Сетевое СМИ Парламентского Собрания Союза Беларуси и России
Сетевое СМИ Парламентского Собрания Союза Беларуси и России
Отряды геологов каждый год отправляются во все уголки наших стран. Фото: из личного архива Алексея Пилицына
Слезть с нефтяной иглы, диверсифицировать экономику, найти новые источники доходов… Такие призывы раздаются давно и имеют право на существование. При этом многие эксперты считают, что Россия и Беларусь могли бы совместными усилиями улучшить эффективность геологоразведочных проектов.
НЕ ТОРМОЗИ - ГАЗУЙ
- Сотрудничество с Беларусью - это моя боль, - рассказал президент Ассоциации геологических организаций РФ, доктор геолого-минералогических наук Алексей Варламов. - У нас уже пять или шесть лет рассматривается программа Союзного государства для разведки и освоения запасов. По ней мы с белорусами давно могли бы организовать производство приборов для геологоразведки лучше и дешевле зарубежных аналогов. Она согласована в республике, но давно безрезультатно ходит по российским министерским кругам. В результате тормозятся и методики, технологии освоения нетрадиционных ресурсов, застопорен важный государственный процесс.
Нельзя, конечно, сказать, что работа вообще стоит. Наши страны осваивают недра. Вопрос в том, что совместными усилиями мы могли бы это делать гораздо эффективнее. Тем более что интересы двух держав в этой сфере не особенно пересекаются, и каждая сторона сильна в своей области.
БОГИНЯ КАЛИЯ
Калийные, каменные соли, нефть, торф, бурый уголь, строительные материалы. Пять тысяч месторождений с тридцатью видами сырья - вот что такое разведанные запасы Беларуси. По запасам калийного сырья Беларусь вошла в топ-3 на планете, сразу после Канады и России. «Белорусская калийная компания» держит примерно двадцать процентов мирового рынка такого вида удобрений и может работать на своих запасах еще 100 - 150 лет. География поставок - более ста стран, включая даже Россию. Крупнейшие покупатели продукции Синеокой - Китай, Бразилия, Индия, Сингапур, Вьетнам.
По нефти и газу - есть 52 месторождения нефти, в тридцати уже добывают «черное золото». Но получаемый объем покрывает только тринадцать процентов внутренней потребности. Поэтому нефть эта идет на экспортную переработку, а для себя приходится закупать.
Беларусь богата на торф. При ежегодной добыче в два-три миллиона тонн, как сейчас, его хватит на пятьдесят лет вперед. По другим полезным ископаемым дело тоже двигается: белорусские геологи постоянно обеспечивают прирост разведанных запасов по ряду полезных ископаемых. Республиканская комиссия по запасам полезных ископаемых, к примеру, сообщила, что лишь за 2017 год минерально-сырьевая база страны приросла подтвержденными запасами только калийных солей в количестве 389 миллионов тонн. В перспективе - руды черных металлов и многое другое.
Кстати, именно белорусские ученые в свое время быстро поставили на поток комплекс суперкомпьютеров «СКИФ-ГЕО», разработанный по программе СГ для моделирования своих залежей.
Есть в нашем сотрудничестве по полезным ископаемым и приятные моменты. Скоро в Беларуси приступит к работе новая атомная станция (БелАЭС), построенная по российскому проекту. И вот тут с ресурсами у нас все в порядке.
- Все производство энергии на атомных станциях (не только на российских, но и зарубежных) обеспечено запасами сырья, - поясняет Владислав Петров, директор Института геологии рудных месторождений, петрографии, минералогии и геохимии. - Где используется российский проект, там используется и наше сырье. Включая БелАЭС, партнеров не подведем. У нас хватит сырья на сто лет. Яркий пример – разведанный Эльконский ураново-рудный район, мировой гигант, но добычи там еще нет. Хватит на все, на оборону тоже. Геологоразведка ведется и сейчас, она никогда не прекращалась.
Принято считать, что по запасам минеральных ресурсов Россия - № 1 в мире, так и есть. По общим оценкам, стоимость всех ресурсов у России - 75,7 триллиона долларов, ближайшие по богатству США - 45 триллионов, затем Саудовская Аравия - 34,4 триллиона. Уже сейчас известно около двадцати тысяч месторождений, примерно треть из них в разработке. Вроде бы можно жить припеваючи. Однако не все так просто: протяженность территории, труднодоступные районы, дорогостоящий транспорт, недостаточно высокий технологический уровень стали препятствием для роста ряда отраслей.
- Россия в области наших запасов смотрится на фоне всего мира весьма благоприятно, - подтверждает Алексей Варламов. - Начнем со стратегических запасов. Традиционной нефти у нас на 25 лет, и это хорошо. Но нетрадиционной нефти, сланцеподобных залежей - еще на полвека. Плюс богатая база, которая не разведана в должной мере. Если заняться серьезной поисковой работой - удвоим баланс. Дополнительные 15 - 20 триллионов кубометров газа. А вот если не заниматься разведкой - скоро будет уменьшение добычи.
К сожалению, последние годы мы не развиваем научные основы и комплексные технологии освоения месторождений полезных ископаемых. А это ой как нужно. Например, нефелиновые сиениты очень выгодны в качестве сырья для производства и алюминия, и цемента, мы же закупаем сырье. Редкоземы у нас свои тоже есть, «Ростехвооружение» разрабатывает. При правильном подходе можно стать самодостаточными и даже их экспортировать. Главное - стремиться к более высоким пределам, не продавать черный прокат той же металлургии, а пускать в обработку и получать высококачественную и гораздо более дорогую продукцию.
Начальник отдела геологии и геохимии Арктики в Институте минералогии Алексей Пилицын рассказал, как теперь открывают новые месторождения - от редкоземельных металлов до золота и серебра.
- Алексей, откопали что-нибудь за последнее время?
- Сейчас на Охотско-Чукотском вулканическом поясе ищем золото. Уже отдали в работу пробы с высоким содержанием драгоценных металлов. Причем месторождение совершенно новое, ранее его запасов в статистике не было. И промышленно перспективное. Когда будут готовы результаты, начнем подсчитывать запасы.
- А что еще ищете, кроме золота?
- На Чукотке, например, кроме драгметаллов есть медь. Много нам заявляют на изыскание редкоземельных элементов. Бывают очень интересные случаи: наши сотрудники открыли недавно второе месторождение рения (сверхжаропрочный металл, используется в ракетной технике и сверхзвуковой авиации. - Ред.) в России, да не где-то на Севере, а в Рязанской области, в средней полосе России. По оценкам, не меньше двадцати тонн там, это очень много.
- Сколько сейчас геологов выходят в экспедиции?
- Только из нашего института около ста человек работают в сезон. По России примерно тысяча специалистов наберется. Пробы делаем летом, а бурить можем круглый год - это нужно для подсчета запасов. С помощью специальной программы создаем трехмерную модель месторождения.
- Если сравнить со временем СССР, что изменилось в разведке?
- Тогда создавали всю масштабную базу знаний. Работали десятки тысяч людей. А теперь мы детализируем, уточняем. Но работа идет постоянно, потому что одно дело общие запасы, другое - месторождение в 3D, по которому будут работать предприятия.
- Как добираетесь до мест изысканий? Эта профессия по-прежнему романтико-героическая?
- Где-то добираемся дорогами, потом бьем себе колею бульдозером. Где-то, как и раньше, проходим только вездеходом или вертолетом. Научная аппаратура, спутниковая связь, в некоторых отрядах есть даже интернет. Спецодежда, питание, генераторы, ноутбуки - теперь все в норме. Такого героизма, как во времена СССР, проявлять не приходится, но экзотики хватает. Например, стараемся сами ловить рыбу, охотиться. Два-три гольца - и красная икра на столе! Студентам очень интересно проходить практику с нами, конкурс вот только был - на три места 47 резюме. Зарплата в поле тоже неплохая, к семестру все обеспечены.