«Уверуй, что все было не зря…»
На первый взгляд Шукшина ставить легко: выпуклые, остро очерченные характеры, великолепные живые диалоги, трагикомические коллизии…
На первый взгляд Шукшина ставить легко: выпуклые, остро очерченные характеры, великолепные живые диалоги, трагикомические коллизии… Между тем удачных инсценировок и экранизаций его произведений крайне мало. Даже в самых известных нет-нет да и проскользнет какая-то фальшь, «игра в народ», отстраненно-умиленный взгляд на «тех, других».
На мой взгляд, избежать этого удалось нашумевшему спектаклю Театра Наций, созданному по десяти шукшинским рассказам. Может быть, как раз в силу того, что режиссер спектакля Алвис Херманис изначально и не ставил задачей добиться «историческо-этнографической» правдивости. Аутентична здесь только музыка – бесхитростно исполненные тягучие народные песни.
Да, актеры вместе с режиссером перед началом репетиций посетили родину писателя – село Сростки на Алтае, пообщались с местными жителями, многие из которых если и не напрямую – шукшинские герои, то уж опосредованно типаж здешних человеческих характеров точно воплощают.
Однако посещение Алтая, как оказалось, было не столько для того, чтобы копировать их поведение и, как говорится, «вжиться в образ», сколько для создания общего настроя спектакля (ну и, конечно, для работы над сценографией).
Камертоном спектакля, в котором собраны самые разные по жанру рассказы – лирические, комические, трагедийные, становится, на мой взгляд, жизнелюбие сростинцев, шукшинских «чудиков» и, я думаю, самого Василия Макаровича. Именно эту солнечную черту уловил Алвис Херманис вместе с актерами театра и сумел передать зрителю.
И поэтому спектакль, по большому счету, отвечает высокой планке, поставленной когда-то Шукшиным: «Нравственность есть правда».
Так получилось, что автору сих строк пришлось долгое время прожить на Алтае, часто бывать в Сростках. Соответственно, возникали опасения увидеть «не то», сделанное «не так». Но, наверное, единственное, что ощутилось диссонансом, – яркие, выполненные скорее в стиле рекламных плакатов, нежели в жанре фотодокументалистики, огромные фотографии, которые поочередно становились фоном каждого рассказа, то есть каждого мини-спектакля. Собственно, это и была вся сценография – да еще длинная скамейка на первом плане, словно символизирующая открытость деревенской жизни: все на виду, всем про всех известно, все можно и нужно обсудить.
Фотографии, сделанные Моникой Пормале, показались вызывающе лубочными. Да, подобные моменты – постановочно-праздничные – выхватить из монотонной деревенской жизни всегда можно. Но быт российского села, даже такого зажиточного, как Сростки, увы, несколько иной. А уж в шукшинские-то времена он разительно отличался от той «лепоты», на фоне которой происходит действо.
Однако вскоре поняла, что это – не оплошность, а соответствие именно тому важнейшему смысловому акценту спектакля: бьющей через край любви к жизни (а отсюда – умение замечать все мелочи, любить, переживать, сострадать, отчаиваться, стремиться к прекрасному в любых его проявлениях).
Именно потому так легко, весело, азартно играют актеры. Здесь каждый по-своему хорош – Павел Акимкин и Дмитрий Журавлев, Юлия Свежакова и Юлия Пересильд, Александр Новин и Александр Гришин. Но, безусловно, спектакль ставился в первую очередь под наших звезд – Чулпан Хаматову и Евгения Миронова. И они вновь подтвердили неисчерпаемость своего таланта, ибо именно умение перевоплощаться – не только из молодых в стариков и обратно, но удивительно точно создавать характерные образы, заставляющие зал плакать и смеяться, смеяться и плакать, – это свойство действительно великих артистов.
То, как реагировал зал на образное шукшинское слово в блестящем актерском исполнении, с какими просветленными лицами люди покидали зал, позволяет надеяться, что спектакль оправдал надежды писателя, сказавшего когда-то: «Уверуй, что все было не зря: наши песни, наши сказки, неимоверной тяжести победы, наши страдания…»
В одной из рецензий прозвучала фраза, сказанная о латышском режиссере: он научит нас родину любить. Это, конечно, вопрос большой и больной, но одно точно: спектакль подвигает нас к пониманию родины, ее «маленьких людей», страдающих порой почище рафинированных интеллигентов. И для большинства наших современников открывает такого великого писателя, как Василий Макарович Шукшин.
Алена ЖУКОВА
На мой взгляд, избежать этого удалось нашумевшему спектаклю Театра Наций, созданному по десяти шукшинским рассказам. Может быть, как раз в силу того, что режиссер спектакля Алвис Херманис изначально и не ставил задачей добиться «историческо-этнографической» правдивости. Аутентична здесь только музыка – бесхитростно исполненные тягучие народные песни.
Да, актеры вместе с режиссером перед началом репетиций посетили родину писателя – село Сростки на Алтае, пообщались с местными жителями, многие из которых если и не напрямую – шукшинские герои, то уж опосредованно типаж здешних человеческих характеров точно воплощают.
Однако посещение Алтая, как оказалось, было не столько для того, чтобы копировать их поведение и, как говорится, «вжиться в образ», сколько для создания общего настроя спектакля (ну и, конечно, для работы над сценографией).
Камертоном спектакля, в котором собраны самые разные по жанру рассказы – лирические, комические, трагедийные, становится, на мой взгляд, жизнелюбие сростинцев, шукшинских «чудиков» и, я думаю, самого Василия Макаровича. Именно эту солнечную черту уловил Алвис Херманис вместе с актерами театра и сумел передать зрителю.
И поэтому спектакль, по большому счету, отвечает высокой планке, поставленной когда-то Шукшиным: «Нравственность есть правда».
Так получилось, что автору сих строк пришлось долгое время прожить на Алтае, часто бывать в Сростках. Соответственно, возникали опасения увидеть «не то», сделанное «не так». Но, наверное, единственное, что ощутилось диссонансом, – яркие, выполненные скорее в стиле рекламных плакатов, нежели в жанре фотодокументалистики, огромные фотографии, которые поочередно становились фоном каждого рассказа, то есть каждого мини-спектакля. Собственно, это и была вся сценография – да еще длинная скамейка на первом плане, словно символизирующая открытость деревенской жизни: все на виду, всем про всех известно, все можно и нужно обсудить.
Фотографии, сделанные Моникой Пормале, показались вызывающе лубочными. Да, подобные моменты – постановочно-праздничные – выхватить из монотонной деревенской жизни всегда можно. Но быт российского села, даже такого зажиточного, как Сростки, увы, несколько иной. А уж в шукшинские-то времена он разительно отличался от той «лепоты», на фоне которой происходит действо.
Однако вскоре поняла, что это – не оплошность, а соответствие именно тому важнейшему смысловому акценту спектакля: бьющей через край любви к жизни (а отсюда – умение замечать все мелочи, любить, переживать, сострадать, отчаиваться, стремиться к прекрасному в любых его проявлениях).
Именно потому так легко, весело, азартно играют актеры. Здесь каждый по-своему хорош – Павел Акимкин и Дмитрий Журавлев, Юлия Свежакова и Юлия Пересильд, Александр Новин и Александр Гришин. Но, безусловно, спектакль ставился в первую очередь под наших звезд – Чулпан Хаматову и Евгения Миронова. И они вновь подтвердили неисчерпаемость своего таланта, ибо именно умение перевоплощаться – не только из молодых в стариков и обратно, но удивительно точно создавать характерные образы, заставляющие зал плакать и смеяться, смеяться и плакать, – это свойство действительно великих артистов.
То, как реагировал зал на образное шукшинское слово в блестящем актерском исполнении, с какими просветленными лицами люди покидали зал, позволяет надеяться, что спектакль оправдал надежды писателя, сказавшего когда-то: «Уверуй, что все было не зря: наши песни, наши сказки, неимоверной тяжести победы, наши страдания…»
В одной из рецензий прозвучала фраза, сказанная о латышском режиссере: он научит нас родину любить. Это, конечно, вопрос большой и больной, но одно точно: спектакль подвигает нас к пониманию родины, ее «маленьких людей», страдающих порой почище рафинированных интеллигентов. И для большинства наших современников открывает такого великого писателя, как Василий Макарович Шукшин.
Алена ЖУКОВА
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
