Сетевое СМИ Парламентского Собрания Союза Беларуси и России
Сетевое СМИ Парламентского Собрания Союза Беларуси и России
Даниэль и Алексей дурачатся на съемках картины «Ван Гоги». Фото: кадр из фильма.
ДВА КОТА НА СЪЕМКАХ
Картина «Ван Гоги» режиссера Сергея Ливнева, недавно вышедшая на экраны, - о непростых взаимоотношениях отца и сына. Папа - знаменитый дирижер, он уже стар и тяжело болен, взрослый сын - художник-неудачник. Оба несчастливы оттого, что не умеют выразить свою любовь друг к другу. Отсюда и название.
На съемочной площадке собралось замечательное созвездие - Елена Коренева, Светлана Немоляева, Полина Агуреева, Наталья Негода, Ольга Остроумова. Сына играет Алексей Серебряков, а на роль отца пригласили легенду польского кино - Даниэля Ольбрыхского.
- Даниэль, вы на съемках с Серебряковым не поругались случайно?
- Конечно, не поругались! Он - один из лучших актеров мира в этом поколении. Мы ругались на экране как отец и сын, но в жизни я считаю его прекрасным человеком. Мы понимали друг друга, как два кота! Я всегда говорю, что моя метода игры похожа на кота. Никто не может предсказать, что я сделаю в следующую секунду. Алексей такой же. Мы с ним - оба из семьи котов в плане профессии.
- Режиссер Сергей Ливнев признался, что в сценарии фильма была сначала мать, а не отец. Но все актрисы отказались, потому что не хотели играть больную, некрасивую старуху.
- Сергей Ливнев немножко опирался на свою собственную биографию - это был рассказ о его отношениях с матерью. Кажется, у него была мысль снять картину со мной и с Инной Чуриковой, которую я невероятно уважаю и люблю. Этот проект почему-то не получился. Но потом Сергей мне предложил эту роль - отца Серебрякова. Я сразу согласился, потому что видел Алексея в «Левиафане».
КАСКАДЕРСКАЯ РАБОТА
- Актеры старшего поколения часто говорят о том, что в кино сейчас мало ролей для людей в возрасте. Ценится больше молодость, а не опыт.
- Так всегда было. Для актеров старше пятидесяти ведущая роль в кино - большая редкость. Мне в феврале исполнилось 74, и кино со мной стало лучшим подарком ко дню рождения.
- Как получилось, что вы сами озвучивали своего героя? Прежде польские актеры всегда говорили голосами российских коллег.
- Я без проблем играю иностранцев - француза, например. Говорю по-французски без акцента. Но по-английски, по-немецки, по-итальянски, по-русски - всегда слышно, что я иностранец. А тут Сергей мне говорит: «Двадцать процентов вашего текста в фильме звучит как настоящий русский. Значит, мы приедем в Варшаву с коучем, который будет вас учить произношению без акцента, и вы озвучите сами себя». Это была каскадерская работа, но я это сделал!
- Как вы думаете, конфликт отцов и детей - вечный? Есть поговорка: родители всегда ждут благодарности от детей, а дети всегда в обиде на родителей.
- Все отцы, у которых есть дети, а у меня двое сыновей, Рафаль и Виктор, знают, как трудно быть отцом и как трудно быть сыном. Моему сыну еще в школе было трудно из-за того, что его отец - известный актер. С моей стороны, тоже трудно, когда твой сын - известный актер, у которого к тому же личность очень выразительная (старший сын, Рафаль Ольбрыхский, выбрал актерскую профессию. - Ред.). Это очень сложно...
- Вы сохранили по сей день отношения с нашими деятелями культуры? Вы со многими дружили в советское время.
- Многие из них уже ушли из жизни, к сожалению, - Булат Окуджава, Владимир Высоцкий, Олег Табаков... Сейчас из самых близких - это Андрон Кончаловский и Никита Михалков, Сергей Соловьев.
- Как вам современное российское кино?
- Я снимаюсь, играю в театре, у меня нет времени смотреть кино. Я иду в конюшню, катаюсь на лошади, много читаю и немножко занимаюсь политикой.
О ЗНАКОМСТВЕ С БАРДОМ
- Я познакомился с ним в 1969 году. Был тогда в первый раз на кинофестивале в Москве. К тому времени уже слышал о Высоцком. Мы в Польше знали несколько его песен, иногда пели их с друзьями, вот так, за столом, под рюмку, часто не ведая, кто автор. Все мы в то время слушали эти песни, не всегда понимая текст до конца. Но это не было самым главным. Поэтический язык Высоцкого, по моему мнению, более труден для нерусского, чем язык Окуджавы, по которому мое поколение училось русскому языку. Песенки Булата мы в шестидесятых годах знали на память. Вот и оказалось, что опальный на родине поэт побудил тысячи поляков взять на себя труд понимания этого прекрасного языка. Высоцкий тогда еще не был таким известным.