Никита Михалков:
Я не понимаю Голливуд... Лауреатами VI Международного кинофестиваля «Волоколамский рубеж-2009» стали фильмы: «Подарок Сталину» Рустема Абдрашева (Гран-при, Казахстан – Россия – Польша – Израиль), «Разжалованный» Владимира Тумаева (спецприз жюри, Россия), документальные ленты «Илья Гутман. Человек войны и мира» Игоря Григорьева (Гран-при, Россия) и «Беслан. Надежда» Вадима Цаликова (приз прессы, Россия).
Я не понимаю Голливуд...
Лауреатами VI Международного кинофестиваля «Волоколамский рубеж-2009» стали фильмы: «Подарок Сталину» Рустема Абдрашева (Гран-при, Казахстан – Россия – Польша – Израиль), «Разжалованный» Владимира Тумаева (спецприз жюри, Россия), документальные ленты «Илья Гутман. Человек войны и мира» Игоря Григорьева (Гран-при, Россия) и «Беслан. Надежда» Вадима Цаликова (приз прессы, Россия). Как и в прошлом году, на фестивале встретился со зрителями Никита Михалков. Режиссер показал фрагмент из своего нового фильма «Утомленные солнцем-2»: сцену расстрела баржи с ранеными советскими бойцами. Разговор касался исключительно творческих устремлений режиссера, а также его взглядов на жизнь. О недавнем скандале в Союзе кинематографистов России старались не вспоминать.
Рассказывая о фильме «Утомленные солнцем-2», премьера которого состоится 9 мая 2010 года, Никита Сергеевич во многом повторился, сделав акцент на тех мыслях и фактах, которые особенно поразили его воображение. Режиссер признался, что первая мысль, которая пришла к нему после прочтения нескольких «тонн военной литературы» и просмотра «километров военной кинохроники», – как можно было победить мощь вермахта при том психологическом давлении, которое оказывалось на наших солдат. И вновь сказал о том подавляющем впечатлении, которое производили на них нацистская форма в первые месяцы войны («12-13 процентов успеха»), атаки самолетов, сбрасывающих пустые бочки, летящие с ужасающим свистом, а следом за ними – листовки с издевательским текстом: «Иван, иди домой, я скоро приду». Михалков напомнил и о факте невероятного спасения человека, который, выбираясь из окружения с распоротым животом, 40 км нес в чемодане свои внутренности…
Режиссер говорил и о том, что в помощь нашим солдатам в победе над немцами оказалась и лютая зима, при этом высказал крамольную мысль о том, что будь, как в наши дни, 8 градусов тепла, неизвестно чем бы все закончилось. И привел страшный малоизвестный факт, как под Сталинградом, не имея возможности окопаться в промерзшей земле, солдаты сооружали заграждения от ветра и пуль из замерзших трупов… Признался, как трудно было ему, исполнителю роли Котова, отправляясь домой после изнурительных съемок, мысленно задерживаться там, где ежедневно по 24 часа находился его герой. «Чтобы выдержать эти испытания, нужно было психику другую иметь, – сказал Михалков. – Вот почему мы должны ценить жизнь, просто нужно все время сравнивать свое существование с тем, что было ТАМ…»
«Вот пишут, что Михалков против артхаусного кино – это не так, я против кино, в котором отсутствует сострадание к человеку и любовь. Нельзя показывать одни мерзости, на которые способен человек, потому что жестокая правда без любви есть ложь». Из молодых актеров режиссер отметил Дмитрия Дюжева, Артура Смольянинова, Андрея Мерзликина и сказал, что подобно ученым, которые занимаются наукой за счет государства, он снимает кино за счет продюсеров. «Хотите знать, почему мои фильмы такие дорогие? – спросил Михалков. – Потому что, кроме собственно производства, немало средств тратится на заботу об актерах. Вот когда снимали на Азовском море под Таганрогом сцену расстрела баржи, погода резко менялась, а мои актеры жили в теплых вагончиках, ели горячую еду, и детей, участников съемок, всегда было чем укутать».
«Перед каждым новым фильмом я привык долго раздумывать, сравнивать предыдущие работы, а надо так – ракета взлетела, и все – берешься за новый фильм. По-настоящему меня всегда волнует одно – как говорится, чтобы в капле росы можно было увидеть небо, чтобы детали были красноречивым свидетельством самого важного, о чем хочешь сказать.
Как у всех, у меня есть мечты, как все, я боюсь, что они могут не сбыться. Собирая материал о гибели Александра Грибоедова, я выяснил, что его убила не разъяренная толпа, а английская разведка. Он стоял на пути англичан, и это было политическое убийство. Зная честолюбивый, вспыльчивый характер Грибоедова, толпу использовали. А тело Грибоедова опознали по искусственному мизинцу, на котором был перстень. Этого пальца Грибоедов лишился на дуэли, а искусственный сделал для того, чтобы заниматься музыкой.
Именно Грибоедов помогал армянам переселиться из Персии в Карабах. Более того, желая поддержать их духовно, договорился, чтобы в православном храме, мимо которого они должны были пройти, зазвенели колокола… Но когда звонарь поднялся на колокольню, он обнаружил, что с колокола кто-то снял язык. И тогда он обвязал цепями своего сына, и колокола все-таки зазвучали в нужный момент.
Нам надо вернуться к кинематографу Большого стиля и снимать такое кино, какое снимал Сергей Бондарчук, какое делают в Голливуде. И пусть будет, как раньше, когда у нас были Тарковский, Иоселиани, Кира Муратова, то есть параллельно с Большим стилем существовало и авторское кино. Среди моих любимых фильмов – «Окраина» Бориса Барнета (1933 г.), «Пролетая над гнездом кукушки» Милоша Формана (1975 г.), фильмы Кшиштофа Кесьлевского. А последние лет двадцать я влюблен в актрису Анну Стен, которая снялась в 1927 году в фильме Бориса Барнета «Девушка с коробкой». Этот фильм очень волнует меня, я смотрю его перед каждой своей новой работой. Он стал для меня талисманом.
В 1929 году следы Анны Стен затерялись в Голливуде, она уехала в Америку. И, представьте, однажды я читал лекции в Нью-Йорке, а на них приходили такие знаменитости, как Мерил Стрип, и увидел женщину в инвалидной коляске. Я заметил, что она реагировала на мои слова раньше перевода. Мне показалось, что где-то я ее видел. В перерыве спросил ее, не жила ли она в России. «Жила, – ответила она, – и даже снялась там в фильме». «А вы не Анна Стен?» – спросил я. Она ответила утвердительно. Ну как тут не поверишь в Божий промысел. Она меня вдохновляла, и я ее встретил!..»
«Александр III сказал, что у нас нет друзей, кроме армии и флота, все боятся нашей огромности. Вот скажите, вы ожидали когда-нибудь, что Грузия и Украина будут вооружаться против России? И в этом смысле мне нравится казачья поговорка: «Если я сижу в седле и не слышу лая собак, значит, я дома».
Я не смог бы, как брат, уехать в Голливуд, я не понимаю этих людей. Лучшие фильмы американцы снимают о себе, и среди них многие имеют славянские корни – Милош Форман, Питер Богданович. Но мне не нравится система окончательного монтажа по-американски. Там режиссер сдает материал – и все, окончательный монтаж делает продюсер. А в Европе режиссер может наложить вето на последнюю склейку, и фильм не выйдет. Вот и я хочу быть понятым, а не понятным, причем понятым не на уровне «Макдоналдса», а на уровне наших пельменей».
«Как-то поверхностно воспринимаем мы друг друга. Спрашиваем, как дела, и слышим один ответ – нормально. А что там на самом деле, внутри, никому дела нет. А счастье жизни – это не сразу понимаешь – в самой жизни. Особенно остро чувствуешь это, когда остаешься один, это я об уходе отца, всегда была такая глыба за тобой…
В Союзе кинематографистов России мы очень надеемся, что наш Фонд помощи ветеранам кино «Урга – территория любви» поможет смести пену равнодушия. Мы собираем средства на реабилитацию пожилых актеров, на обеспечение достойной старости. Фонд пополняем отчислениями из государственных и коммерческих структур, из доходов от съемок фильмов. Нельзя забывать об этом фонде, он должен существовать и дальше…»
По материалам VI «Волоколамского рубежа»
Нина КАТАЕВА
Волоколамск Московской области – Москва
Лауреатами VI Международного кинофестиваля «Волоколамский рубеж-2009» стали фильмы: «Подарок Сталину» Рустема Абдрашева (Гран-при, Казахстан – Россия – Польша – Израиль), «Разжалованный» Владимира Тумаева (спецприз жюри, Россия), документальные ленты «Илья Гутман. Человек войны и мира» Игоря Григорьева (Гран-при, Россия) и «Беслан. Надежда» Вадима Цаликова (приз прессы, Россия). Как и в прошлом году, на фестивале встретился со зрителями Никита Михалков. Режиссер показал фрагмент из своего нового фильма «Утомленные солнцем-2»: сцену расстрела баржи с ранеными советскими бойцами. Разговор касался исключительно творческих устремлений режиссера, а также его взглядов на жизнь. О недавнем скандале в Союзе кинематографистов России старались не вспоминать.
Рассказывая о фильме «Утомленные солнцем-2», премьера которого состоится 9 мая 2010 года, Никита Сергеевич во многом повторился, сделав акцент на тех мыслях и фактах, которые особенно поразили его воображение. Режиссер признался, что первая мысль, которая пришла к нему после прочтения нескольких «тонн военной литературы» и просмотра «километров военной кинохроники», – как можно было победить мощь вермахта при том психологическом давлении, которое оказывалось на наших солдат. И вновь сказал о том подавляющем впечатлении, которое производили на них нацистская форма в первые месяцы войны («12-13 процентов успеха»), атаки самолетов, сбрасывающих пустые бочки, летящие с ужасающим свистом, а следом за ними – листовки с издевательским текстом: «Иван, иди домой, я скоро приду». Михалков напомнил и о факте невероятного спасения человека, который, выбираясь из окружения с распоротым животом, 40 км нес в чемодане свои внутренности…
Режиссер говорил и о том, что в помощь нашим солдатам в победе над немцами оказалась и лютая зима, при этом высказал крамольную мысль о том, что будь, как в наши дни, 8 градусов тепла, неизвестно чем бы все закончилось. И привел страшный малоизвестный факт, как под Сталинградом, не имея возможности окопаться в промерзшей земле, солдаты сооружали заграждения от ветра и пуль из замерзших трупов… Признался, как трудно было ему, исполнителю роли Котова, отправляясь домой после изнурительных съемок, мысленно задерживаться там, где ежедневно по 24 часа находился его герой. «Чтобы выдержать эти испытания, нужно было психику другую иметь, – сказал Михалков. – Вот почему мы должны ценить жизнь, просто нужно все время сравнивать свое существование с тем, что было ТАМ…»
«Вот пишут, что Михалков против артхаусного кино – это не так, я против кино, в котором отсутствует сострадание к человеку и любовь. Нельзя показывать одни мерзости, на которые способен человек, потому что жестокая правда без любви есть ложь». Из молодых актеров режиссер отметил Дмитрия Дюжева, Артура Смольянинова, Андрея Мерзликина и сказал, что подобно ученым, которые занимаются наукой за счет государства, он снимает кино за счет продюсеров. «Хотите знать, почему мои фильмы такие дорогие? – спросил Михалков. – Потому что, кроме собственно производства, немало средств тратится на заботу об актерах. Вот когда снимали на Азовском море под Таганрогом сцену расстрела баржи, погода резко менялась, а мои актеры жили в теплых вагончиках, ели горячую еду, и детей, участников съемок, всегда было чем укутать».
«Перед каждым новым фильмом я привык долго раздумывать, сравнивать предыдущие работы, а надо так – ракета взлетела, и все – берешься за новый фильм. По-настоящему меня всегда волнует одно – как говорится, чтобы в капле росы можно было увидеть небо, чтобы детали были красноречивым свидетельством самого важного, о чем хочешь сказать.
Как у всех, у меня есть мечты, как все, я боюсь, что они могут не сбыться. Собирая материал о гибели Александра Грибоедова, я выяснил, что его убила не разъяренная толпа, а английская разведка. Он стоял на пути англичан, и это было политическое убийство. Зная честолюбивый, вспыльчивый характер Грибоедова, толпу использовали. А тело Грибоедова опознали по искусственному мизинцу, на котором был перстень. Этого пальца Грибоедов лишился на дуэли, а искусственный сделал для того, чтобы заниматься музыкой.
Именно Грибоедов помогал армянам переселиться из Персии в Карабах. Более того, желая поддержать их духовно, договорился, чтобы в православном храме, мимо которого они должны были пройти, зазвенели колокола… Но когда звонарь поднялся на колокольню, он обнаружил, что с колокола кто-то снял язык. И тогда он обвязал цепями своего сына, и колокола все-таки зазвучали в нужный момент.
Нам надо вернуться к кинематографу Большого стиля и снимать такое кино, какое снимал Сергей Бондарчук, какое делают в Голливуде. И пусть будет, как раньше, когда у нас были Тарковский, Иоселиани, Кира Муратова, то есть параллельно с Большим стилем существовало и авторское кино. Среди моих любимых фильмов – «Окраина» Бориса Барнета (1933 г.), «Пролетая над гнездом кукушки» Милоша Формана (1975 г.), фильмы Кшиштофа Кесьлевского. А последние лет двадцать я влюблен в актрису Анну Стен, которая снялась в 1927 году в фильме Бориса Барнета «Девушка с коробкой». Этот фильм очень волнует меня, я смотрю его перед каждой своей новой работой. Он стал для меня талисманом.
В 1929 году следы Анны Стен затерялись в Голливуде, она уехала в Америку. И, представьте, однажды я читал лекции в Нью-Йорке, а на них приходили такие знаменитости, как Мерил Стрип, и увидел женщину в инвалидной коляске. Я заметил, что она реагировала на мои слова раньше перевода. Мне показалось, что где-то я ее видел. В перерыве спросил ее, не жила ли она в России. «Жила, – ответила она, – и даже снялась там в фильме». «А вы не Анна Стен?» – спросил я. Она ответила утвердительно. Ну как тут не поверишь в Божий промысел. Она меня вдохновляла, и я ее встретил!..»
«Александр III сказал, что у нас нет друзей, кроме армии и флота, все боятся нашей огромности. Вот скажите, вы ожидали когда-нибудь, что Грузия и Украина будут вооружаться против России? И в этом смысле мне нравится казачья поговорка: «Если я сижу в седле и не слышу лая собак, значит, я дома».
Я не смог бы, как брат, уехать в Голливуд, я не понимаю этих людей. Лучшие фильмы американцы снимают о себе, и среди них многие имеют славянские корни – Милош Форман, Питер Богданович. Но мне не нравится система окончательного монтажа по-американски. Там режиссер сдает материал – и все, окончательный монтаж делает продюсер. А в Европе режиссер может наложить вето на последнюю склейку, и фильм не выйдет. Вот и я хочу быть понятым, а не понятным, причем понятым не на уровне «Макдоналдса», а на уровне наших пельменей».
«Как-то поверхностно воспринимаем мы друг друга. Спрашиваем, как дела, и слышим один ответ – нормально. А что там на самом деле, внутри, никому дела нет. А счастье жизни – это не сразу понимаешь – в самой жизни. Особенно остро чувствуешь это, когда остаешься один, это я об уходе отца, всегда была такая глыба за тобой…
В Союзе кинематографистов России мы очень надеемся, что наш Фонд помощи ветеранам кино «Урга – территория любви» поможет смести пену равнодушия. Мы собираем средства на реабилитацию пожилых актеров, на обеспечение достойной старости. Фонд пополняем отчислениями из государственных и коммерческих структур, из доходов от съемок фильмов. Нельзя забывать об этом фонде, он должен существовать и дальше…»
По материалам VI «Волоколамского рубежа»
Нина КАТАЕВА
Волоколамск Московской области – Москва
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
