ЗАЧЕМ РОТШИЛЬД СВЯЗАЛСЯ С СОВЕТСКОЙ РАЗВЕДКОЙ?

Имя этого человека не пользуется широкой известностью на его родине. Хотя за свою долгую жизнь он сделал для Отечества столько, что с лихвой хватило бы не на один десяток легендарных биографий. Другое дело, что среди людей его профессии он почитается одним из величайших авторитетов. Работа же у него была такая, что не располагает к саморекламе: разведчик-нелегал.
Полковник КГБ СССР в отставке Алексей Николаевич БОТЯН в феврале нынешнего года отметил свое 90-летие. А 9 мая Указом Президента Российской Федерации №614 ему было присвоено звание Героя Российской Федерации с вручением медали «Золотая Звезда».
Из официальной формулировки указа следует, что награжден Алексей Ботян «за мужество и героизм, проявленные в ходе операции по освобождению польского города Кракова и предотвращению уничтожения его немецко-фашистскими захватчиками в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.».
Диверсант
Многие из нас, конечно, знают один из первых советских телесериалов – «Майор Вихрь». Он как раз и рассказывает о героической гибели советской разведгруппы, спасшей древнюю столицу Польши от уничтожения отступавшими гитлеровцами.
Однако до последнего времени мало кто знал, что на самом деле прототип «майора Вихря» и поныне живет и здравствует в российской столице. А зовут его Алексей Николаевич Ботян.
Правда, у некоторых из наших украинских друзей на этот счет свое мнение. Недавно тамошний президент присвоил звание Героя Украины ветерану-разведчику – киевлянину Евгению Березняку. Причем за тот же самый подвиг. Что любопытно, сам Березняк никогда не считал себя единоличным прототипом Вихря и даже в своих мемуарах отметил: «Возможно, мы кое-кого разочаруем, но наша группа в день освобождения Кракова находилась далеко от города, продвигаясь по приказу командования дальше на Запад. Мы не знали, да и не могли знать, сколько групп, подобных нашей, действовали в районе Кракова и причастны к его спасению».
Примерно так же на прямой вопрос, вынесенный в заголовок, отвечает и Ботян: «Образ майора Вихря – собирательный. Юлиан Семенов при подготовке сценария знакомился с документами нескольких разведгрупп. Каждая из них внесла в спасение города свой вклад. А главный спаситель Кракова – советский солдат, а в это понятие входим и мы, разведчики».
Однако факт остается фактом: если фашисты намеревались уничтожить Краков именно путем взрыва, то не удалось им это лишь потому, что помешал им Алексей Ботян со своими товарищами-диверсантами.
…В августе 1944-го лейтенант Ботян был заброшен в Польшу во главе разведывательно-диверсионной группы, которой предстояло в районе Кракова предотвращать взрывы железнодорожных и шоссейных мостов, сковывать действия отступающих немцев и способствовать быстрому продвижению Красной Армии. К тому же где-то здесь располагался полигон для испытаний ракет «Фау-1», что также крайне интересовало советское командование.
Однажды диверсанты получили оперативную информацию о крупном складе боеприпасов в замке города Новы-Сонч в Краковском воеводстве. Запасы взрывчатки были столь велики, что их хватило бы на тотальное уничтожение нескольких городов. А во время одной из операций был захвачен инженер-картограф технического штаба тыловых подразделений Зигмунд Огарек. При нем были карты оборонительных сооружений. Огарек рассказал, что в случае приближения советских войск сначала Новы-Сонч, а следом и Краков должны взлететь на воздух.
Информация вскоре нашла свое подтверждение: 10 января 1945 года разведчики Ботяна, устроив засаду, подорвали немецкую штабную машину. В портфеле убитого обер-лейтенанта оказался секретный приказ об уничтожении в час «икс» города Новы-Сонч и культурных памятников Кракова, в том числе знаменитой резиденции польских королей Вавеля. А еще немцы хотели взорвать две большие горные плотины и затопить Краков.
Ботян завербовал Огарека и организовал доставку в строго охраняемый замок английской мины. Взрыв прогремел 18 января 1945 года в шестом часу утра. Замок перестал существовать, но Новы-Сонч и Краков были спасены. Количество убитых и раненых фашистов, по самым скромным подсчетам, составило 400 человек.
За эту операцию Алексей Ботян был представлен к присвоению звания «Герой Советского Союза». Вторично. И во второй же раз не получил заслуженной награды. Отчего? Бог весть…
Кстати, к Ботяну под Краков из Москвы перебросили и группу диверсантов, участвовавших в ликвидации в Минске гауляйтера Кубе. «И если бы Красная Армия не наступала так быстро, – с улыбкой вспоминает Алексей Николаевич, – мы бы уничтожили гитлеровского наместника в Польше Франка точно таким же способом, как и Кубе. Все уже было подготовлено».

Его личная война
Счеты с фашистами 22-летний уроженец деревни Чертовичи, что возле белорусского города Воложин, начал сводить в сентябре 1939-го. Как и многие западнобелорусские хлопцы, Алексей Ботян служил тогда в польской армии, в зенитном дивизионе. И когда немцы напали на Польшу, успел проявить себя с самой лучшей стороны, лично сбив три «Юнкерса-88».
Когда военное командование потерпевшей поражение страны отдало приказ уцелевшим армейским подразделениям уходить в Румынию, большинство сослуживцев Ботяна, солдат и офицеров-резервистов, призванных из-под Вильно и из других белорусских местностей, собрались и решили, что делать им у румын нечего. И если уж надо сдаваться, то Красной Армии. Так под Луцком Алексей угодил в советский плен.
Бывших «жолнежей» распустили по домам, но потом, уже в Барановичах, Ботяна вместе с другом-земляком задержали, посадили в теплушку и куда-то повезли под конвоем. Алексей увидел в щели между досками вагона луну и сообразил, что поезд идет на восток, а ему-то надо на север! Значит, отправили в глубь территории СССР. Неужели в Сибирь?!. Друзья проломили стену теплушки и выпрыгнули на ходу. По железной дороге добрались до Лиды, а там… опять попались советскому патрулю. Но парни снова умудрились выкрутиться! Сняв военную форму, домой добирались уже пешком.
На родине Алексей поступил на курсы учителей, вступил в комсомол. А скоро к отважному и смышленому хлопцу, свободно говорившему по-польски и вполне прилично – по-немецки, присмотрелись «компетентные органы». И по комсомольской линии направили в московскую разведшколу НКВД.
Когда Германия напала на Советский Союз, Ботян защищал Москву. В ноябре 1941-го Алексея перебросили за линию фронта в составе спецгруппы НКВД. Сначала в Подмосковье, потом группа передислоцировалась на запад и начала действовать совместно с белорусскими и украинскими партизанскими соединениями на стыке Гомельской, Житомирской и Киевской областей. «Вот так до конца войны я и пробыл в тылу», – шутит теперь старый диверсант.
В партизанском отряде, в который скоро превратилась разведгруппа, помощник начальника штаба Ботян вызвался ходить на боевые операции на железной дороге. Хотелось отличиться – за 25 взорванных эшелонов с живой силой и техникой врага партизан тогда представляли к званию Героя Советского Союза.
Возвращаясь в отряд после одной из диверсий под Овручем, Ботян с товарищами остановились на дневку в крестьянской хате. Из разговора с хозяином узнали, что в овручском гебитскомиссариате работает истопником его дальний родственник – Яков Каплюк. Ботян доложил начальству. «Мне сказали: «Ну, Ляксейка (так меня звали в отряде), займись этим!» – вспоминает Ботян. – Я познакомился с истопником, снабдил его 150 килограммами тола и научил, как взрывать».
Летом 1943 года из Берлина в город Овруч прибыла многочисленная группа специалистов по борьбе с партизанами. Разведчики выяснили, что каратели остановились в здании хорошо охраняемого гебитскомиссариата, и решили ночью взорвать его вместе со всеми гитлеровцами.
В течение нескольких недель Яков и его жена Мария переправили в гебитскомиссариат взрывчатку и заложили ее в указанных подрывниками местах. И в ночь на 9 сентября в Овруче прозвучал сильный взрыв. Более 80 фашистов погибли под руинами, в том числе сам гебитскомиссар Венцель, начальник антипартизанского центра Зиберт и множество офицеров гестапо.
Тщательная подготовка и осуществление этой операции позволили не только сорвать планы карателей, но и спасти непосредственных исполнителей этой акции, благодаря чему она вошла в качестве учебного пособия в учебники для разведчиков-диверсантов.
За успешную операцию все ее участники были награждены. Яков и Мария Каплюки, Алексей Ботян – орденами Красного Знамени. Хотя руководившего диверсией «Ляксейку» тогда впервые представили к геройской Звезде – вместе с еще одним партизаном, взорвавшим 25 эшелонов. Однако получили оба лишь «Красное Знамя»…

Судьба резидента
Но личная война Алексея Ботяна не закончилась в мае 45-го. Начальство решило использовать молодого, но опытного разведчика на нелегальной работе. В качестве чешского репатрианта (благо языком Гашека и Чапека он овладел в совершенстве) ему предстояло «возвратиться» из Западной Украины в Судетскую область, ставшую после войны частью Чехословакии. Там надо было осесть, получить образование, сделать карьеру, чтобы в последующем внедриться в западные спецслужбы, которые проявляли большой интерес к судетским месторождениям урановой руды.
Новоиспеченный чех Лео Дворжак – так теперь звали Алексея Ботяна – вместе с большой группой переселенцев приехал в промышленный город Аш, где поступил в высшее техническое училище и устроился на урановую шахту. Вскоре его назначили мастером участка.
А потом «Лео» познакомился с местной красавицей Геленой Винзель. Молодые люди полюбили друг друга. Разведчик запросил Центр о разрешении скрепить их отношения узами законного брака. Ему поначалу запретили. Но Лео настоял, аргументировав, как он сейчас вспоминает, так: не по бардакам же мне ходить! В конце концов разрешение пришло, но с одним условием: если возникнет необходимость перебазироваться в другую страну, семью придется бросить.
После смерти Сталина и расстрела Берии почти все руководители управления МГБ, на которых замыкался Ботян-Дворжак (в частности, знаменитые ныне Эйтингон и Судоплатов), были арестованы. Новое начальство, зная, что у важного агента – жена-иностранка, срочно вызвало его в Союз. И уволило из разведки за... разложение.
Алексей Николаевич с помощью друзей-разведчиков нелегально вывез из Чехословакии жену и уже родившуюся к тому времени дочь Светлану. Только тогда Гелена узнала, кто ее муж. По советским документам она стала Галиной Владимировной Ботян. Через полтора года, когда страсти, вызванные сменой государственной власти, поулеглись, руководство управления, здраво рассудив, какого нелегала потеряло, вернуло Ботяна на службу. Спецподготовку прошла и Галина Владимировна. По профессии зубной техник, она, когда мужа восстановили в органах, поехала за границу вместе с ним, оставив в Москве маленькую дочку. Очень по ней тосковала (дочь, кстати, сейчас – инженер, живет и работает в Москве)…
С помощью чешских связей в урановой отрасли Ботян, вновь ставший Лео Дворжаком, внедрился в одну из западных спецслужб и стал поставлять оттуда ценнейшую информацию.
После Чехословакии, где он прожил с перерывом 8 лет, Ботян отправлялся в «длительные командировки» в другие страны, где успешно работал до 1985 года, выполняя и до сих пор нерассекреченные задания. А когда осел в Союзе, принимал участие в создании легендарного подразделения КГБ «Вымпел», передавая его бойцам свой богатейший боевой опыт.
Впрочем, были периоды, когда Ботян трудился в сферах, никак не связанных с разведкой. Так, полтора года он поработал… администратором в только что открывшемся московском ресторане «Прага». «Связи у меня были великолепные», – с усмешкой вспоминает Алексей Николаевич те благодатные времена.
«Служил честно!»
В апреле нынешнего года в первом номере только что учрежденной газеты Международной организации ветеранов подразделений специального назначения органов государственной безопасности «Вымпел» «Безопасность и мир» вышла статья об Алексее Ботяне, где рассказывалось о том, как его безрезультатно (в том числе и в 1965-м, и в 1974 году) представляли к «Золотой Звезде» Героя сначала Советского Союза, затем России.
. Ветераны внешней разведки девять раз ходатайствовали о присвоении Ботяну звания Героя России. В обращении к правительству Российской Федерации участвовали и действующие разведчики – Герои Советского Союза и Герои России, а кроме того – Герои Социалистического Труда, видные военачальники и общественные деятели, депутаты Государственной думы и известные деятели культуры. С каждым годом количество подписей ходатайствующих росло и в конце концов составило 450 человек. Пусть и поздно, но справедливость восторжествовала.
А поляки, кстати, до сих пор не поздравили Ботяна с присвоением высокого звания. Наверное, потому молчат, что в нынешней Польше не в моде отдавать должное героям-освободителям и уж тем более – сотрудникам НКВД-МГБ-КГБ… Тем не менее еще при социализме Ботян был награжден польским орденом «Виртути Милитари» – одной из высших воинских наград. И кто сейчас ответит, за что именно получил он этот крест: за сбитые в 39-м немецкие бомбардировщики, за лихой партизанский налет на город Илжу (почетным гражданином которого он до сих пор является) или за спасенный Краков?
…Этим летом Алексей Ботян вновь посетил родную Белоруссию. Побывал в родных местах, проехал по погранзаставам. Гостил в трудовых коллективах, детских оздоровительных лагерях, в Национальной академии наук.
– Как был белорусом, так им и остаюсь! – заявляет Алексей Николаевич. – Горжусь тем, что я белорус, горжусь белорусами, горжусь своей родиной! Не перекрасился не только в национальном смысле, но и в партийном. В 1943 году в немецком тылу меня приняли в компартию. И хоть сейчас ни в какой партии не состою, остался тем, кем был. Всю жизнь защищал интересы государства. Служил честно…