Олег Зинченко: О чём заблуждается Такер Карлсон
Интервью давно завершилось, но интерес к нему остаётся
Интервью американского журналиста Такера Карлсона с нашим президентом Владимиром Путиным состоялось. И не только в плане самого общения — почти 200 миллионов просмотров, а может уже и без почти, - но и реакции на него. Люди обсуждают, СМИ анализируют, разведслужбы (а как же без этого) разбирают по кадрам — у них-то доступа к Путину нет. Да и сам Карлсон начал комментировать проделанную работу.
И вот тут возникает вопрос, всё ли он верно понял?
Во время выступления на Всемирном правительственном саммите в Дубае, Такер Карлсон сказал про Владимира Путина (цитата по ТАСС):
- Сама работа лидеров любой страны на этой планете, кроме, возможно, Соединенных Штатов в период однополярного мира, заставляет находить компромисс. Это то, что называется дипломатией. И он (Путин) в их числе (лидеров, готовых искать компромисс)...
После прочтения сразу возникает мысль, что Владимир Путин в вопросе Украины готов к компромиссу. Ведь вся беседа так или иначе, вращалась вокруг этого. Но с чего американский журналист сделал такой вывод?
В финале беседы Карлсон спросил Путина:
- Хочу удостовериться, что я Вас правильно понимаю. То есть Вы хотите добиться путём переговоров решения того, что происходит сейчас на Украине, правильно?
- Правильно, - ответил Президент.
Эта мысль лейтмотивом прошла через всё интервью. В разном контексте Владимир Путин, отвечая на вопросы Карлсона, двадцать четыре раза произнёс слово «переговоры» или однокоренные с ним.
А вот слово «компромисс» звучало единожды. И то, это касалось внешнеполитической философии Китая.
Президент России как опытный политик, безусловно готов к разумным компромиссам. Но беседуя с Такером Карлсоном он никак эту мысль не озвучивал.
Зато вполне конкретно обозначил условия для начала переговоров:
- Готовы ли Вы сказать, например, НАТО: поздравляю, вы победили, давайте ситуацию сохраним в том виде, в каком она сейчас? - спросил Карлсон.
- Знаете, это предмет переговоров, которые с нами никто не хочет вести или, точнее сказать, хотят, но не знают как. Знаю, что хотят, – я не только вижу это, но я знаю, что хотят, но никак не могут понять, как это сделать. Додумались же, довели до той ситуации, в которой мы находимся. Это не мы довели, а наши «партнёры», оппоненты до этого довели. Хорошо, пусть теперь подумают, как это повернуть в другую сторону. Мы же не отказываемся.
И что касается переговорной позиции, то Владимир Путин её тоже чётко обозначил.
- Как Вы думаете, удалось вам сейчас её прекратить? Достигли ли вы своих целей? - спросил Карлсон вслед словам Президента о желании прекратить начатую киевским режимом в 2014 году войну против Донбасса.
- Нет, мы пока не достигли своих целей, потому что одна из целей – это денацификация. Имеется в виду запрещение всяческих неонацистских движений... - ответил Владимир Путин.
В общем, желание к переговорам у нас было и остаётся, позиция обозначена, дело за США — разрешать или нет киевской карманной хунте диалог с Россией. А уж будут компромиссы с нашей стороны или нет — только переговоры покажут.
И вот тут возникает вопрос, всё ли он верно понял?
Во время выступления на Всемирном правительственном саммите в Дубае, Такер Карлсон сказал про Владимира Путина (цитата по ТАСС):
- Сама работа лидеров любой страны на этой планете, кроме, возможно, Соединенных Штатов в период однополярного мира, заставляет находить компромисс. Это то, что называется дипломатией. И он (Путин) в их числе (лидеров, готовых искать компромисс)...
После прочтения сразу возникает мысль, что Владимир Путин в вопросе Украины готов к компромиссу. Ведь вся беседа так или иначе, вращалась вокруг этого. Но с чего американский журналист сделал такой вывод?
В финале беседы Карлсон спросил Путина:
- Хочу удостовериться, что я Вас правильно понимаю. То есть Вы хотите добиться путём переговоров решения того, что происходит сейчас на Украине, правильно?
- Правильно, - ответил Президент.
Эта мысль лейтмотивом прошла через всё интервью. В разном контексте Владимир Путин, отвечая на вопросы Карлсона, двадцать четыре раза произнёс слово «переговоры» или однокоренные с ним.
А вот слово «компромисс» звучало единожды. И то, это касалось внешнеполитической философии Китая.
Президент России как опытный политик, безусловно готов к разумным компромиссам. Но беседуя с Такером Карлсоном он никак эту мысль не озвучивал.
Зато вполне конкретно обозначил условия для начала переговоров:
- Готовы ли Вы сказать, например, НАТО: поздравляю, вы победили, давайте ситуацию сохраним в том виде, в каком она сейчас? - спросил Карлсон.
- Знаете, это предмет переговоров, которые с нами никто не хочет вести или, точнее сказать, хотят, но не знают как. Знаю, что хотят, – я не только вижу это, но я знаю, что хотят, но никак не могут понять, как это сделать. Додумались же, довели до той ситуации, в которой мы находимся. Это не мы довели, а наши «партнёры», оппоненты до этого довели. Хорошо, пусть теперь подумают, как это повернуть в другую сторону. Мы же не отказываемся.
И что касается переговорной позиции, то Владимир Путин её тоже чётко обозначил.
- Как Вы думаете, удалось вам сейчас её прекратить? Достигли ли вы своих целей? - спросил Карлсон вслед словам Президента о желании прекратить начатую киевским режимом в 2014 году войну против Донбасса.
- Нет, мы пока не достигли своих целей, потому что одна из целей – это денацификация. Имеется в виду запрещение всяческих неонацистских движений... - ответил Владимир Путин.
В общем, желание к переговорам у нас было и остаётся, позиция обозначена, дело за США — разрешать или нет киевской карманной хунте диалог с Россией. А уж будут компромиссы с нашей стороны или нет — только переговоры покажут.
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
