Александр Лукашенко: о встречах с Путиным с глазу на глаз, о Союзном государстве, приватизации «Башнефти», белорусских креветках и малой родине

Фото: Александр Лукашенко на пресс-конференции. Фото Николая Петрова, БЕЛТА

Россияне никогда не будут чужими

Российская Федерация для нас также была и остается не просто стратегическим партнером и союзником, а близким и братским государством.

Важнейшим направлением интеграции Беларуси и России является региональное сотрудничество. Я очень часто говорю: если бы не региональное сотрудничество в отдельный период нашей новейшей истории, в определенный период, мы бы сегодня с вами здесь не находились и не говорили о том, что мы братские народы. Именно регионы Российской Федерации спасли вот это братство двух славянских государств.

В это непростое время белорусам и россиянам нужно держаться вместе, быть сильными, уметь заставить считаться с собой, сообща отстаивать наши интересы.

У нас с вами общая боль, общая слава, общее будущее. И вы никогда не будете в Беларуси чужими.

По-новому открывайте Беларусь

В последнее время мы частенько говорим о том, что надо по–новому открывать Беларусь. Не в том смысле, что мы — некая закрытая территория, нет, мы открыты всему миру. Почти 70 процентов того, что производим, идет на экспорт, поэтому мы не можем быть закрытой страной.

Что такое Беларусь для тех, кто здесь не бывал, какие вызывает ассоциации? Драники, Беловежская пуща, хорошие дороги, зубры, гигантские самосвалы, многофункциональные тракторы, качественные продукты... Но на самом деле Беларусь гораздо богаче и интереснее. Мы хотим, чтобы всe это видели вы своими глазами.

Почему падает товарооборот

Ни по достижениям, ни в наших отношениях этот год не является лучшим.

На российском рынке — это почти 50 процентов товарооборота Беларуси — произошел серьезный обвал, была девальвирована национальная валюта, мы потеряли только за 9 месяцев около трех миллиардов долларов. Это белорусские потери от девальвации российского рубля.

Значительно упал в прошлом году и в этом товарооборот. Единственное светлое пятно во всем этом — то, что физические объемы товарооборота и поставок Беларуси в Россию не упали. В физических объемах мы прирастаем. Но товарооборот и прочие вещи наших отношений в экономике мы считаем в долларовом эквиваленте, а тут у нас особо хвастаться нечем.

Мы говорили об этом не единожды, встречаясь в этом году на уровне глав государств в рамках нашего союза, и особенно в рамках нашего экономического союза Евразийского. И это уже не настороженность, это уже вызывает некую раздражительность у всех глав государств, что мы не можем уже который год выйти из этого пике и восстановить нашу экономику.

Фото: во время пресс-конференции.Фото Николая Петрова, БЕЛТА

Обсудим с Путиным с глазу на глаз

 Что настораживает? То, что мы, все государства Содружества Независимых Государств, в этой ситуации, когда трудно, — начинаем защищаться. Мы не ищем выхода из ситуации в совместных каких–то действиях, а начинаем обосабливаться, замыкаться в своих национальных рамках. Думаю, это неправильно. В том числе и в экономике. Особенно нам, Беларуси и России. У нас взаимодополняемые экономики. Они не конкурируют по многим направлениям друг с другом. И нам нечего друг от друга «защищаться», отгораживаясь какими–то заборами при поставках белорусской продукции. Мы прекрасно понимаем, кто за этим стоит. Но государство, как я считаю, здесь должно играть большую роль.

Нам еще надо преодолеть негативные тенденции, явления, которые происходят в мире вообще и на пространстве бывшего Союза, и особенно между нашими двумя государствами, и выстраивать единую государственную политику. Вам–то чего бояться? Это нам надо бояться, что Россия может просто поглотить Беларусь. Мы этого не боимся, а вы пытаетесь от чего–то «защититься».

Александр Лукашенко и Владимир Путин во время неформальной встречи, 15 сентября 2015 года

У нас еще очень много проблем, которых не должно быть, которые просто омрачают иногда наши отношения...

Знаете, я тоже думаю, а что там хорошего мы сделали, нового? К сожалению, ничего хорошего не сделали. Больше у нас негатива. Поэтому мы договорились с Президентом России — наверное, 22–го (ноября — ред.) мы встретимся. Сядем вдвоем и обсудим некоторые принципиальные вопросы. Я не скажу — концептуальные. Мы уже определились по всем вопросам. Надо просто выполнять наши договоренности. Претензии и к нам, и к Российской Федерации. Вот с глазу на глаз мы сядем и спокойно обсудим эти вопросы и договоримся. Постараемся придать все–таки новый импульс нашим отношениям. Вот такая нерадужная картина. Вы уж извините, что так получилось.

О Союзном государстве

В самом термине «Союзное государство» мы закладывали прежде всего перспективы. Подписали договор и назвали: Союзное государство. Это не значит, что мы с этого момента его создали. Это было нашей целью. Скажу откровенно, замысел был еще с первым Президентом России, а затем и с нынешним привлечь в этот союз прежде всего Украину. Но получилось как получилось.

Что сделано за 20 лет? У нас единое экономическое пространство, в большинстве случаев мы работаем по единым нормам, правилам и законам.

Вы к нам приехали, вас никто на границе не остановил, паспорта у вас не спрашивал, визы вы не оформляли. У нас движение людей, рабочей силы, да и капитала, абсолютно свободное. Любой россиянин может приехать в любую точку Беларуси, любой белорус может приехать в любую точку России и быть, как у себя дома. Это дорогого стоит, что в ходе строительства Союзного государства у нас уже в сознании практически каждого человека, который заинтересован в посещении Беларуси, а у белорусов — в посещении России, укоренилось то, что мы живем на одной земле. Общей земле.

Мы научились защищать свое Отечество едиными вооруженными силами. Вы знаете, что в рамках Договора о коллективной безопасности, а еще раньше по договорам и соглашениям с Россией, мы здесь на западном направлении как альтернативу НАТО создали единую белорусско–российскую группировку, основу которой составляет 70–тысячная армия Вооруженных Сил Беларуси. Это, по признанию натовцев, лучшая в СНГ, обученная и хорошо вооруженная армия, которая сегодня обороняет наши совместные рубежи. У нас совместная противовоздушная оборона. Вы знаете, что мы ее создали, и сегодня от Черного моря до Балтики, как я говорю, кроме белорусских противовоздушных сил, у России ничего нет.

Вы можете приезжать к нам на лечение, мы можем ехать в Москву, в Питер, в любой город Российской Федерации на лечение. Мы запросто можем получать образование, у нас созданы, и у вас, несколько совместных белорусско–российских университетов. У нас почти одинаковые программы средней школы, да и в вузах, особенно по гуманитарным дисциплинам.

Но поверьте, что если мы не создали единый парламент, единое правительство, к чему мы когда–то стремились, и это прописано в Договоре, не приняли на референдуме единую Конституцию, а мы должны были это сделать, в этом не Беларусь является причиной. Слишком романтичные мы, наверное, были 20 лет назад. А когда приступили к созданию и проработке конкретных вопросов, оказалось всe не так просто. Появилось много групп влияния, да и у государств появились какие–то разночтения. 

Торговые войны могут развалить ЕАЭС

Модернизировать, чтобы не отстать, надо все. В том числе и экономические, и военно–политические блоки и организации. Вы, наверное, заметили, что вот совсем недавно премьер–министры собрались в Москве, доработали новый Таможенный кодекс и его фактически представили на утверждение главам государств. Почему вдруг мы спустя буквально несколько лет, поработав по старому кодексу, выработали новый? Потому что мы увидели, что он не соответствует тем реалиям, которые сегодня.

 Падение товарооборота на 30—40 процентов в нашем Таможенном и ныне Евразийском экономическом союзе, — этот факт говорит сам за себя. Значит, здесь у нас немало проблем, и об этом говорят все президенты. И в ближайшее время, если мы не выработаем нормальный план выхода из этой ситуации, я боюсь, что начнется некоторая дезинтеграция, чего допустить ни в коем случае нельзя.

И коль мы видим недостатки, нам надо их вовремя преодолевать естественным путем, но ни в коем случае не «разворачивать» торговые войны, которые между нами постоянно вспыхивают.

Флаг РФ в Рио у нас выдирали «с мясом»

Чувство разочарования, что не так сделали, как надо было. И чувство радости, что все–таки запасной флаг «спрятали под рубашкой» и продемонстрировали. Но понимаете, это же люди с ограниченными, скажем, возможностями, и им трудно было отбиваться от так называемых «организаторов», которые на них навалились, когда был развернут впереди вместе с белорусским флагом, российский. Может, утечка информации произошла — не знаю. Но навалились на этих бедолаг и просто с «мясом» вырвали российский флаг. Сработал второй вариант.

Наш толковый человек, вы знаете его, вынул запасной флаг и развернул в колонне белорусов. Это была демонстрация нашего единства. Мы произошли от одного корня. Мы — славяне. Как мы раньше говорили — мы ж русские люди, у нас один характер, и мы должны поддерживать и защищать друг друга. Мы хотели показать, что мы абсолютно солидарны с россиянами в плане незаконного и неправильного давления со стороны определенных сил на Российскую Федерацию. Не только давление было на Россию. Точно такое давление было на нас в плане допинга, на Казахстан. 

Нельзя огулом обвинять спортсменов, команду, тем более государство. И заявлять о том, что чуть ли не высшее руководство страны к этому причастно. Если причастно — выкладывайте факты на стол. 

Как газ делает МАЗ дороже КамАЗа

У вас есть КамАЗ, у нас есть МАЗ. Наш МАЗ не хуже делает продукцию, чем КамАЗ. Но посмотрите на составляющие себестоимости этой продукции. По какой цене вы потребляете на КамАЗе газ? 65 долларов. А в Беларуси? 278 долларов за тысячу кубов. А электроэнергию? 12 центов в Беларуси и 2,8 на КамАЗе.

Нам говорят: вот единое пространство, конкуренция. А как честно конкурировать, если для субъектов хозяйствования в последнее время созданы неравные условия? Перекос сильнейший. Мы за 160 долларов жжем газ, чтобы получить электроэнергию, а вы за 60. И когда производишь автомобиль на КамАЗе и аналогичный автомобиль в Минске, составляющие себестоимости те же: сырье, ресурсы, материалы и заработная плата. И нам, для того чтобы конкурировать, на нашем общем рынке, с такими составляющими себестоимости приходится «ужиматься» по всем направлениям, в том числе и по заработной плате. У нас «шарлатанства» в экономике нет. Мы считаем каждую копейку. Если мы позволим здесь разного рода шарлатанам карманы набивать, то олигархи появятся, то «капут» будет нашим предприятиям, и люди останутся без работы. Но я чувствую, что экономика начинает оживать. Мы выходим на какие–то новые рынки, если Россия не хочет у нас покупать.  Из Евросоюза 10 предприятий приехали, проверили — везите продукты, а России плохо. Мы сегодня уже получили разрешение на поставки молочной продукции и говядины в Китайскую Народную Республику...

К счастью, регионы это понимают.

Президент Беларуси Александр Лукашенко на пресс-конференции с российскими журналистами.

Хочешь заработать? Открывай агроусадьбу

Но почему я говорю: несколько «избаловала» жизнь белорусов? При таком потоке грузов, который раньше шел через Прибалтику и Украину, сейчас идет через Беларусь, а это больше ста миллионов тонн.  Любой белорус, оказав услуги, от Смоленска до Бреста в тысячу километров, он может заработать на этом, надо только шевелиться. Пример тому — наши агроусадьбы. Двести сорок агроусадеб буквально вот за последние годы построили, где отдыхают, кто бы вы думали: москвичи, питерцы, из Смоленска, может, из Орла. И я рад этому... То есть хочешь заработать — надо немножко шевелиться, государство подставит свое плечо.

Для того чтобы бизнес вести, у нас надо заявление написать и положить его на стол. У нас заявительный принцип регистрации бизнеса. Но очень жесткие условия поведения, именно самого бизнесмена. Чтобы не было этих, знаете, олигархических замашек. Потому что люди этого терпеть не будут... 

Как воспитываем патриотов

Некоторые говорят: «Вот белорусы — патриоты. Как вы патриотизм воспитываете?» Да никак не воспитываем. Патриотом будет всегда тот человек в той стране, когда он будет считать, что это его земля. И он будет счастлив, что его дети будут жить на этой земле. А для этого надо создать справедливое общество. Я не скажу, что мы его уже создали, но мы к этому стремимся. Вот основа нашего патриотизма. Всё в простом.

Зарплата ниже, но «коммуналка» дешевле

У нас средняя зарплата где–то под 400 долларов. Когда–то в долларовом эквиваленте у нас было и 600, и 700, но тогда инфляция была повыше. В России средняя зарплата, если в долларах, то, по последним данным, у нас падающая и у вас тоже…

Смотрите, по жилищно–коммунальным хозяйствам.

Водоснабжение. Кубометр 15 центов в Минске стоимость, в Москве — 53, в регионах ниже, потому что там ниже зарплата. В Питере — 41 цент, в Смоленске — 36, в Киеве — 27, и даже меньше, чем в России. Я не говорю о Берлине, где 2,5 доллара, и почти 3 — в Варшаве. У нас 15 центов! 

Канализация — 10 центов у нас за куб, 38 центов в Москве. Выше в четыре раза почти. В Питере в четыре больше, в Смоленске — 25.

Горячее водоснабжение. У нас 62 цента за куб, в Москве — 2 доллара 61 цент. В Питере в три раза больше, чем у нас. В Смоленске в три раза выше.

Теплоснабжение. Одна гигакалория 7 долларов у нас, в Москве — 33 доллара.

Техническое обслуживание у нас 5 центов, в Москве — 70 центов. Пользование лифтом в разы выше, и так далее.

Я так понимаю, можно человеку, грубо говоря, дать двойную зарплату, но забрать у него деньги через определенные услуги.

Еще вопрос. У вас в России бесплатное высшее образование? Какой удельный вес бюджетного? У нас — как было в советские времена, даже на несколько процентов выше мы принимаем за счет бюджета абитуриентов. А нам столько и не надо с высшим образованием, но запретить не можем.

Продукты у нас были бы значительно дешевле, если бы нас не подхлестывал ваш рынок. Как только у вас цены поднимаются высоко на продукцию, мы не можем не бежать за вами, потому что у нас единое экономическое пространство. Мы должны балансировать. В противном случае в течение полугода у нас не останется никаких товаров. Они просто (так уже было несколько раз на моей памяти), вымывались, они скупались вами мгновенно.

Почему ЖКХ не следует приватизировать

Теперь скажите: система ЖКХ — это та система, где можно заработать? Никогда. Можно, но за счет кого? За счет «обдираловки» людей. Вот я считаю, что нельзя эту сферу, ну по крайней мере сейчас, даже в обозримом будущем поделить на куски и приватизировать. Там бизнес не получит желаемых результатов, если работать честно и под контролем.

Мы начали совершенствовать систему жилищно–коммунального хозяйства. Я указом утвердил стоимость этих услуг. И никто, кроме Президента, это изменить не может… Вот мы четко понимаем, что сегодня в среднем 52 процента жилищно–коммунальных услуг у нас население компенсирует. А 48 — мы им еще помогаем. МВФ требует: сегодня 75, завтра 100 процентов должно население платить за жилищно–коммунальные услуги, тогда мы вам дадим 3 миллиарда кредита. Я говорю: чего вы так цепляетесь к этому? Ну хорошо, сегодня 100 процентов сделаем — завтра будут дикие неплатежи. Люди просто не смогут заплатить. Так что мы хорошего получим?

Но сказать, что мы выработали самую современную систему ЖКХ, нельзя. Очень много еще на «ручном управлении». 

Банкиры не должны жировать

Я вам приведу пример, вот председатель Нацбанка пусть не обидится, у нас тоже жесткая дисциплина в банковской системе.

Недавно проверили заработную плату. В стране кризис, везде кризис, Россия обвалилась, всe — ай–ай–ай, плохо. Ну–ка давайте посмотрим, как живут банкиры. Неплохо живут. Лучше даже, чем в прошлые годы, несмотря на этот кризис, в том числе по зарплате, кредиты сами себе выдают, делят и прочее. Вот в ближайшее время мы наведем там железный порядок. Кто такие «банкиры»? Они что, деньги зарабатывают? Они наши деньги делят и еще где–то там чего–то привлекут, выдадут эти деньги. Маржа огромная, и кроме маржи начинают потом делить.

Амнистировали чиновников–бизнесменов и направили их в колхозы

Я не буду вас тут поучать по поводу коррупции. Тем более на руководителей правоохранительных органов, прокуроров часто «наскоки»: вот, бизнесу, мол, не дают развиваться. Того схватили, этого схватили. Во–первых, никто никого «не хватает». Я по своему первому образованию историк и умею делать выводы из истории нашей страны. Хватали, сажали, свозили знаете куда, погибали люди — этого быть не должно. Но есть правила — я только что сказал — арестовывают и сажают только тех, кто играет в недостойные игры с государством. Не платит налоги. А налоги — это святое.

Если ты пришел, занимаешься бизнесом, мы уже что только не делаем вокруг этих бизнесменов, ну на руках их носим, но так вы же платите налоги. Мы же делаем всe, чтобы на вас взгляд косой народ не бросил. Мы же вас оберегаем, охраняем, вы же это оцените. Поэтому не платишь налоги — жесточайшая ответственность. Так, ну ладно, посадили... Умножай на 5, что он не уплатил: миллион не уплатил — 5 миллионов долларов плати — выпускаем, амнистируем. Даже недавно эксперимент провели, амнистировали группу чиновников–бизнесменов, направили их в колхозы–совхозы убыточные. Но пока вот не доложили, что плохо работают. Ну а что, кормить их в тюрьме? Идите, показывайте себя!

О мажорах за рулем

Я не хочу сказать, что у нас власть белая и пушистая, но нет у нас среди чиновников, чтобы где–то, знаете, «выпендриться». Вот эти гонки у вас в Москве, детки на каком–то там «Гелендвагене»... У нас бы один раз проехали  вот таким образом — и больше бы тысячам не захотелось ехать…

О «Башнефти» и не только

Почему мы не участвуем в российской нефте– и газодобыче? Эта позиция российского руководства. А как потом влиять на Беларусь, если она сама будет нефть добывать, а потом еще и природный газ? Знаете, если уж быть абсолютно искренним, то вы вот почти повторили в какой–то степени мои слова, когда у нас идут споры по нефти, по газу.

Я часто говорю: мы же вместе создавали это, и белорусская производственная школа была очень мощной. …Пару лет, и мы будем иметь до 90 процентов глубину переработки. Ни один, наверное, российский завод нефтеперерабатывающий такой глубины не имеет. И качественные мы производим нефтепродукты.

Но я больше скажу. Россияне часто критикуют нас: вот Лукашенко не хочет приватизировать. 4 предприятия называют. Россия хотела бы крупные предприятия.

Ну допустим, предприятия, которые выпускают трейлеры — машины для перевозки «Тополей», ядерных боеголовок, ракет. Это только Беларусь производит. Там же производятся сегодня и малые машины для десанта, там производят танковозы.

В Советском Союзе мощное было предприятие, мы его сохранили, модернизировали. Космической отрасли предприятия россияне хотят, «Интеграл» — таких нет уже на постсоветском пространстве, вы свои уничтожили, хотят приватизировать.

Я говорю: хорошо, у вас есть интерес к этим предприятиям, вы хотите их выкупить. У меня есть интерес к добыче нефти, для того чтобы хотя бы ну не 25 миллионов тонн, которые мы перерабатываем в Беларуси, ну 7, 8, 10 миллионов тонн мы могли бы добывать сами, поставлять в Беларусь. 

Давайте договоримся и будем делать. И я вот, когда была приватизация «Башнефти», направил предложения вашему правительству. Хорошо, давайте. Белорусы поймут, когда мы эти предприятия, с условием, что они будут работать лучше, чем сегодня, обменяем на акции «Башнефти», которые вы «Роснефти» передали. Или продали. До сих пор ответа нет. Значит, не хотят.

О лекарствах для России

Я обсуждал с президентом РФ такую проблему, как лекарства. Их не хватает в России, и они дорогие. Надеюсь, что эта проблема решится с подписанием договора о едином рынке лекарств в рамках ЕАЭС.

Креветки из Беларуси – это нормально

Ведь мы еще со времен Советского Союза поставляем вам сельдь и креветки. Это абсолютно нормальная практика. Рыба перерабатывается и только потом продается.

Прудовой и речной рыбы у нас тоже достаточно. Приедете осенью в следующий раз — отвезем на ярмарку, где свою рыбу продаем. Я сам это знаю и вижу, россияне тоже приезжают и закупают.

Президент Беларуси Александр Лукашенко на предприятии "Санта Бремор" в  Брестской области. Фото Николая Петрова, БелТА.     

Миллионы россиян потеряют работу, если не будет кооперации

Если экономика Беларуси остановится, то завтра на улицу будут выброшены 10 миллионов человек в России. Мы по кооперации получаем с многих российских заводов комплектующие, сырье, материалы и так далее. На российских предприятиях производится до 50-60 процентов комплектующих для белорусских заводов. Промышленность, сельское хозяйство - это такой огромный кусок, который дает возможность миллионам россиян работать.

Ловим отморозков с боеприпасами

Я уже рассказывал, что мы на границе ловим сегодня с боеприпасами «отморозков». Более того, из Беларуси, пусть мизерное количество, но кто–то воюет на стороне ополченцев, кто–то воюет на стороне украинцев. А они куда возвращаются? Они возвращаются в Беларусь. Ну да, мы их контролируем. Но это денег стоит. Нам это надо? Нам это не надо. Более того, в Украине многие там пугают: ну вот сейчас Лукашенко Путина поддержит, и если с севера «давленет», то Украины не будет. Я уже им в который раз говорю: да я не поеду на танке в Киев, на тракторе приеду.

Почему поцеловал Коран?

Вот мне доложили, что меня критикуют, что я там Коран поцеловал.

Мы с Реджепом Эрдоганом были на открытии этой мечети. Ему подарили Коран. Я первый раз видел, что он так поцеловал его. И мне такой же Коран. И что я должен был сделать? Я тоже повторил этот жест. Тут меня уже кто–то там критикует. Ну, наверное, думают, что меня «перекрестили» уже. Да нет, меня никто не перекрестил, но я — Президент, у меня в стране живет немало мусульман. И я для них тоже Президент. И они никогда никаких проблем нам не создавали. У нас с ними идеальные отношения, как с католиками и православными. Я Президент всех. 

И я могу как Малевич…

Смотрю на "Черный квадрат" и думаю, ну что ж тут такого? Может, и я такое за ночь бы нарисовал? Я пытаюсь их понять, но никак не могу…

Малая родина – это отдушина, но сплю там плохо…

Я много могу говорить о малой родине, хотя я нигде не распространяюсь об этом, чтобы не обидеть других белорусов. Я Президент Беларуси, и сегодня мне деревенька на Гродненщине прямо у польской границы, на границе с Литвой или Украиной не менее дорога, чем моя родина. Но по-настоящему успокоиться, провести несколько часов я могу только в Александрии, где мы с матерью жили. Какое-то равновесие я там нахожу, хотя сплю я там отвратительно плохо - начинаю думать, вспоминать, на меня это все накатывает. Я там не часто бываю, четыре-пять раз в год. Но, наверное, чаще, чем в других регионах. Это отдушина.

На снимке: На фестивале "Купальская казка" в Александрии, июль 2016 года. Фото Геннадия Жинкова, БЕЛТА.

Мое любимое число - 13

13 - это мое любимое число, можно сказать. Если я занимаюсь спортом, бегу на лыжах, и у меня километровый круг, то я 13 км бегу. Не 10, не 15, а 13. Если я где-то делаю какие-то упражнения, то я делаю 13 раз или несколько раз по 13. Поэтому я очень хорошо отношусь к этому числу, но даже не знаю, почему. Говорят, 13 - несчастливое число. Один из священников мне однажды сказал: а у нас 13-е число чуть ли не богом данное. Поэтому я хорошо отношусь к этому числу и очень часто пользуюсь им.

Хоккейная команда Президента Беларуси обыграла на матче IX Республиканских соревнований по хоккею с шайбой среди любительских команд на призы Президентского спортивного клуба.

О везении в работе

Я всегда рассчитываю на везение. Жизнь президентская такая, что если повезет, то слава Богу. Просто так чтобы повезло, с неба упало - я не могу припомнить, но очень рассчитываю на везение, как и любой человек. А кто откажется от того, что вдруг повезет? Никто. Точно так и я. Только, честно говорю, не очень-то везет порой.

О любви к животным

У меня очень много животных. Страусы, индоутки, утки, 25 гусят (к Новому году дарю людям), куры китайские, куры обычные, кролики (осталось 20 - исключительно для того, чтобы подарить кому-то), 10 коров, 10 коз, 15 овец, 7 или 8 лошадей, четыре собаки (две лайки, лабрадор и немецкая овчарка - все подаренные), три кота.

Я любитель животных. Как ты относишься к природе и животным - так у тебя и жизнь будет складываться.

Александр Лукашенко во время посещения хозяйства "Звезда" в Гомельской области. Фото Андрея Стасевича, БелТА   

Я – не охотник

Я, когда стал президентом, на охоту не хожу, хотя заядлый охотник с девяти лет. Но я никого не застрелил, кроме одного зайца. И когда я застрелил зайца на охоте, я понял, что я не охотник, я животных убивать не могу. И я после этого никогда не хожу на охоту, даже за кампанию. 

Запретил сыну Коле социальные сети

В соцсетях я не сижу… В этом отношении я не являюсь показателем продвинутого президента. Очень ревниво отношусь к интернету, потому что для меня книга, печатное слово – это святое.

Очень волнует и настораживает, когда интернет начинает полностью затягивать человека в свою паутину, когда многие становятся интернет-зависимыми. Я не интернет-зависимый человек. Интернет – это большое благо, но с огромными недостатками.

Мы самая свободная страна в плане интернета. Когда у нас пытались через интернет свершить «цветные революции», я сказал: не надо ограничивать, перекрывать, боритесь на этих и прочих страничках с ними их же методами. Решения об ограничении доступа к интернету не принимались даже после теракта в минском метро в 2011 году, когда житель республики взял из интернета информацию о создании взрывного устройства.

Моя главная забота – как из этих сетей малыша вырвать, чтобы он меньше там сидел, начиная с "танков" (игра World of Tanks – ред.) и заканчивая информацией про какие-то исторические даты, писателей. Иногда говорит, что ему надо найти информацию, в школе поручили… Две минуты информацию ищет, а час играет в "танки".

Занятия сына спортом, музыкой тоже являются вариантом, чтобы оторвать его от интернета. Моя главная задача, чтобы он один час в неделю в своем 12-летнем возрасте сидел в компьютере. Пока получается. Что касается присутствия младшего сына в социальных сетях, я запретил ему их заводить. Не надо ему травмировать психику. 

Вице-президент НОК Беларуси и Николай Лукашенко собирают белорусские арбузы. Фото: president.gov.by

О «Войне и мире» Льва Толстого

В русском языке - душа белорусского человека. Сколько мы вместе жили, общались на этом языке и вкладывали не только душу, но и свои ценности. Это наш общий язык, наше величайшее достояние. От такого наследия нельзя отказываться.

«Войну и мир» никто еще не написал в Беларуси — почему мы должны выкидывать это? Или мы потеряем великие ценности.