Фотограф Юрий Иванов: Ехал снимать охоту, а попал на «приговор» СССР

За этим столом в зале на первом этаже хрущевской резиденции в Вискулях руководители трех советских республик решили судьбу СССР. Фото: Юрий Иванов

ПЕРЕГОВОРЩИКИ БОЯЛИСЬ АРЕСТА

- Когда вы узнали, что охоты не будет?

- Еще в самолете, по обрывкам разговоров. В воздухе звенело: готовится нечто важное. Но подробностей никто не знал. Переговоры шли в бывшей хрущевской резиденции. Наша маленькая компания журналистов разместилась в холле, напротив дверей в зал. Знакомый чиновник дал посмотреть документы, которые он нес на правку. С первых строк поняли, что обсуждают лидеры трех республик...

Впрочем, среди нас явно был тот, кто знал больше остальных. Московский коллега Реваз Горишвили был командирован в Минск с «Лифаксом», дорогим и самым современным на ту пору прибором, который позволял передавать фотонегативы по телефонному кабелю.

На подписание документа, который «похоронил» СССР, нас пригласили. Я оказался единственным человеком в зале с фотоаппаратом в руках. Хотя тогда я об этом не думал. Хотелось сделать удачный кадр, и я его сделал. Снимок потом опубликовали все ведущие советские издания, многие зарубежные газеты и журналы.

Фото: Юрий Иванов

Помню, Ельцин после переговоров вышел в холл очень довольный. Одной рукой в объятья заграбастал Кравчука, другой - Шушкевича. Так их и снял. Композиция получилась символическая: мощная Россия в центре, между Украиной и Беларусью.

Осознание того, что я присутствовал при судьбоносном событии и сквозь объектив смотрел на крутой исторический перекресток, пришло потом.

- Как другие государственные лидеры себя вели?

- Во время перекура на крыльцо вышел Вячеслав Кебич и спросил меня: «Летят?» Я уточнил, кто летит. Он не ответил, просто махнул рукой. Участники встречи, оказывается, опасались, что прибудет группа захвата. Торопились, нервничали. Но Михаил Горбачев ничего не предпринял. Процесс пошел...

ДОСЬЕ «СВ»

Юрий Иванов родился в 1939 г. в Симферополе. Фотографировать начал с десяти лет. Работал в газетах «Знамя юности», «Советская Белоруссия», «Культура», агентствах АПН и БелТА. Специалист по связям с общественностью Белгосуниверситета культуры и искусств. В 1987 г. вошел в число ста лучших фотографов мира.

Кстати

- В советских редакциях часто устанавливали лимиты на пленку, - вспоминает Юрий Иванов. - Все кадры должны быть «в точку». За пробные варианты могли и деньги высчитать. В нашем агентстве такого не было. Снимали мы и на пленку Kodak камерами Nikon. Тогда это не всем было доступно.

СЛУЧАЙ ИЗ ЖИЗНИ

«Сто лошадиных сил»

В 1987 году американское издательство договорилось с Горбачевым о съемке фотоальбома «Один день из жизни Советского Союза». Отобрали сто фотографов: 42 советских, 8 из соцстран и 50 западных. В книге вышло три моих фото. На работу выдали около 80 цветных пленок и 40 черно-белых по 36 кадров. Это было невиданной роскошью. И хоть я снимал очень много, не все израсходовал.

В Минске для содействия был создан специальный штаб при горкоме партии. Я предложил идею, которую без административного ресурса никогда бы не реализовал. Придумал снимок «сто лошадиных сил» - фото трактора МТЗ-100 и табуна в сто лошадей. Съемки организовали в пригороде Минска. Потом редакторы альбома сказали мне, что кадр хороший, но взять его нельзя, выглядит, как реклама трактора. Позже фото все же французы опубликовали.

Но прославило меня другое фото - «летучка» на Минском тонкосуконном комбинате. Издатели сами отправили его на конкурс World Press Photo, где меня признали победителем.