[47] «Очень хочу домой…» Ив. Бунин
У ясеня
22 октября, в день 137-летия писателя, в Москве, в сквере на Поварской улице, вблизи дома 26, из которого в мае 1918 года он отбыл в Одессу, а два года спустя – в эмиграцию, был открыт памятник Бунину. В дар городу его передали Музей классического и современного искусства «Бурганов-центр» и Ассоциация «Бунинское наследие».
«Строгий артистизм, с которым он воспел русский характер», восхищает бесконечно, именно такая формулировка была предпослана Нобелевской премии, которую получил Иван Бунин в 1933 году. Роковая недоговоренность, которая витала всегда над судьбой Бунина, не представлявшего жизни своей без России и прожившего в эмиграции непримиренным с новой властью, ощущалась и в этот день.
- Мы рады, что Иван Алексеевич - в бронзе - вернулся в Москву, - сказал председатель Союза писателей России Валерий Ганичев. – Книги же его вернулись гораздо раньше. В 70-е годы двухтомник Бунина 250-тысячным тиражом мгновенно разошелся по подписке. Язык Бунина, писавшего о разорении русских усадеб, о прожигателях жизни, о нестабильности русской жизни вообще, считается эталоном. Из глубинных бунинских описаний крестьянства можно было сделать немало выводов.
От имени писателей России Ганичев возложил необычный «букет» к основанию памятника – корзину с антоновскими яблоками.
Автор памятника - скульптор Александр Бурганов - в свою очередь, сказал: «Памятник на Поварской установили на любимом бунинском месте - у ясеня, возле которого, возможно, Иван Алексеевич встречался с Верой Николаевной».
Нельзя сказать, чтобы митинг был многочисленным. Впрочем, так было всегда. Иван Алексеевич и сам с грустью констатировал, что ценить его прозу - удел избранных.
«Журфиксы»
…Бунин жил в Москве с 1889 по 1918 год. Первая встреча с Первопрестольной принесла 20-летнему поэту разочарование – редактор «Русской мысли» в ужасе замахал на него руками: «У нас стихов на целых девять лет!» Над этой цифрой - «9» - Бунин впоследствии немало иронизировал. Спустя два года он побывал на Большой Французской выставке в Москве в качестве корреспондента «Орловского вестника» и вместе с издателем газеты М.А. Семеновой основательно осмотрел и саму столицу. Совершили экскурсии в Кремль, на Воробьевы горы, в Нескучный сад, побывали в Румянцевской библиотеке, послушали оперетту в «Эрмитаже», посидели в Большом Московском трактире и в популярном ресторане Крынкина.
С 1895 года Иван Алексеевич тесно связал свою жизнь со столицей. В первые годы жизни здесь из-за постоянной нехватки средств Бунину приходится жить во второстепенных гостиницах с неуютными номерами, тоскливыми коридорами, освещенными тусклыми лампочками. Описание этих гостиниц найдем в рассказах «Далекое», «Казимир Станиславович», «Версаль». В один из приездов в 1896 году Бунин останавливался в меблированных комнатах Фальц-Фейна на Тверской, 9. «Ты поймешь, что я теперь чувствую среди этих дьявольских 6-этажных домов, один, всем чужой, и с 50 рублями в кармане», - писал он своему старшему брату и наставнику Юлию.
Чтобы поправить материальное положение, Бунину приходилось много печататься, он постоянно заводил знакомства с издателями и редакторами, а также с собратьями по перу.
В те времена многие московские семьи устраивали литературно-музыкальные вечера, которые назывались на французский манер «журфиксами». В 1897 году Бунин знакомится с Николаем Дмитриевичем Телешовым, который вскоре становится ближайшим другом Бунина. Бунин посещает литературный кружок «Парнас» в доме отца Н.Д. Телешова, «Субботы» известного педагога Д.И. Тихомирова, издателя журнала «Детское чтение», а с 1899 года – «Телешовские среды», которые много раз меняли адрес, но закрепились наконец на Покровском бульваре, 18, где Телешов жил до конца своих дней. «Среды» были очень популярны благодаря участию в них Чехова, Горького и Шаляпина. Приходили туда Леонид Андреев, Б.К. Зайцев, Куприн, Скиталец. Высказываться на литературных чтениях требовалось «совершенно откровенно» и «не обижаться ни на какую критику», вспоминал В. Вересаев. Летом «Среды» перемещались в Малаховку, на дачу Телешова, и там тоже часто бывал Бунин. В 2002 году исполнилось 100 лет знаменитой фотографии членов «Среды», где сняты Андреев, Бунин. Горький, Скиталец, Телешов, Чириков, Шаляпин. Снимались в телеателье Карла Фишера на Кузнецком мосту, и фото это обошло все журналы как в России, так и за рубежом. Что характерно, подписывали фотографию по-разному – «Русские писатели», а где-то – и «Русские революционеры».
В 1899 году в Ялте у Бунина сложились теплые дружеские отношения с Чеховым, каких не было у него, по его собственному признанию, ни с одним из писателей. Продолжились они и в Москве. Бунин бывал у Чехова на Спиридоновке, в Звонарном переулке, был дружен с его родными - матерью Евгенией Яковлевной, сестрой Марией Павловной, женой Ольгой Леонардовной. Навещал его семью даже в те дни, когда Антон Павлович не жил в Москве. В 1903-1904 годах Иван Алексеевич бывал у Чехова в доме Коровина на Петровке, 19. В декабре 1903 года приходил ежедневно по вечерам и оставался у него до 3-4 часов утра, то есть до возвращения Ольги Леонардовны домой. И эти «бдения» были ему «особенно дороги». 11 февраля 1904 года Бунин и Чехов виделись последний раз – на «Среде» у Телешова. Антон Павлович уезжал на лечение за границу и передал Бунину через Телешова – «чтобы писал и писал. Из него большой писатель выйдет». Впоследствии Бунин не раз публиковал свои воспоминания о Чехове, писал о нем книгу, но завершить труд, увы, не успел.
Именно Чехов познакомил Бунина с Горьким. Иван Алексеевич печатался у него в журнале «Жизнь» и издательстве «Знание», бывал у Горького в Гранатовом переулке, на Воздвиженке, присутствовал на чтении Горьким его пьесы «На дне» на улице Заморенова. В конце 1917 года Иван Алексеевич разошелся во взглядах на Октябрьскую революцию с Алексееем Максимовичем и отказался общаться с ним даже по телефону.
В ХХ веке Бунин останавливался уже совсем в других «номерах».
Например, в Большой Московской гостинице, которая стояла на месте нынешней «Москвы», или в «Лоскутной» на Арбате. Или в меблированных номерах Гунста в Хрущевском переулке. Бунин продолжает посещать модные «журфиксы» - например, Московский литературно-художественный кружок, пристанище актеров, где было отмечено 25-летие его литературной деятельности или «Среды» в доме художника В.Е. Шмаровина, где Л. Туржанским был написан его портрет, который хранится сейчас в Государственном литературном музее.
На Поварской
На вечере у Бориса Зайцева в Гранатовом переулке Бунин познакомился с Верой Николаевной Муромцевой, дочерью Н.А. Муромцева, члена Московской городской управы, которая стала его второй женой. Временный приют Буниным дают родители Веры Николаевны – то в Столовом переулке, то в Скатертном, то на Поварской. В конце октября 1917 года молодые окончательно поселились у родителей Веры Николаевны в доме 26 по Поварской улице. И жили здесь до мая 1918 года. 29 октября 1917 года у Никитских ворот шли ожесточенные бои юнкеров с красногвардейцами, дом Гагарина, в котором останавливался в 1900 году Иван Бунин, загорелся и обвалился. Иван Алексеевич наблюдал за пожаром с верхнего этажа дома на Поварской…
В мае 1918 года, за два месяца до отъезда из Москвы, писатель сделал запись в дневнике: «Шли ночью по Тверскому бульвару: горестно и низко клонит голову Пушкин под облачным с просветами небом, точно опять говорит: «Боже, как грустна моя Россия!» С этим настроением Бунин и уехал из Москвы, а потом из России. И из своего «далека» зорко наблюдал за всем, что здесь происходило. Не принимая, не понимая во всей полноте и требуя невозможного возврата к прошлому. Трагический диссонанс в душе гения, на дне которой всегда теплилось чисто детское восклицание – «Очень хочу домой!..»
22 октября, в день 137-летия писателя, в Москве, в сквере на Поварской улице, вблизи дома 26, из которого в мае 1918 года он отбыл в Одессу, а два года спустя – в эмиграцию, был открыт памятник Бунину. В дар городу его передали Музей классического и современного искусства «Бурганов-центр» и Ассоциация «Бунинское наследие».
«Строгий артистизм, с которым он воспел русский характер», восхищает бесконечно, именно такая формулировка была предпослана Нобелевской премии, которую получил Иван Бунин в 1933 году. Роковая недоговоренность, которая витала всегда над судьбой Бунина, не представлявшего жизни своей без России и прожившего в эмиграции непримиренным с новой властью, ощущалась и в этот день.
- Мы рады, что Иван Алексеевич - в бронзе - вернулся в Москву, - сказал председатель Союза писателей России Валерий Ганичев. – Книги же его вернулись гораздо раньше. В 70-е годы двухтомник Бунина 250-тысячным тиражом мгновенно разошелся по подписке. Язык Бунина, писавшего о разорении русских усадеб, о прожигателях жизни, о нестабильности русской жизни вообще, считается эталоном. Из глубинных бунинских описаний крестьянства можно было сделать немало выводов.
От имени писателей России Ганичев возложил необычный «букет» к основанию памятника – корзину с антоновскими яблоками.
Автор памятника - скульптор Александр Бурганов - в свою очередь, сказал: «Памятник на Поварской установили на любимом бунинском месте - у ясеня, возле которого, возможно, Иван Алексеевич встречался с Верой Николаевной».
Нельзя сказать, чтобы митинг был многочисленным. Впрочем, так было всегда. Иван Алексеевич и сам с грустью констатировал, что ценить его прозу - удел избранных.
«Журфиксы»
…Бунин жил в Москве с 1889 по 1918 год. Первая встреча с Первопрестольной принесла 20-летнему поэту разочарование – редактор «Русской мысли» в ужасе замахал на него руками: «У нас стихов на целых девять лет!» Над этой цифрой - «9» - Бунин впоследствии немало иронизировал. Спустя два года он побывал на Большой Французской выставке в Москве в качестве корреспондента «Орловского вестника» и вместе с издателем газеты М.А. Семеновой основательно осмотрел и саму столицу. Совершили экскурсии в Кремль, на Воробьевы горы, в Нескучный сад, побывали в Румянцевской библиотеке, послушали оперетту в «Эрмитаже», посидели в Большом Московском трактире и в популярном ресторане Крынкина.
С 1895 года Иван Алексеевич тесно связал свою жизнь со столицей. В первые годы жизни здесь из-за постоянной нехватки средств Бунину приходится жить во второстепенных гостиницах с неуютными номерами, тоскливыми коридорами, освещенными тусклыми лампочками. Описание этих гостиниц найдем в рассказах «Далекое», «Казимир Станиславович», «Версаль». В один из приездов в 1896 году Бунин останавливался в меблированных комнатах Фальц-Фейна на Тверской, 9. «Ты поймешь, что я теперь чувствую среди этих дьявольских 6-этажных домов, один, всем чужой, и с 50 рублями в кармане», - писал он своему старшему брату и наставнику Юлию.
Чтобы поправить материальное положение, Бунину приходилось много печататься, он постоянно заводил знакомства с издателями и редакторами, а также с собратьями по перу.
В те времена многие московские семьи устраивали литературно-музыкальные вечера, которые назывались на французский манер «журфиксами». В 1897 году Бунин знакомится с Николаем Дмитриевичем Телешовым, который вскоре становится ближайшим другом Бунина. Бунин посещает литературный кружок «Парнас» в доме отца Н.Д. Телешова, «Субботы» известного педагога Д.И. Тихомирова, издателя журнала «Детское чтение», а с 1899 года – «Телешовские среды», которые много раз меняли адрес, но закрепились наконец на Покровском бульваре, 18, где Телешов жил до конца своих дней. «Среды» были очень популярны благодаря участию в них Чехова, Горького и Шаляпина. Приходили туда Леонид Андреев, Б.К. Зайцев, Куприн, Скиталец. Высказываться на литературных чтениях требовалось «совершенно откровенно» и «не обижаться ни на какую критику», вспоминал В. Вересаев. Летом «Среды» перемещались в Малаховку, на дачу Телешова, и там тоже часто бывал Бунин. В 2002 году исполнилось 100 лет знаменитой фотографии членов «Среды», где сняты Андреев, Бунин. Горький, Скиталец, Телешов, Чириков, Шаляпин. Снимались в телеателье Карла Фишера на Кузнецком мосту, и фото это обошло все журналы как в России, так и за рубежом. Что характерно, подписывали фотографию по-разному – «Русские писатели», а где-то – и «Русские революционеры».
В 1899 году в Ялте у Бунина сложились теплые дружеские отношения с Чеховым, каких не было у него, по его собственному признанию, ни с одним из писателей. Продолжились они и в Москве. Бунин бывал у Чехова на Спиридоновке, в Звонарном переулке, был дружен с его родными - матерью Евгенией Яковлевной, сестрой Марией Павловной, женой Ольгой Леонардовной. Навещал его семью даже в те дни, когда Антон Павлович не жил в Москве. В 1903-1904 годах Иван Алексеевич бывал у Чехова в доме Коровина на Петровке, 19. В декабре 1903 года приходил ежедневно по вечерам и оставался у него до 3-4 часов утра, то есть до возвращения Ольги Леонардовны домой. И эти «бдения» были ему «особенно дороги». 11 февраля 1904 года Бунин и Чехов виделись последний раз – на «Среде» у Телешова. Антон Павлович уезжал на лечение за границу и передал Бунину через Телешова – «чтобы писал и писал. Из него большой писатель выйдет». Впоследствии Бунин не раз публиковал свои воспоминания о Чехове, писал о нем книгу, но завершить труд, увы, не успел.
Именно Чехов познакомил Бунина с Горьким. Иван Алексеевич печатался у него в журнале «Жизнь» и издательстве «Знание», бывал у Горького в Гранатовом переулке, на Воздвиженке, присутствовал на чтении Горьким его пьесы «На дне» на улице Заморенова. В конце 1917 года Иван Алексеевич разошелся во взглядах на Октябрьскую революцию с Алексееем Максимовичем и отказался общаться с ним даже по телефону.
В ХХ веке Бунин останавливался уже совсем в других «номерах».
Например, в Большой Московской гостинице, которая стояла на месте нынешней «Москвы», или в «Лоскутной» на Арбате. Или в меблированных номерах Гунста в Хрущевском переулке. Бунин продолжает посещать модные «журфиксы» - например, Московский литературно-художественный кружок, пристанище актеров, где было отмечено 25-летие его литературной деятельности или «Среды» в доме художника В.Е. Шмаровина, где Л. Туржанским был написан его портрет, который хранится сейчас в Государственном литературном музее.
На Поварской
На вечере у Бориса Зайцева в Гранатовом переулке Бунин познакомился с Верой Николаевной Муромцевой, дочерью Н.А. Муромцева, члена Московской городской управы, которая стала его второй женой. Временный приют Буниным дают родители Веры Николаевны – то в Столовом переулке, то в Скатертном, то на Поварской. В конце октября 1917 года молодые окончательно поселились у родителей Веры Николаевны в доме 26 по Поварской улице. И жили здесь до мая 1918 года. 29 октября 1917 года у Никитских ворот шли ожесточенные бои юнкеров с красногвардейцами, дом Гагарина, в котором останавливался в 1900 году Иван Бунин, загорелся и обвалился. Иван Алексеевич наблюдал за пожаром с верхнего этажа дома на Поварской…
В мае 1918 года, за два месяца до отъезда из Москвы, писатель сделал запись в дневнике: «Шли ночью по Тверскому бульвару: горестно и низко клонит голову Пушкин под облачным с просветами небом, точно опять говорит: «Боже, как грустна моя Россия!» С этим настроением Бунин и уехал из Москвы, а потом из России. И из своего «далека» зорко наблюдал за всем, что здесь происходило. Не принимая, не понимая во всей полноте и требуя невозможного возврата к прошлому. Трагический диссонанс в душе гения, на дне которой всегда теплилось чисто детское восклицание – «Очень хочу домой!..»
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
