Вернись в Сорренто
Октябрь пройдет под знаком Максима Горького. Не только на его родине в Нижнем Новгороде, но и в итальянском Сорренто. Там 26 - 27 октября к 150-летию писателя установят памятник и организуют большой фестиваль
ВИЛЛА Il Sorito
Почти двадцать лет Горький прожил в Италии. Сначала на Капри, а потом почти десять лет, с 1924 по 1933 годы, до возвращения в Россию, - в Сорренто. Обосновался на вилле Il Sorito («Улыбка») с видом на Неаполитанский залив. Кому довелось погостить у него, отмечали - мол, все там «в таком согласии, что не улыбаться невозможно». Добавляла эмоций и невероятная популярность русского писателя: как за рок-звездой, вслед за Горьким тут же увязывалась толпа. А тот любил говорить: «Никто так не любит Италию, как я». И понятно: ни одна страна не дала ему так много. Любовь была (и остается до сих пор) взаимной.
- Как бы ни был горек псевдоним, который избрал себе писатель, он тем не менее был чрезвычайно привязан к сладостной мечте об Италии. В Сорренто он принимал русских писателей, деятелей искусств. С ним город стал оживленным перекрестком культур, - сказал посол Италии в России Паскуале Терраччано. - Неудивительно, что Италия приняла его как родного сына.
САМЫЙ ИТАЛЬЯНСКИЙ РУССКИЙ
Когда Институт мировой литературы имени Горького РАН предложил включить 150-летие писателя в календарь ЮНЕСКО, инициативу поддержала именно Италия.
Главным событием фестиваля «Возвращение в Сорренто» станет открытие памятника писателю на площади Победы в самом центре города. 27 октября туда съедется бомонд - послы России и Италии, официальные лица, деятели культуры. По словам мэра Сорренто Джузеппе Куомо, этот день «воздаст дань уважения человеку, так любившему Италию и сам город».
- Сложно передать словами эмоции, которые я испытал, войдя в дом Горького в Москве, когда увидел на стенах многочисленные сувениры из Сорренто, - поделился Куомо.
Член попечительского совета фонда «Дом национальных литератур» Тимербулат Каримов считает, что празднование юбилея писателя на международном уровне формирует единое культурное пространство, популяризует русский язык.
По словам Каримова, пока Александр Рукавишников работал над эскизом, всех очень волновало, каким же он увидит писателя. Зря переживали: скульптору удалось найти и новые ноты и воплотить образ так, чтобы сошлись традиционное видение и современное представление о Горьком.
Бюст писателя установят на классической колонне, тронутой разрушением. Ее пронзают буревестники, но вряд ли здесь они - предвестники бури, скорее наблюдатели. Сам же писатель, в своей знаменитой широкополой шляпе, задумчиво опустил взгляд.
Рукавишников - признанный мастер. Его работы можно увидеть по всему миру. Сеул украшает композиция «Мама», Ялту - памятник писателю Юлиану Семенову. В Мадриде - монумент советским добровольцам на гражданской войне в Испании. Но больше всего работ в Москве - Высоцкому на Ваганьковском кладбище, Никулину - у Цирка на Цветном бульваре, Шолохову на Гоголевском бульваре, Достоевскому у Российской государственной библиотеки.
АРТЕФАКТ
Ничего, кроме «Правды»
Жизнь литератора на Амальфитанском побережье была очень насыщенной. Сам воздух юга Италии дарил ему вдохновение. В семье даже вели домашний журнал «Соррентийская правда».
- Это рисованный, очень интересный живописный журнал, - рассказывает директор ИМЛИ Владимир Полонский. - Эдакое домашнее веселье горьковской семьи. Сын писателя Максим обладал художественным даром. Заботы о «Соррентийской правде» он взял на себя: готовил номера. А писали туда и сам Алексей Максимович, и многочисленные гости его виллы, в том числе Владислав Ходасевич, Нина Берберова.
До сих пор эта «Правда» нигде не публиковалась. Разве что частично - текстовые отрывки использовались в научных работах, но без иллюстраций. Сейчас ученые готовят факсимиле: уникальный артефакт впервые увидит свет целиком. Его дополнят комментарии специалистов. Целая статья посвящена рисункам.
- Там писатель представал человеком ироничным, добрым, любителем хороших шуток и карикатур, - сказал президент ассоциации «Познаем Евразию» Антонио Фаллико. - Захотелось показать такого Горького, не похожего на сложившийся канонический образ, широкой публике.