Сетевое СМИ Парламентского Собрания Союза Беларуси и России


Рубрика: Культура


Алексей Рыбников: Такой же авантюрист, как мой любимый буратино

Слышишь «Ты меня на рассвете разбудишь» и «Белый шиповник» из рок-оперы «Юнона и Авось», и щемит сердце. А фильмов, к которым он сочинил музыку, и вовсе не счесть. Знаменитому композитору исполнилось 75, однако глаз горит и пальцы бегают по роялю, как в двадцать. «СВ» узнало, почему он любит «потерянных героев», зачем стал режиссером и что общего у него с деревянным мальчиком

Для легендарного ленкомовского спектакля композитор положил стихи Андрея Вознесенского (слева) на восхитительную музыку. Фото: Владимир Федоренко/РИА Новости

СПАСИБО, ЧТО СОЗДАЛ

- Алексей Львович, на самоизоляции довели до ума третью рок-оперу «Война и мир»?

- Не прошло и восьми лет, как ее готовим (улыбается). Музыка, конечно, давно написана. Спектакль драматургически, как пружина, ужался. Из трех актов превратился в два. Получился остросюжетным. Первое название было «Живые картины времен императора Наполеона». Толстой не любил театр, но словосочетание «Живые картины» у него где-то мелькало. На карантине занимался оркестровкой, аранжировкой. Ежедневно. Уходило много часов. Андрей Болконский получился потерянным героем своего времени. Где только себя не ищет. В воинской славе, у масонов, в религии... Наконец любовь - Наташа. Но она предает. И он, хочет не хочет, идет, когда надо, защищать Москву и находит смерть. Теперь вот - репетируем. С 1 августа начнем прогоны. Пандемия, конечно, сильно задержала процесс. Планировали выпустить спектакль весной, но теперь, очевидно, премьера состоится к октябрю на нашей большой сцене (в Театре Алексея Рыбникова. - Ред.).

- В прошлом году вы выпустили фильм «Потерянный», где главный герой - успешный режиссер. Его тоже назовете потерянным?

- В профессии он состоялся. Снимает блокбастеры, сериалы. Но потерян духовно. В системе координат политических, экономических, творческих, в системе ценностей. Хочет сказать слово, а возможности нет. Свободен, но не в стае, и никто его не поддерживает. Это герой, за которым я наблюдаю. Кажется, он - типичный представитель определенной категории современных творцов.

- Есть ощущение, что вы в отличие от этих персонажей твердо стоите на ногах. Посоветуйте, как обрести почву.

- Всех этих героев, о которых мы с вами говорим, создали. Болконского, например, Лев Толстой. И они оживают только в тот момент, когда читатель знакомится с произведением. В воображении. Но не могут сказать писателю: «Спасибо, Лев Николаевич, что меня создали. Все про меня читают! Стал знаменит». А вот у меня и у вас эта возможность есть. Если же представить, что Бог действительно создал людей (ну пока более толкового объяснения не придумано), нас с вами. Мы в отличие от героев книг и фильмов можем сказать Создателю: «Спасибо тебе за то, что существуем. С нашими трагедиями, заморочками, благополучием или неблагополучием». Есть возможность дышать, как-то проживать жизнь, радоваться или огорчаться. И прекрасно.

СУДЬБОНОСНАЯ КРЫСА

- Вы сняли уже три фильма. Зачем успешный композитор стал еще и режиссером?

- Музыкальными фильмами в России сейчас не занимаются, ведь на них не ходят. Хотелось, чтобы они все-таки были. И решил: «Сам сниму». В 70 лет стал кинорежиссером. Ни один композитор в мире этого не делал. Удалось добиться финансовой поддержки. Но самоубийство, когда все деньги - бюджетные. За каждый неправильно потраченный рубль можно получить условный срок. Пришлось выкладывать из своего кармана. Уложились в тридцать съемочных дней, сделали фильм «Дух Соноры».

- Название любопытное. О чем он?

- В основу легла рок-опера «Звезда и Смерть Хоакина Мурьеты». Попробовали соорудить декорации, нарисовав что-то. Но получилось настолько чудовищно, что сразу отказались. И надо было видеть, как в мосфильмовский павильон заезжали огромные грузовики. Завозили грунт. Настоящую землю. Это были прерии: Мексика (у Рыбникова Хоакин - не чилиец, а мексиканец. - Ред.). Для того, чтобы сделать круговую панораму вокруг героя, повесили 1,3 тысячи метров хромакея. И создали солнечный мексиканский день.

- Фильм демонстрировали не только в России?

- В Беларуси показывали его на моем авторском вечере в 2016 году. В большом зале Дворца Республики. Исполнитель главной роли Павел Зибров пел вместе с экраном. Была такая мощь! Именно там, в Минске, я подумал: «Как здорово-то!»

- Вообще с Беларусью в вашей жизни много связано?

- Чудесная страна, прекрасные люди. Там часто гастролировал мой театр. Публика встречает хорошо. А еще моя сестра жила в республике долгое время. Ну и, конечно, лучшие годы в кино там прошли. «Беларусьфильм» был мощной студией, которая работала в основном для российского телевидения и здорово его питала. Чудесные актеры съезжались. «Красная шапочка» там снималась. И мой любимый «Буратино». Я, кстати, себя с ним отождествляю. По чертам характера. Даже мой театр появился совершенно по-буратиньи.

- Как?

- Жил на втором этаже дома в Большом Ржевском переулке. И была лестница вниз, по которой никогда не ходили. Но появилась крыса. Соседка знала, как ее извести. При помощи черного корня. И положила его в дырку, куда крыса забегала. И мы, чтобы проверить, как он действует, спустились по лестнице. Я открыл дверь и увидел подвал. В жутком состоянии. Это был склад какого-то госпиталя. И в голову не могло прийти, что, когда начнется Перестройка, возьму этот подвал в аренду. Сам сделал там ремонт. И создал театр на 40 - 50 человек. В 90-х годах это казалось не то что легкомысленной, а вообще безнадежной затеей. Деньги брали взаймы, приходилось отдавать. Не знаю, как, но получилось. Буратино любил приключения, и у меня эта авантюра - создать театр - удалась. Поставили там «Литургию оглашенных».

ДЕТСТВО В ИЗОЛЯЦИИ

ЛИБО МУЗЫКА, ЛИБО ПРОГУЛКИ ВО ДВОРЕ

- Папа - скрипач, мама - дизайнер. Насколько творческие родители повлияли на выбор профессии?

- Конечно, на начальном этапе они всегда определяют судьбу детей. И если не ошибаются, замечательно. Тут был счастливый случай. Родители хотели, чтобы я стал профессиональным музыкантом. Это совпало с моими детскими чаяниями. Совсем маленьким услышал Шестую симфонию Чайковского в Большом театре и понял, что без музыки не смогу. А потом началась каторга.

- В каком смысле?

- Это можно назвать модным словом «самоизоляция». Родители должны на нее обречь ребенка, который хочет стать профессиональным музыкантом. Все, как у спортсменов. Мальчику или девочке придется значительно меньше гулять и играть со сверстниками и отдавать всего себя музыке. У нас в Центральной музыкальной школе при Московской консерватории пощады не было. Растили чемпионов. Если чуть-чуть сходил с дистанции, меньше занимался, хуже сдал экзамен, попадал в разряд всеми презираемого, в некий черный список, и на карьере был поставлен крест. Не знаю, может, сейчас там стало помягче, но тогда собирали детей со всего Советского Союза. В классе было человек десять. Феноменальное образование. А в старших классах еще и стипендию платили. Но в то же время и тяжелая психологическая нагрузка.

- Вашим педагогом был легендарный Арам Хачатурян. Часто ли он вас хвалил?

- Арам Ильич был гениальным композитором и человеком мира. И прививал ощущение творческой свободы. Помню, как сыграл сонату «Хороводы», и он сказал: «Ты мне гвоздь в мозг забил. Все время напеваю финал. Это редкое качество, когда композитор умеет создавать образы». И теперь, если сочиняю что-то запоминающееся, то, что остается у слушателя в голове, считаю задачу выполненной.

ДОСЬЕ «СВ»

Алексей Рыбников родился 17 июля 1945 года в Москве. В восемь лет написал несколько фортепианных пьес. В одиннадцать - балет «Кот в сапогах». С отличием окончил Московскую консерваторию. Автор музыки к рок-операм «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» и «Юнона и Авось», к фильмам «Остров сокровищ», «Приключения Буратино», «Про Красную шапочку», «Усатый нянь», «Новые приключения капитана Врунгеля», «Тот самый Мюнхгаузен», «Вам и не снилось…», киножурналу «Ералаш» и многим другим проектам. Создал Театр Алексея Рыбникова. Обладатель большого количества орденов и двух госпремий. Заслуженный деятель искусств. Народный артист.