Павел КОГАН:
«Музыка – это жизнь!» Когда оркестром дирижирует Павел Коган, в зале повисает та особая тишина, за которой без труда угадывается полифония бурных переживаний, вызванных музыкой в душах слушателей. Павел Коган, сын великого Леонида Когана, начал свою карьеру как скрипач, завоевав 1-е место на конкурсе им. Сибелиуса в Хельсинки, но состоялся по-настоящему как дирижер Московского государственного академического симфонического оркестра.
«Музыка – это жизнь!»
Когда оркестром дирижирует Павел Коган, в зале повисает та особая тишина, за которой без труда угадывается полифония бурных переживаний, вызванных музыкой в душах слушателей. Павел Коган, сын великого Леонида Когана, начал свою карьеру как скрипач, завоевав 1-е место на конкурсе им. Сибелиуса в Хельсинки, но состоялся по-настоящему как дирижер Московского государственного академического симфонического оркестра. Руководит он им почти 20 лет, осенью оркестру исполнилось 65.
Сегодня художественный руководитель и главный дирижер знаменитого оркестра, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» IV степени, народный артист России Павел Коган отвечает на вопросы «СВ».
– Павел Леонидович, в консерватории вы обучались по классам скрипки и симфонического дирижирования. У вас были все предпосылки, чтобы стать хорошим скрипачом, но вы выбрали профессию дирижера. Почему?
– Ну, собственно, я с детства мечтал об этом. Но будущий дирижер сначала должен сформироваться как музыкант, дирижированию невозможно научиться в юном возрасте. Не скрою, мое умение владеть скрипкой очень помогает мне в дирижерской профессии. Это своего рода отправная точка, та база, без которой невозможно стать профессиональным дирижером.
– С какими проблемами пришлось вам столкнуться, когда вы уже начали дирижерскую карьеру?
– Прежде всего с недоверием к возрасту. Понятно, что всегда присутствует определенная доля скептицизма, когда за дирижерский пульт становится молодой человек и начинает руководить зрелыми людьми. Ну чем может удивить юноша целый оркестр?! Только профессионализмом! Музыканты должны поверить ему и пойти за ним. К счастью, мне удалось создать атмосферу доверия между дирижером и оркестром, и моя дирижерская репутация начала складываться. Конечно, бывали моменты, что-то не получалось, и я остро переживал это. Но продолжал работать над собой. Дело в том, что профессия дирижера требует концентрации всех сил, в нее надо очень много вложить самого себя. И этим я занимался годами.
– Кто из ваших учителей оказал на вас наибольшее влияние?
– Знаете, в профессии дирижера многое зависит от самого обучающегося, от его умения впитывать знания и опыт. Я учился дирижированию у Ильи Мусина в Ленинграде и у Лео Гинзбурга в Москве. Но дирижер и сам должен учиться работать с оркестром. Необходимо посещать репетиции мастеров, знакомиться с их манерой дирижирования. Этому я учился у Е.А. Мравинского, К.П. Кондрашина,
Е.Ф. Светланова. Вот, пожалуй, эти три личности и оказали на меня наибольшее влияние.
– Чем для вас является музыка?
– Самой жизнью. Музыка – это океан. Он бывает ласковым, но бывает и бурным, страшным.
– А чем, по-вашему, является дирижерская палочка для музыкантов оркестра?
– Путеводителем. С ее помощью дирижер управляет музыкантами, направляет их и напоминает о том, чем они занимались на репетициях.
– Как атмосфера зала влияет на дирижера? Как вы работаете со слушателями?
– Общение с залом идет на подсознательном уровне. Пропуская через себя великое произведение искусства, дирижер как бы передает его залу. А слушатели воспринимают музыку через личность дирижера, его мироощущение, чувства, темперамент. Все зависит от таланта «захватить» слушателя.
– Какими качествами руководителя должен обладать дирижер?
– Наша жизнь приобретает все более динамичный характер. И сегодня руководитель творческого коллектива должен быть не только артистом, но и хорошим организатором. С одной стороны, быть волевым и очень требовательным, а с другой – исключить палочную дисциплину, выхолащивающую музыку и свободу творчества. Музыканты оркестра должны уважать дирижера, вверяясь его видению искусства и следуя его творческим убеждениям.
– Каким образом формируется коллектив оркестра?
– Артисты оркестра подразделяются на солистов и тех, кто играет в общей массе. Говоря о формировании коллектива, следует отметить проблему дефицита молодых исполнителей. И это вопрос к музыкальным вузам – некем восполнять симфонические оркестры России. Система преподавания дала трещины, резко упал личностный уровень преподавателей, отсутствует дисциплина среди студентов. Ничего еще не умея, некоторые музыканты хотят получать огромные гонорары. А ведь творчество, как никакая другая сфера человеческой деятельности, предусматривает гигантские инвестиции без мысли о какой-либо прибыли. И только потом, когда человек становится личностью, он начинает получать достойное вознаграждение за свой труд.
Раньше выпускники консерваторий думали о том, как вырасти профессионально, а сегодня приходят с бумажкой, в которой написано, что они закончили консерваторию, но сыграть ничего не могут. А бумажку ту можно получить разными путями. По-настоящему же талантливых и профессионально обученных музыкантов единицы. И это еще не самое главное. Опыт игры в оркестре не приобретешь за две недели, это длительный процесс. Групповое музицирование, выковывающее из людей с инструментами специалистов, – адский труд.
– И как вы намерены бороться с проблемой кадрового голода и угрозой потери преемственности поколений?
– Там, где серьезно относятся к делу, всегда есть конкуренция. И если мы не можем найти кадры для оркестра в России, приходится задумываться о привлечении артистов из ближнего зарубежья. Пользуясь случаем, хотел бы пригласить в наш оркестр белорусских музыкантов.
– Вы могли бы назвать имена самых талантливых музыкантов оркестра, которые выделяются своим мастерством?
– Оркестр, повторюсь, это команда. У нас в коллективе есть музыканты, отмеченные государственными наградами и званиями, но для меня они все равны. Был такой случай. Несколько десятков лет назад Московская консерватория праздновала юбилей. Кому-то пришла идея собрать выдающихся музыкантов, лучших студентов, профессоров консерватории, чтобы они сыграли все вместе на концерте. Замысел не удался. Поскольку каждый стал «тянуть одеяло на себя», считая себя главным в оркестре.
– Ваш оркестр находится на стыке двух юбилеев, как это сказывается на вашем мироощущении как дирижера?
– То, что наш оркестр был создан указом И.В. Сталина в 1943 году, доказывает, что руководство страны в те страшные годы придавало огромное значение воспитанию высокого духа в людях. Война рано или поздно должна была закончиться, а о душе народа необходимо было думать заранее. И, конечно, сегодня можно подводить итоги. Скажу одно – оркестр всегда должен двигаться вперед, иначе коллектива не станет. Я чувствую в себе много сил для придания импульса творческому развитию коллектива. Это касается и репертуарной политики, и выработки стиля исполнения.
– Вы считаете, что включение произведений западных классиков в репертуар оркестра воспитывает творческий коллектив. Почему?
– Истоки русской симфонической музыки – в творчестве М.И. Глинки. В Западной Европе она зародилась намного раньше. Творения западных классиков требуют от музыкантов и дирижера колоссальной концентрации, большого профессионального владения своим ремеслом. Есть определенные законы и правила исполнения классики. Вообще, мне думается, что одной из основных задач творческой личности является умение владеть разными стилями. Я не верю в артиста, концентрирующегося на каком-то одном направлении. Ведь кредо художника, посвященного в свою профессию, – постоянный эксперимент.
Предпочитаю обновлять репертуар, совмещать стили разных народов. В четырех наших программах мы, в частности, сыграем Третью симфонию Глазунова, Скрипичный концерт Хачатуряна, увертюру к фильму «Дети капитана Гранта» Дунаевского, Вторую симфонию Шумана, Концерт для альта с оркестром Уолтона, Восьмую симфонию Дворжака, «Половецкие пляски» Бородина из оперы «Князь Игорь», «Вальс» Равеля, Скрипичный концерт Бетховена, Четвертую симфонию Шостаковича. Посмотрите, какое разнообразие стилей! И это репертуар всего на полтора месяца.
– Часто ли оркестр выезжает на гастроли?
– В будущем сезоне планируем гастроли в Великобританию и США. В этом сезоне были в Италии. Но нам хочется ездить в первую очередь по России. Нас ждут во многих регионах страны. Но без помощи региональных властей будет трудно осуществить поездки, поскольку в коллективе у нас около 120 человек. И нам не справиться с организацией транспорта, размещением в гостиницах.
– А в Беларусь планируете приехать?
– В Минске, в филармонии – прекрасный зал. Планируем приехать туда на гастроли в 2010 году. Кроме того, коллектив оркестра готов принять участие в мероприятиях, посвященных Дню единения народов Беларуси и России, который отмечается 2 апреля.
– Занимаетесь ли благотворительностью?
– Несколько раз в месяц проводим концерты для социально незащищенных слоев населения. У нас есть специальная программа…
– Что ж, Павел Леонидович, спасибо вам за интересное интервью.
– Приходите на наши концерты. И все, о чем я рассказывал, вы сможете услышать в музыке.
Сергей ЯСЮНАС,
кандидат культурологии
Когда оркестром дирижирует Павел Коган, в зале повисает та особая тишина, за которой без труда угадывается полифония бурных переживаний, вызванных музыкой в душах слушателей. Павел Коган, сын великого Леонида Когана, начал свою карьеру как скрипач, завоевав 1-е место на конкурсе им. Сибелиуса в Хельсинки, но состоялся по-настоящему как дирижер Московского государственного академического симфонического оркестра. Руководит он им почти 20 лет, осенью оркестру исполнилось 65.
Сегодня художественный руководитель и главный дирижер знаменитого оркестра, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» IV степени, народный артист России Павел Коган отвечает на вопросы «СВ».
– Павел Леонидович, в консерватории вы обучались по классам скрипки и симфонического дирижирования. У вас были все предпосылки, чтобы стать хорошим скрипачом, но вы выбрали профессию дирижера. Почему?
– Ну, собственно, я с детства мечтал об этом. Но будущий дирижер сначала должен сформироваться как музыкант, дирижированию невозможно научиться в юном возрасте. Не скрою, мое умение владеть скрипкой очень помогает мне в дирижерской профессии. Это своего рода отправная точка, та база, без которой невозможно стать профессиональным дирижером.
– С какими проблемами пришлось вам столкнуться, когда вы уже начали дирижерскую карьеру?
– Прежде всего с недоверием к возрасту. Понятно, что всегда присутствует определенная доля скептицизма, когда за дирижерский пульт становится молодой человек и начинает руководить зрелыми людьми. Ну чем может удивить юноша целый оркестр?! Только профессионализмом! Музыканты должны поверить ему и пойти за ним. К счастью, мне удалось создать атмосферу доверия между дирижером и оркестром, и моя дирижерская репутация начала складываться. Конечно, бывали моменты, что-то не получалось, и я остро переживал это. Но продолжал работать над собой. Дело в том, что профессия дирижера требует концентрации всех сил, в нее надо очень много вложить самого себя. И этим я занимался годами.
– Кто из ваших учителей оказал на вас наибольшее влияние?
– Знаете, в профессии дирижера многое зависит от самого обучающегося, от его умения впитывать знания и опыт. Я учился дирижированию у Ильи Мусина в Ленинграде и у Лео Гинзбурга в Москве. Но дирижер и сам должен учиться работать с оркестром. Необходимо посещать репетиции мастеров, знакомиться с их манерой дирижирования. Этому я учился у Е.А. Мравинского, К.П. Кондрашина,
Е.Ф. Светланова. Вот, пожалуй, эти три личности и оказали на меня наибольшее влияние.
– Чем для вас является музыка?
– Самой жизнью. Музыка – это океан. Он бывает ласковым, но бывает и бурным, страшным.
– А чем, по-вашему, является дирижерская палочка для музыкантов оркестра?
– Путеводителем. С ее помощью дирижер управляет музыкантами, направляет их и напоминает о том, чем они занимались на репетициях.
– Как атмосфера зала влияет на дирижера? Как вы работаете со слушателями?
– Общение с залом идет на подсознательном уровне. Пропуская через себя великое произведение искусства, дирижер как бы передает его залу. А слушатели воспринимают музыку через личность дирижера, его мироощущение, чувства, темперамент. Все зависит от таланта «захватить» слушателя.
– Какими качествами руководителя должен обладать дирижер?
– Наша жизнь приобретает все более динамичный характер. И сегодня руководитель творческого коллектива должен быть не только артистом, но и хорошим организатором. С одной стороны, быть волевым и очень требовательным, а с другой – исключить палочную дисциплину, выхолащивающую музыку и свободу творчества. Музыканты оркестра должны уважать дирижера, вверяясь его видению искусства и следуя его творческим убеждениям.
– Каким образом формируется коллектив оркестра?
– Артисты оркестра подразделяются на солистов и тех, кто играет в общей массе. Говоря о формировании коллектива, следует отметить проблему дефицита молодых исполнителей. И это вопрос к музыкальным вузам – некем восполнять симфонические оркестры России. Система преподавания дала трещины, резко упал личностный уровень преподавателей, отсутствует дисциплина среди студентов. Ничего еще не умея, некоторые музыканты хотят получать огромные гонорары. А ведь творчество, как никакая другая сфера человеческой деятельности, предусматривает гигантские инвестиции без мысли о какой-либо прибыли. И только потом, когда человек становится личностью, он начинает получать достойное вознаграждение за свой труд.
Раньше выпускники консерваторий думали о том, как вырасти профессионально, а сегодня приходят с бумажкой, в которой написано, что они закончили консерваторию, но сыграть ничего не могут. А бумажку ту можно получить разными путями. По-настоящему же талантливых и профессионально обученных музыкантов единицы. И это еще не самое главное. Опыт игры в оркестре не приобретешь за две недели, это длительный процесс. Групповое музицирование, выковывающее из людей с инструментами специалистов, – адский труд.
– И как вы намерены бороться с проблемой кадрового голода и угрозой потери преемственности поколений?
– Там, где серьезно относятся к делу, всегда есть конкуренция. И если мы не можем найти кадры для оркестра в России, приходится задумываться о привлечении артистов из ближнего зарубежья. Пользуясь случаем, хотел бы пригласить в наш оркестр белорусских музыкантов.
– Вы могли бы назвать имена самых талантливых музыкантов оркестра, которые выделяются своим мастерством?
– Оркестр, повторюсь, это команда. У нас в коллективе есть музыканты, отмеченные государственными наградами и званиями, но для меня они все равны. Был такой случай. Несколько десятков лет назад Московская консерватория праздновала юбилей. Кому-то пришла идея собрать выдающихся музыкантов, лучших студентов, профессоров консерватории, чтобы они сыграли все вместе на концерте. Замысел не удался. Поскольку каждый стал «тянуть одеяло на себя», считая себя главным в оркестре.
– Ваш оркестр находится на стыке двух юбилеев, как это сказывается на вашем мироощущении как дирижера?
– То, что наш оркестр был создан указом И.В. Сталина в 1943 году, доказывает, что руководство страны в те страшные годы придавало огромное значение воспитанию высокого духа в людях. Война рано или поздно должна была закончиться, а о душе народа необходимо было думать заранее. И, конечно, сегодня можно подводить итоги. Скажу одно – оркестр всегда должен двигаться вперед, иначе коллектива не станет. Я чувствую в себе много сил для придания импульса творческому развитию коллектива. Это касается и репертуарной политики, и выработки стиля исполнения.
– Вы считаете, что включение произведений западных классиков в репертуар оркестра воспитывает творческий коллектив. Почему?
– Истоки русской симфонической музыки – в творчестве М.И. Глинки. В Западной Европе она зародилась намного раньше. Творения западных классиков требуют от музыкантов и дирижера колоссальной концентрации, большого профессионального владения своим ремеслом. Есть определенные законы и правила исполнения классики. Вообще, мне думается, что одной из основных задач творческой личности является умение владеть разными стилями. Я не верю в артиста, концентрирующегося на каком-то одном направлении. Ведь кредо художника, посвященного в свою профессию, – постоянный эксперимент.
Предпочитаю обновлять репертуар, совмещать стили разных народов. В четырех наших программах мы, в частности, сыграем Третью симфонию Глазунова, Скрипичный концерт Хачатуряна, увертюру к фильму «Дети капитана Гранта» Дунаевского, Вторую симфонию Шумана, Концерт для альта с оркестром Уолтона, Восьмую симфонию Дворжака, «Половецкие пляски» Бородина из оперы «Князь Игорь», «Вальс» Равеля, Скрипичный концерт Бетховена, Четвертую симфонию Шостаковича. Посмотрите, какое разнообразие стилей! И это репертуар всего на полтора месяца.
– Часто ли оркестр выезжает на гастроли?
– В будущем сезоне планируем гастроли в Великобританию и США. В этом сезоне были в Италии. Но нам хочется ездить в первую очередь по России. Нас ждут во многих регионах страны. Но без помощи региональных властей будет трудно осуществить поездки, поскольку в коллективе у нас около 120 человек. И нам не справиться с организацией транспорта, размещением в гостиницах.
– А в Беларусь планируете приехать?
– В Минске, в филармонии – прекрасный зал. Планируем приехать туда на гастроли в 2010 году. Кроме того, коллектив оркестра готов принять участие в мероприятиях, посвященных Дню единения народов Беларуси и России, который отмечается 2 апреля.
– Занимаетесь ли благотворительностью?
– Несколько раз в месяц проводим концерты для социально незащищенных слоев населения. У нас есть специальная программа…
– Что ж, Павел Леонидович, спасибо вам за интересное интервью.
– Приходите на наши концерты. И все, о чем я рассказывал, вы сможете услышать в музыке.
Сергей ЯСЮНАС,
кандидат культурологии
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
