Сетевое СМИ Парламентского Собрания Союза Беларуси и России
Сетевое СМИ Парламентского Собрания Союза Беларуси и России
«Ничего страшного, если над тобой смеются. Гораздо хуже, когда над тобой плачут», - это из Михаил Михалыча. Как же точно, согласитесь, сказано. Сейчас мы, слушая эти строчки, действительно плачем. У каждого из нас, уверен, есть свой Михаил Жванецкий. Мы ведь жили в его эпоху, возможно, сами того не подозревая. Он вошел в нашу жизнь с экранов черно-белых телевизоров и благодаря бобинам и кассетам. Так, наверное, слушали только Владимира Высоцкого. Юмор Жванецкого помогал нам выживать в самые непростые времена - наверное, в этом и заключается высшая миссия сатирика.
НОРМАЛЬНО, ГРИГОРИЙ!
Магнитофоны ушли на свалку истории, экраны с тех пор стали повально цветными и плоскими, а его шутки по-прежнему остаются смешными. Без него нельзя представить наше время. Каждый раз, переслушивая монологи, ты находишь что-то новое, каждый раз смеешься по-разному. «Нормально, Григорий! Отлично, Константин!», «Те вчера по пять были, ну очень большие, а сегодня маленькие, но по три», «Одно неосторожное движение - и ты отец». «А зовут вас как? - Авас». Эти фразочки уже давно ушли в массы и стали народными, как анекдоты или фольклор. Они так и просятся на язык, и мы вставляем их к месту и не к месту в разговоре, чтобы блеснуть чужим чувством юмора. Многие и не догадываются, что их написал Жванецкий. Они стали бессмертными. Писал он смешно, сурово, но с какой-то добротой к людям. Принцип Жванецкого: врать невозможно. И он не терпел этого от других. Может, поэтому мы часто узнаем себя в этих монологах.
«Когда кругом было темно, а было это много и часто, то вокруг Миши было светло. Он давал свет, и как мы, любившие и ценившие его, будем жить без этого света - не знаю. Нет, жить, конечно, будем. Но света будет чуть меньше. А временами не чуть, а гораздо больше меньше - как сказал бы Миша», - написал Владимир Познер.
Михаил Михайлович был не только гениальным сатириком, но и великим провидцем, пророком. Этот дар дан, наверное, только единицам. Всякий раз, прошмыгивая в Москве мимо очередного шлагбаума, я вспоминаю его: «В конце каждой улицы поставить турникеты. Конечно, можно ходить и так, и на здоровье, но это бесшабашность - куда хочу, туда и хожу. В конце каждой улицы поставить турникеты. Да просто так». И это было написано в 1982 году.
ЗАЧЕМ БОЯТЬСЯ СМЕРТИ?
Жванецкий, как никто другой на эстраде, пожалуй, умел обращаться со словом. Был не просто сатириком, а писателем, настоящим классиком.
- Мне важен рукописный текст, иногда читаю зачеркнутое - есть успех, читаю незачеркнутое - нет успеха, - признавался как-то Жванецкий. - У меня при написании текстов нет начала или конца. Вдруг беру листок и начинаю писать. Пошла одна фраза, вторая, начинает выстраиваться общая тема. И тогда я останавливаюсь. И выбираю начало, не тогда, когда начинаю, а именно в этот момент, и выбираю конец.
А еще он был философом. Вспомнить хотя бы эти его строки: «Я же говорил: или я буду жить хорошо, или мои произведения станут бессмертными. И жизнь опять повернулась в сторону произведений».
17 лет Жванецкий вел программу «Дежурный по стране»: оценивал происходящие события со свойственной только ему иронией. А в прошлом году пост дежурного сдал, объяснив это в эфире так: «…надо с этим дежурством заканчивать. Я с трудом поднимаюсь по лестнице. И потом, это уже должность, а я не хочу быть на должности. И юмор с возрастом уходит, но у меня много листиков, на которых много юмора». В октябре этого года его директор объявил, что Жванецкий больше не будет выступать на публике - здоровье не позволяет. В ноябре Михаила Михайловича не стало. В пятом томе его собрания сочинений, среди миниатюр, написанных уже в XXI веке, есть и такие строки:
«Зачем бояться смерти?
Великие все умерли - и ничего!..
Благодаря им и жизнь есть».
- Как только садишься на диету, рядом тут же кто-то садится жрать.
- Жизнь как рояль: клавиша белая, клавиша черная... крышка.
- Алкоголь в малых дозах безвреден в любом количестве.
- Физкультура продлевает жизнь на пять лет, но эти пять лет нужно провести в спортзале.
- Женщин умных не бывает. Есть прелесть какие глупенькие и ужас какие дуры.
- Настоящее одиночество - когда вы всю ночь говорите сами с собой и вас не понимают.
- Оптимист верит, что мы живем в лучшем из миров. Пессимист боится, что так оно и есть.
- Ничто так не ранит человека, как осколки собственного счастья.
- Счастлив ли? В разное время на этот вопрос отвечал по-разному, но всегда - отрицательно.
- В историю трудно войти, но легко вляпаться.
СМЕХ ПО РЕЦЕПТУ
Тексты Михаил Михайлович носил в своем знаменитом портфеле - старом, потертом, единственном, наверное, в мире, который удостоился памятника - в самом центре Ялты. Правда, в отличие от оригинала, он из бронзы и весит 67 кило. Портфель достался ему от отца-врача, который хранил в нем истории болезни своих пациентов, и стал своеобразным талисманом для сатирика. И никогда бы Жванецкий не променял его на новый. Ведь он, как и отец, тоже лечил нас - смехом.
ИНЖЕНЕР-МЕХАНИК ПО ПОДЪЕМУ НАСТРОЕНИЯ
Своему особому чувству юмора Михаил Михайлович обязан в первую очередь родной Одессе. Наследник Бабеля, Катаева, Ильфа - последний из великих одесситов. Однажды он признался, что там ничего не надо сочинять, а чтобы написать рассказ, просто надо открыть окно и записывать. А жил Жванецкий в классическом одесском дворике: кто был в городе, поймет, остальные - посмотрите фильм «Ликвидация». Жили скромно, денег порой не хватало даже на поездку в трамвае. Учился в Институте инженеров морского флота, где в студенческом театре познакомился с Виктором Ильченко и Романом Карцевым - их дружба и творческое сотрудничество пройдут через десятилетия. Инженер-механик подъемно-транспортного оборудования портов по образованию, Жванецкий уже тогда научился поднимать настроение публике. Его заметил и пригласил в Ленинградский театр миниатюр Аркадий Райкин.
- Литературный дар Жванецкого, острота и парадоксальность его жизнеощущения, его способность передавать в тексте многообразие современной разговорной речи, его умение улавливать фантастичность действительности - все это покорило меня. Настолько покорило, что на какое-то время Жванецкий стал в нашем репертуаре, если можно так выразиться, автором-премьером, - говорил потом Райкин.
Жванецкий был завлитом театра, писал миниатюры сначала для других, в том числе и для Райкина, а потом, похоже, просто перерос этот уровень и превзошел учителя. В какой-то момент сатирик начинает исполнять свои монологи сам. Его миниатюры читали многие, и это всегда было смешно, но так исключительно мог только он. Выдерживал порой небольшую паузу и вставлял фразу, после которой зал ложился - в буквальном смысле. Жванецкий был, пожалуй, первым на нашей эстраде, кто сумел показать: можно быть и замечательным автором, и исполнителем. Он выделялся на фоне блестящего набора юмористов конца прошлого века. Второго такого у нас не было.