Янковский мог проиграть роль в футбол
«Моя профессия - любить! Без любви в нашем деле невозможно», - так рассуждал артист. Чувства всегда были взаимны. Остроумного красавца с хитрым прищуром обожали. Он снялся более чем в сотне картин. И везде - в «Том самом Мюнхгаузене», «Обыкновенном чуде», «Щите и мече», «Ностальгии» - потрясающе перевоплощался в самых разных героев. 20 мая исполнилось десять лет, как его не стало
Артист, конечно, не мог пропустить церемонию открытия памятника своему Мюнхгаузену в 2004 году. Фото: Григорий Сысоев/ТАСС
САРАТОВ - МИНСК
Мало кто знает, что подростком Олег Янковский жил в Беларуси. Переехал туда к старшему брату Ростиславу. Тот любил Синеокую всей душой. Перебрался туда с женой и сыном. Служил актером в Государственном театре имени Горького. Годами позже стал героем целого тома из цикла книг «Жизнь замечательных людей Беларуси».
И вот, когда Олежке исполнилось четырнадцать лет, Ростислав забрал его к себе. В Саратове мальчик вел себя плохо. Получал двойки, сбегал с уроков. Из-за того, что был страстно увлечен футболом.
В Минске младшенького забирал из школы Ростислав. Из-за большой разницы в возрасте - четырнадцать лет - его принимали за отца, а не за брата. Он же пристроил его к себе в театр. Вышло это случайно. В 1969 году приболела актриса, игравшая мальчика в спектакле «Барабанщица». Ростислав предложил на роль Олега. Режиссеру так понравилось то, что он увидел, что вскоре паренек вышел на сцену еще в одном спектакле - «Дали неоглядные».
ФУТБОЛ ЗА СЦЕНОЙ
Однако, несмотря на то, что получалось в театре, Олег по-прежнему тянулся к футболу. Дружил со спортсменами, гонял мяч с легендарным футболистом Эдуардом Малофеевым. При этом за образованием совсем не тянулся. Родные относились к этому снисходительно.
- Он даже начал слова коверкать. Говорил в спектакле вместо «капитан» «кипитан». Все смеялись, - вспоминал Ростислав.
Но это были еще цветочки. Из-за усталости после футбольных матчей Олег однажды заснул в гримерке и не вышел на сцену. Чуть, так сказать, не проиграл роль в футбол. Ростиславу пришлось запретить ему гонять мяч. Все-таки надо было зарабатывать, а не валять дурака.
- Ютились мы всей семьей в театральной гримерке, - рассказывал Ростислав. - Минск, разрушенный во время войны, только отстраивался, и жилья не было. Пожарные периодически нас выгоняли. А мы поживем немного в гостинице и возвращаемся. Зарплата у артиста в то время была маленькая. Нина, моя жена, крутилась как белка. Месячного жалованья едва хватало на несколько булок хлеба, кусок мяса да четвертинку водки для меня. Дверь в гримерку никогда не запирали. Но ничего: сдюжили.
В Минске Олег прожил три года. А потом часто там бывал. Приезжал на Международный кинофестиваль «Лістапад», президентом которого целых пятнадцать лет был его брат. В 2001 году Олегу вручили там сразу две главные награды: специальный приз президента «За гуманизм и духовность в кино» и приз зрительских симпатий за режиссерский дебют: фильм, созданный вместе с Михаилом Аграновичем, «Приходи на меня посмотреть».
Братьев объединил не только кинофестиваль, проводящийся в Синеокой, но и совместная работа в белорусском кино. В 1969 году вышел фильм, где Ростислав и Олег сыграли тоже братьев - Франциска и Ивана Скорин. Историко-биографическую картину снял Борис Степанов. Она так и называется «Я, Франциск Скорина...».
по последней моде
ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ КОСТЮМЧИК СИДЕЛ
О костюмах, «как у Олега Янковского», в 70-е годы мечтали почти все стиляги. Любовь к модной одежде привили будущему актеру родственники. Он был младший, и семья его баловала. Мама одевала, как куклу. Однажды даже повязала на голову большой красный бант, и Олег позволил себя в таком «девочковом» виде сфотографировать. Средний брат Николай с первой зарплаты купил Олежке остроносые ботинки на зависть саратовским мальчишкам, бегавшим в обносках.
Повзрослев, Янковский летом носил белые костюмы. И они на нем сидели, как влитые. Однажды вместе с сыном поехал в Сочи. Филипп захотел кофе с пончиками. Пришлось идти в портовую забегаловку. Конечно, Олег в своем роскошном костюме смотрелся там, как не пришей кобыле хвост. Тут же к нему подвалил мужичок с кружкой пива. «Артист?» «Слесарь», - невозмутимо ответил Янковский так, что у задиры не осталось сомнений в сказанном.
Следить за модой Олег заставлял и друзей. Таскал их по магазинам, когда были на гастролях за границей.
- Специально куда-то заходили, - рассказал «СВ» актер Леонид Ярмольник. - Он любил бренд Kenzo и говорил: «Так, давай-ка тебе пиджак купим!» Я возмущался: «Зачем? У меня же есть!» Он отвечал: «Леня, ты отстал от моды. Все уже в корне не так». И мы с Сашкой Абдуловым, если хотели нормально выглядеть, равнялись на него. У Олега, и правда, был безукоризненный вкус.
А еще - чувство юмора, как и у большинства его героев.
«Улыбайтесь, господа, улыбайтесь», - говорил барон Мюнхгаузен. Что ж, грех не делать так, как он желал!
СТОП, СНЯТО!
РОГА И ВИШНЯ
Янковский широко известен как киноактер, однако 35 лет жизни он отдал «Ленкому». Худрук театра Марк Захаров впервые увидел его в «Идиоте» Саратовского театра. Олег играл князя Мышкина. Спектакль не впечатлил Марка Анатольевича, зато порадовал исполнитель главной роли. Олег умел держать дистанцию, что, по мнению Захарова, было признаком мастерства. Приглашение в Москву не заставило себя ждать.
- Он был как инородное тело, как комета, залетевшая в солнечную систему, - рассказал «СВ» Марк Захаров.
Вскоре последовали совместные работы в кино. Легендарный фильм «Обыкновенное чудо», снятый по одноименной пьесе Евгения Шварца. В нем Янковский играет Волшебника. Спустя год вышел «Тот самый Мюнхгаузен» - визитная карточка актера. Захаров вместе с Григорием Гориным спорили, сможет ли Янковский сыграть комедийную роль или нет. Сценарист считал, что Янковский способен играть только тех персонажей, которые ему доставались до сих пор: прямых, жестких, волевых. А режиссер разглядел в будущем бароне Мюнхгаузене «запас веселой энергии» и утвердил его на роль. Сил у Янковского хватало и на то, чтобы постоянно привносить что-то новое в сценарий. Так случилось и с оленем, у которого на голове растет вишневое дерево.
- Янковский активно участвовал в этой истории, - рассказал «СВ» Марк Анатольевич. - Ну, что будем делать с оленем? - спросил я съемочную группу. - Как будем в него стрелять? Янковский предложил: «Да просто возьмем и привяжем вишневое дерево, и все пройдет замечательно!» Мы приняли его идею за чистую монету. И второй мой режиссер Леня Черток взял бутылку спиртного и отправился к егерю. Спросил: «Как нам привязать вишневое дерево к рогам?» Егерь, выпив, ответил: «Знаешь, честно говоря, олень и близко вас к себе не подпустит!» Этот ответ стал для нас ошеломляющим ударом! В конце концов нас выручили трюковые.
Но им тоже повезло не сразу. В зоопарке, куда каскадеры первым делом отправились, их ждало разочарование. Оказалось, что олени в это время сбрасывают рога, поэтому крепить дерево не к чему. У чучела оказались пустые глаза. Удача ждала в зоостудии на «Центрнаучфильме». Там нашли марала, замаскировали решетку вольера под лес. Затем взяли на биостанции МГУ ствол вишни и прикрепили к нему искусственные цветы. Балетмейстер скопировал движения марала с деревом на голове, а затем ветви вырезали и совместили его на пленке с животным.
Кстати, Янковский немного изменил и речь своего Мюнхгаузена.
- Горин придумал замечательную фразу: «Серьезное лицо - не признак ума», - продолжил в интервью «СВ» Марк Анатольевич. - А на озвучивании Олег, который всегда работал точно, вдруг ошибся и сказал «умное лицо», что, конечно, хуже той фразы, менее выразительно. Но так и оставили.
Еще через десять лет, в 1988 году, Захаров снял притчу «Убить дракона», где Янковский сыграл чудовище.