическая данность человечества. Война – сущность этногенеза. Иллюзий здесь быть не должно. «Помни войну, готовься к войне…» – вот лозунг, который должен висеть на каждом доме, на каждом троллейбусе и в России, и в Беларуси. 

– Начнем с того, что учебник истории должен быть единый. История – служанка государства. Какова идеология страны – таков и ее учебник. Это нормально. Более того, это необходимо. Главное сейчас – окончательно выработать государственную идеологию. Идеология – всегда миф, былина, сага. И это тоже нормально. У каждого государства свой миф, своя былина, поэтому плевать мы должны с высокой колокольни в этом чрезвычайно важном вопросе на мнение Европ и Америк. У них своя история, у нас своя. Американцы помешаны на собственной избранности – ветер им в паруса! А мы должны быть помешаны на своей. Преподавание – дело второе. Здесь от преподавателя все зависит. Главное – чтобы он разделял миф, то есть идеологию государства. 

– Как-то я сидел рядом с Гюнтером Грассом, и он рассказывал мне (через переводчика) об ужасах Рурского котла, в который тогда, семнадцатилетним солдатом СС, попал. А пригласил Грасса в Питер тоже фронтовик – Даниил Гранин. Ну что тут еще добавить? Грасс и Гранин, несомненно, чувствуют друг к другу симпатию, иначе не стали бы встречаться. 

– Могу сказать только о своем отце, Владимире Терентьевиче Бояшове, композиторе, ученике Шостаковича. Мой отец блокадник, он получает двойную пенсию и что-то еще… Временами ему дарят подарки и присылают открытки с поздравлениями. Он доволен жизнью. 

– Толкиен мне также близок по духу, как и Мелвилл, Шарль де Костер и Короткевич, поэтому ничего удивительного в сравнении не вижу. Это очень даже естественно, что сравнивают… 

– Вам понравился фильм Карена Шахназарова «Белый тигр»? Насколько глубоко он воплотил ваши мысли о войне? Вам нравится такой модный ныне ход – не экранизация, а «по мотивам романа»? Фильм «Белый Тигр» в январе получил «Золотого орла», разделили ли вы этот триумф с создателями фильма?.. 

– Карен Георгиевич идейно мне близок. И фильм его мне понравился. И мысли мои о войне фильм полностью воплотил. А что касается «модного хода», нельзя забывать – выбирая то или иное произведение, режиссер лишь отталкивается от него и на его основе создает свое оригинальное творение. Я в свое время оттолкнулся от Тиля, Моби Дика и «Дикой охоты». Шахназаров оттолкнулся от меня, поэтому и «Золотой орел» – прежде всего его триумф, а не мой, хотя, что лукавить, я тоже очень рад такому его триумфу. Идет совершенно естественный художественный процесс, так что, на мой взгляд, все равно – «по мотивам» создается тот или иной фильм или получается экранизация. 

– Совсем недавно закончил повесть о человеческой душе. Суть ее в том, что живет человек, душа которого начинает вести себя, скажем, не совсем тихо – ворочается, толкается, болит и вообще доставляет ему всяческие неудобства. И человек решает избавиться от нее – чтобы не толкалась… Начинает искать того, кто ему в этом поможет. Беда современной цивилизации в том, что дьяволу сегодня не надо уговаривать людей – многие сами ищут его, чтобы с готовностью отдать ему свою душу. Да еще и приплатить готовы, лишь бы жить не мешала.

– Россия и Беларусь – одно целое. Горячо желаю скорейшего нашего объединения. Это исторически необходимо сделать! Наивны те люди (и у нас, и в Беларуси), которые ратуют за самостийность и смотрят на Европу. Пора окончательно признать – Европа чужда нам. Она ни хороша, ни плоха. Она – чужда. Чужда тотально. Как цивилизация. Как данность, с чем рано или поздно придется смириться даже самым завзятым германо– и англофилам. Только объединение – скорейшее и окончательное, ибо время уже не терпит! 

– Танковые сражения под Гродно – одни из самых грандиозных во всей Второй мировой войне. Некоторые считают (и не безосновательно), что они превосходят по количеству брошенных в бой танков Курскую битву. К сожалению, эти события все еще ждут своих исследователей – только-только начали появляться первые серьезные работы.