…Плюс интеллектуализация всей страны
Модернизировать Россию – такая задача сегодня обозначена для российского государства и общества как главная. Каковы пути ее решения? Об этом размышляет известный ученый-экономист, первый вице-президент Международной академии менеджмента и Вольного экономического общества России, академик РАЕН, доктор экономики и менеджмента, профессор Виктор КРАСИЛЬНИКОВ.
Модернизировать Россию – такая задача сегодня обозначена для российского государства и общества как главная. Каковы пути ее решения? Об этом размышляет известный ученый-экономист, первый вице-президент Международной академии менеджмента и Вольного экономического общества России, академик РАЕН, доктор экономики и менеджмента, профессор Виктор КРАСИЛЬНИКОВ.
– Виктор Наумович, недавно Россия отметила 150 лет со дня отмены крепостного права. Если говорить об этом праздновании, то оно не получило должного размаха, прошло, можно сказать, незамеченным, а ведь крестьянская реформа 1861 года – это фактически лучший образец реформирования во всей российской истории. Да, пожалуй, подобного мирного перехода от феодализма к капитализму не знала ни одна крупная страна в мире. В чем особенности той «модернизации» России?
– Реформа готовилась почти сто лет. Вся мыслящая Россия непрерывно обсуждала все подходы, все варианты, все аспекты отмены крепостного права. Свои позиции сформулировали славянофилы и западники, демократы и представители монархии. Сегодня Вольное экономическое общество вместе с Международной академией менеджмента готовит и проводит многие различные конкурсы. А тогда, в самом начале своего существования, в 1765 году, ВЭО провело конкурс на тему «Кто должен быть хозяином земли русской?». Первый приз получила работа, автор которой в истории остался неизвестным (заявки шли под шифрами), однако по некоторым косвенным признакам можно предположить, что это была сама императрица Екатерина II. Да, оказались отвергнутыми два лучших варианта: или передать в ходе освобождения крестьян им всю землю, или сохранить всю землю у помещиков. Был в итоге реализован вариант, при котором ни помещики, ни крестьяне сами не могли развивать сельское хозяйство и нуждались в постоянной опеке царя и всей бюрократической машины абсолютизма. Земля перестала быть полной собственностью помещика, хотя и не стала частной собственностью трудившегося на земле человека, землепашца. И все-таки разговор шел о главной коренной проблеме – об отмене крепостного права. Земельная реформа, призванная осуществить выход из феодализма и переход к капитализму, не превратилась в кровавую революцию, в то время как через гражданские войны и кровь при подобном историческом движении прошли все ведущие страны Европы и Америка. Вольное экономическое общество сознательно блокировало поспешность решения многих вопросов: мир в стране виделся куда более важным, чем временные пределы разрешения проблем.
Стоит заметить, что преобразования осуществлялись в комплексе. Земельную реформу сопровождали реформы всех сторон жизни общества. Реформа судебной власти. Реформа армии, реформа полицейской власти. Реформа крестьянского, дворянского и городского самоуправления, создание объединяющих их земств. Модернизировалось все российское общество.
Исключительным по организованности был и механизм реформ. Он позволил меньшинству правящего класса во главе с императором Александром II при нейтрализации или даже подавлении неизмеримо превосходящего консервативного большинства осуществить грандиозные преобразования.
И была четкая долгосрочная программа. Никаких авантюр «в 500 дней» – срок определен в двадцать лет с двумя десятилетними периодами напряженных усилий.
– Таким образом, главный урок земельной реформы Александра II состоит, наверное, в следующем. Император, лучшие умы России тех лет понимали всю сложность и грандиозность стоящих перед страной проблем, действовали продуманно, масштабно и с перспективой во времени – и все равно не избежали ошибок. Модернизация современной России требует, пожалуй, еще более внимательных подходов?
– Именно так. И российское политическое руководство сформировало целый пакет проблем государства и общества, требующих разрешения. И все же, к сожалению, модернизацию страны – при всех обозначенных лозунгах и призывах – многие видят пока лишь в создании Сколкова. К тому же есть опасность превратить эту «кремниевую долину» исключительно в «рынок мозгов» для покупателей с Запада. 150 лет назад модернизация потребовала коренного изменения работы всех звеньев управления страной. Если этого не будет, говорить об успехе модернизации как таковой бессмысленно.
Но при этом надо знать и свои «козыри», свое прорывное направление в общем развитии передовых стран мира.
История учит, что главным всегда и везде остается технический прогресс. На полтавском поле, как писал Пушкин, «шары чугунные повсюду». Но он деликатно не подчеркнул, что до того, как шведы смогли начать свой знаменитый штыковой бой, их час за часом молотила артиллерия Петра I. Пушек у русских было не в два, а в 20 раз больше, чем у шведов. А за несколько столетий до этого пара сотен казаков Ермака подавляют рать Кучума, имея «огненный бой» в виде пушек и ружей.
Есть все основания считать, что и в XXI веке прогресс человечества будет связан прежде всего с научно-техническим развитием, инновациями. Именно здесь надо искать место и для России. Тем более что во всех других областях – промышленности, сельском хозяйстве, социальной сфере и т.д. – в мировые лидеры мы точно не годимся.
– Но разве мы сильны в области научно-технических технологий?
– Нет, не сильны. России трудно вписаться в области, в которых уже десятилетиями работают другие страны. Нам, к примеру, уже нечего делать не только в автомобилестроении, но в такой еще новой области, как производство компьютеров.
Однако есть область в человеческом прогрессе XXI века, в которой у нас имеются не только шансы, но и более чем реальные возможности. Это сфера теоретической науки.
Теоретическая наука сегодня в мире отстает от успехов прикладных наук. Вот, например, крохотная коробочка мобильного телефона – чудо, которое несет в себе немыслимые возможности. Но мы до сих пор не знаем, как и почему движутся циклоны и антициклоны, определяющие климат. Мы не знаем жизни нашего Солнца, так как не знаем законов жизни других звезд. Мы не знаем многих законов генетики, хотя вторгаемся в эту область со своими экспериментами.
У теоретической науки «особые привязанности» к странам и народам. Тысячелетняя история Китая демонстрирует изумительные результаты в виде пороха, компаса или бумаги. Но вовсе не теоретические обобщения в виде наук. Грандиозные усилия Японии с ее запасом в сотни миллиардов долларов по созданию своей теоретической науки – вот уже десятки лет, после того как США отключили ее от питания из своих «запасов», – заметных результатов не дают. И даже США до сих пор живут «импортом мозгов» из других стран.
– Но почему именно наша страна была и остается страной теоретической науки?
– Дело прежде всего в наличии у нации присущего науке типа мышления. Как этот тип сформировался?
Во-первых, благодаря генетическому разнообразию русской нации. На одной из своих лекций знаменитый профессор Полянский на вопрос: куда делись печенеги? – ответил: никуда. Они здесь, они в каждом из нас. То же самое можно сказать о растворившихся в русских скифах, хазарах, готах, половцах…
Во-вторых, фактором, способствовавшим интересу к теоретической науке, стало слияние в русской истории традиций античности из Византии, традиций Китая и Индии, дошедших до Руси во время Золотой Орды, и традиций западноевропейских наций, пришедших через прорубленное Петром I окно в Европу.
В-третьих, повлияло и то, что для теоретических исследований не требовалась какая-то особая материальная база. И приехавшему в Петербург гениальному Эйлеру. И творившему в Казани не менее гениальному Лобачевскому.
Развитие теоретических наук не зависит напрямую ни от инвестиций, ни от уровня зарплат. И самый выдающийся математик современности Григорий Перельман спокойно живет в одиночестве под Петербургом, предпочитая лес всем многочисленным математическим тусовкам типа Стэнфорда с его Силиконовой долиной.
В-четвертых, влияли и условия русского климата, когда не только мужик, но и барин на многие месяцы был заперт в своем имении и ему оставалось только размышлять. Изолированный снежной зимой, водными разливами ото всяческих внешних воздействий, русский человек получал возможность свободно мыслить.
И, наконец, в-пятых, свою роль сыграла советская эпоха, когда противостояние остальному миру заставило страну самостоятельно развивать значительный блок научного комплекса – в том числе и всю его теоретическую науку.
– И традиции образования у нас сильны…
– Да, пока еще… Многие вообще называют советскую систему образования лучшей в мире. Но, кстати, не забудем и того, что делалось для образования в России до 1917 года. Вольному экономическому обществу царской властью было поручено заняться образованием среди крестьян. И с течением времени ВСЁ крестьянство было «охвачено» школьным образованием. Думаю, такого нет и сегодня во вполне развитых странах. Этим историческим фактом Россия вправе гордиться!
– Чтобы произвести «интеллектуализацию страны», необходимо движущей силой ее развития сделать интеллигенцию. А как выдвинуть интеллигенцию на первые роли?
– Нужно, чтобы интеллигент был свободен. Чтобы ему достойно платили. Свобода предполагает дискуссии, наличие оппозиции. А как это возможно, когда практически все телевидение и прежде всего его главные каналы находятся в одних руках. Нельзя иметь одно мнение, даже пусть и вполне правильное, по поводу развития науки, всего государства и общества.
Международная академия менеджмента вот уже 15 лет работает с элитными кадрами нашего научного и производственного потенциала. Это элита не «от олигархов», это широкий спектр талантливых людей всей России, которые могут способствовать успешному развитию страны «от Москвы до самых до окраин». Не только развитию «Газпрома» или «ЛУКОЙЛа» – именно всей страны, на всех ее уровнях, вплоть до самых рядовых предприятий.
Неслучайно мы создали нашу академию и как международную. Нельзя замыкаться только на России, чтобы двигаться вперед, растить действительно современные конкурентоспособные кадры, необходимо соприкасаться с мировым опытом. Тем более что в 90-е годы какие и для кого мы проводили конкурсы?! Тогда нашими первыми участниками были работники пищевой промышленности, в основном пивных заводов. Плюс немного людей из легкой промышленности да торговли. Вот и все. Ведь промышленность, энергетическая сфера, все серьезные предприятия тогда разваливались. Сейчас совершенно другая ситуация. И 14-й конкурс «Менеджер года» – это уже выявление лучших управленцев прежде всего в области электроники, химической, тяжелой промышленности и т.д.
Уверен, что 15 лет назад мы сделали очень правильный выбор: начали работу по всему спектру звеньев той сферы, которую мы называем менеджментом. Нам нужны все: от академиков, руководителей крупнейших предприятий и институтов до управленцев небольших предприятий, малого бизнеса. А главное – с необходимой квалификацией – они необходимы стране.
– Можно сказать, что Международная академия менеджмента не только предвидела те задачи, которые сегодня выдвигаются на первый план, но и давно трудится над их разрешением. Создание интеллектуального среднего класса, выдвижение на первые роли интеллигенции… Но ведь нашему обществу, особенно при наличии его советского опыта, трудно представить в качестве движущей силы прогресса субъекта «в очках и шляпе»?
– Все течет, все изменяется. Мало кто обратил внимание на то, что на грани веков китайская коммунистическая партия на своем съезде провозгласила: не рабочий класс, а класс интеллигенции в XXI веке будет основой развития страны. Ничего себе оплеуха (впрочем, это можно назвать творческой доработкой) марксистско-ленинскому учению! Именно с интеллигенцией прежде всего должна работать КПК, помогать ей во всех вопросах, советоваться с ней, решая главные проблемы страны.
– Чтобы поднять престиж интеллигенции, нужно помочь ей, как говорится, и материально, и морально. Интеллектуальный труд нужно достойно оплачивать, а в СМИ, и прежде всего на телевизионном экране, героев-толстосумов и героев-бандитов должны потеснить люди яркого ума и таланта. Эти задачи по силам государству?
– Уверен, что да. Не будем себя обманывать, говоря, что, дескать, пресса и ТВ сегодня независимы. Независимой может быть какая-нибудь газетенка Лимонова, которую, говоря образно, читает полтора человека. Основные телеканалы, газеты и журналы так или иначе финансируются и поддерживаются государством, находятся под патронажем государственных людей. Таким образом, нужна – нет, не команда цэковского стиля, но, скажем, рекомендации вкупе с материальным стимулированием определенных проектов. Главное – чтобы у государственных людей была на это политическая воля. А СМИ – выполнят. Кстати, здесь речь идет не только о ведущих телеканалах: в мире давно выработаны всякого рода механизмы государственных отчислений и в частные, общественные СМИ.
О достойной оплате. В советское время зарплата профессора, к примеру, руководителя клиники, составляла 500 рублей. А заработная плата министра здравоохранения – 800. Разница – в полтора раза. Сегодня зарплата профессора-руководителя мединститута – 20-25 тысяч рублей (у рядового профессора вообще «смешные» деньги – порядка 5 тысяч рублей). Зато зарплата министра – 200 тысяч. Таким образом, государство уже в бюджете закладывает гигантскую разницу между чиновником, пусть и высокого звена, и реально развивающим науку специалистом. Считается, что подобная разница в 7-8 раз – это предел. А в 10-11 – социальная катастрофа. И подчеркну, ее не какой-то олигарх, которому никто не указ, закладывает – само государство.
– Вы не боитесь, что модернизация страны (с учетом наших «неиссякаемых» запасов нефти и газа) – это в большей степени политический лозунг, чем реально поставленная задача?
– Надеюсь, что это все же не так. Поэтому и акцентирую внимание на том, как разрабатывалась и проводилась та же земельная реформа 1861 года – с привлечением самых талантливых и по-разному мыслящих людей, комплексно, без призывов и лозунгов, зато с пониманием того, что разрешение поставленной задачи – вопрос длительного времени и масштабной кропотливой работы.
Беседовал
Александр ГУБАНОВ
– Виктор Наумович, недавно Россия отметила 150 лет со дня отмены крепостного права. Если говорить об этом праздновании, то оно не получило должного размаха, прошло, можно сказать, незамеченным, а ведь крестьянская реформа 1861 года – это фактически лучший образец реформирования во всей российской истории. Да, пожалуй, подобного мирного перехода от феодализма к капитализму не знала ни одна крупная страна в мире. В чем особенности той «модернизации» России?
– Реформа готовилась почти сто лет. Вся мыслящая Россия непрерывно обсуждала все подходы, все варианты, все аспекты отмены крепостного права. Свои позиции сформулировали славянофилы и западники, демократы и представители монархии. Сегодня Вольное экономическое общество вместе с Международной академией менеджмента готовит и проводит многие различные конкурсы. А тогда, в самом начале своего существования, в 1765 году, ВЭО провело конкурс на тему «Кто должен быть хозяином земли русской?». Первый приз получила работа, автор которой в истории остался неизвестным (заявки шли под шифрами), однако по некоторым косвенным признакам можно предположить, что это была сама императрица Екатерина II. Да, оказались отвергнутыми два лучших варианта: или передать в ходе освобождения крестьян им всю землю, или сохранить всю землю у помещиков. Был в итоге реализован вариант, при котором ни помещики, ни крестьяне сами не могли развивать сельское хозяйство и нуждались в постоянной опеке царя и всей бюрократической машины абсолютизма. Земля перестала быть полной собственностью помещика, хотя и не стала частной собственностью трудившегося на земле человека, землепашца. И все-таки разговор шел о главной коренной проблеме – об отмене крепостного права. Земельная реформа, призванная осуществить выход из феодализма и переход к капитализму, не превратилась в кровавую революцию, в то время как через гражданские войны и кровь при подобном историческом движении прошли все ведущие страны Европы и Америка. Вольное экономическое общество сознательно блокировало поспешность решения многих вопросов: мир в стране виделся куда более важным, чем временные пределы разрешения проблем.
Стоит заметить, что преобразования осуществлялись в комплексе. Земельную реформу сопровождали реформы всех сторон жизни общества. Реформа судебной власти. Реформа армии, реформа полицейской власти. Реформа крестьянского, дворянского и городского самоуправления, создание объединяющих их земств. Модернизировалось все российское общество.
Исключительным по организованности был и механизм реформ. Он позволил меньшинству правящего класса во главе с императором Александром II при нейтрализации или даже подавлении неизмеримо превосходящего консервативного большинства осуществить грандиозные преобразования.
И была четкая долгосрочная программа. Никаких авантюр «в 500 дней» – срок определен в двадцать лет с двумя десятилетними периодами напряженных усилий.
– Таким образом, главный урок земельной реформы Александра II состоит, наверное, в следующем. Император, лучшие умы России тех лет понимали всю сложность и грандиозность стоящих перед страной проблем, действовали продуманно, масштабно и с перспективой во времени – и все равно не избежали ошибок. Модернизация современной России требует, пожалуй, еще более внимательных подходов?
– Именно так. И российское политическое руководство сформировало целый пакет проблем государства и общества, требующих разрешения. И все же, к сожалению, модернизацию страны – при всех обозначенных лозунгах и призывах – многие видят пока лишь в создании Сколкова. К тому же есть опасность превратить эту «кремниевую долину» исключительно в «рынок мозгов» для покупателей с Запада. 150 лет назад модернизация потребовала коренного изменения работы всех звеньев управления страной. Если этого не будет, говорить об успехе модернизации как таковой бессмысленно.
Но при этом надо знать и свои «козыри», свое прорывное направление в общем развитии передовых стран мира.
История учит, что главным всегда и везде остается технический прогресс. На полтавском поле, как писал Пушкин, «шары чугунные повсюду». Но он деликатно не подчеркнул, что до того, как шведы смогли начать свой знаменитый штыковой бой, их час за часом молотила артиллерия Петра I. Пушек у русских было не в два, а в 20 раз больше, чем у шведов. А за несколько столетий до этого пара сотен казаков Ермака подавляют рать Кучума, имея «огненный бой» в виде пушек и ружей.
Есть все основания считать, что и в XXI веке прогресс человечества будет связан прежде всего с научно-техническим развитием, инновациями. Именно здесь надо искать место и для России. Тем более что во всех других областях – промышленности, сельском хозяйстве, социальной сфере и т.д. – в мировые лидеры мы точно не годимся.
– Но разве мы сильны в области научно-технических технологий?
– Нет, не сильны. России трудно вписаться в области, в которых уже десятилетиями работают другие страны. Нам, к примеру, уже нечего делать не только в автомобилестроении, но в такой еще новой области, как производство компьютеров.
Однако есть область в человеческом прогрессе XXI века, в которой у нас имеются не только шансы, но и более чем реальные возможности. Это сфера теоретической науки.
Теоретическая наука сегодня в мире отстает от успехов прикладных наук. Вот, например, крохотная коробочка мобильного телефона – чудо, которое несет в себе немыслимые возможности. Но мы до сих пор не знаем, как и почему движутся циклоны и антициклоны, определяющие климат. Мы не знаем жизни нашего Солнца, так как не знаем законов жизни других звезд. Мы не знаем многих законов генетики, хотя вторгаемся в эту область со своими экспериментами.
У теоретической науки «особые привязанности» к странам и народам. Тысячелетняя история Китая демонстрирует изумительные результаты в виде пороха, компаса или бумаги. Но вовсе не теоретические обобщения в виде наук. Грандиозные усилия Японии с ее запасом в сотни миллиардов долларов по созданию своей теоретической науки – вот уже десятки лет, после того как США отключили ее от питания из своих «запасов», – заметных результатов не дают. И даже США до сих пор живут «импортом мозгов» из других стран.
– Но почему именно наша страна была и остается страной теоретической науки?
– Дело прежде всего в наличии у нации присущего науке типа мышления. Как этот тип сформировался?
Во-первых, благодаря генетическому разнообразию русской нации. На одной из своих лекций знаменитый профессор Полянский на вопрос: куда делись печенеги? – ответил: никуда. Они здесь, они в каждом из нас. То же самое можно сказать о растворившихся в русских скифах, хазарах, готах, половцах…
Во-вторых, фактором, способствовавшим интересу к теоретической науке, стало слияние в русской истории традиций античности из Византии, традиций Китая и Индии, дошедших до Руси во время Золотой Орды, и традиций западноевропейских наций, пришедших через прорубленное Петром I окно в Европу.
В-третьих, повлияло и то, что для теоретических исследований не требовалась какая-то особая материальная база. И приехавшему в Петербург гениальному Эйлеру. И творившему в Казани не менее гениальному Лобачевскому.
Развитие теоретических наук не зависит напрямую ни от инвестиций, ни от уровня зарплат. И самый выдающийся математик современности Григорий Перельман спокойно живет в одиночестве под Петербургом, предпочитая лес всем многочисленным математическим тусовкам типа Стэнфорда с его Силиконовой долиной.
В-четвертых, влияли и условия русского климата, когда не только мужик, но и барин на многие месяцы был заперт в своем имении и ему оставалось только размышлять. Изолированный снежной зимой, водными разливами ото всяческих внешних воздействий, русский человек получал возможность свободно мыслить.
И, наконец, в-пятых, свою роль сыграла советская эпоха, когда противостояние остальному миру заставило страну самостоятельно развивать значительный блок научного комплекса – в том числе и всю его теоретическую науку.
– И традиции образования у нас сильны…
– Да, пока еще… Многие вообще называют советскую систему образования лучшей в мире. Но, кстати, не забудем и того, что делалось для образования в России до 1917 года. Вольному экономическому обществу царской властью было поручено заняться образованием среди крестьян. И с течением времени ВСЁ крестьянство было «охвачено» школьным образованием. Думаю, такого нет и сегодня во вполне развитых странах. Этим историческим фактом Россия вправе гордиться!
– Чтобы произвести «интеллектуализацию страны», необходимо движущей силой ее развития сделать интеллигенцию. А как выдвинуть интеллигенцию на первые роли?
– Нужно, чтобы интеллигент был свободен. Чтобы ему достойно платили. Свобода предполагает дискуссии, наличие оппозиции. А как это возможно, когда практически все телевидение и прежде всего его главные каналы находятся в одних руках. Нельзя иметь одно мнение, даже пусть и вполне правильное, по поводу развития науки, всего государства и общества.
Международная академия менеджмента вот уже 15 лет работает с элитными кадрами нашего научного и производственного потенциала. Это элита не «от олигархов», это широкий спектр талантливых людей всей России, которые могут способствовать успешному развитию страны «от Москвы до самых до окраин». Не только развитию «Газпрома» или «ЛУКОЙЛа» – именно всей страны, на всех ее уровнях, вплоть до самых рядовых предприятий.
Неслучайно мы создали нашу академию и как международную. Нельзя замыкаться только на России, чтобы двигаться вперед, растить действительно современные конкурентоспособные кадры, необходимо соприкасаться с мировым опытом. Тем более что в 90-е годы какие и для кого мы проводили конкурсы?! Тогда нашими первыми участниками были работники пищевой промышленности, в основном пивных заводов. Плюс немного людей из легкой промышленности да торговли. Вот и все. Ведь промышленность, энергетическая сфера, все серьезные предприятия тогда разваливались. Сейчас совершенно другая ситуация. И 14-й конкурс «Менеджер года» – это уже выявление лучших управленцев прежде всего в области электроники, химической, тяжелой промышленности и т.д.
Уверен, что 15 лет назад мы сделали очень правильный выбор: начали работу по всему спектру звеньев той сферы, которую мы называем менеджментом. Нам нужны все: от академиков, руководителей крупнейших предприятий и институтов до управленцев небольших предприятий, малого бизнеса. А главное – с необходимой квалификацией – они необходимы стране.
– Можно сказать, что Международная академия менеджмента не только предвидела те задачи, которые сегодня выдвигаются на первый план, но и давно трудится над их разрешением. Создание интеллектуального среднего класса, выдвижение на первые роли интеллигенции… Но ведь нашему обществу, особенно при наличии его советского опыта, трудно представить в качестве движущей силы прогресса субъекта «в очках и шляпе»?
– Все течет, все изменяется. Мало кто обратил внимание на то, что на грани веков китайская коммунистическая партия на своем съезде провозгласила: не рабочий класс, а класс интеллигенции в XXI веке будет основой развития страны. Ничего себе оплеуха (впрочем, это можно назвать творческой доработкой) марксистско-ленинскому учению! Именно с интеллигенцией прежде всего должна работать КПК, помогать ей во всех вопросах, советоваться с ней, решая главные проблемы страны.
– Чтобы поднять престиж интеллигенции, нужно помочь ей, как говорится, и материально, и морально. Интеллектуальный труд нужно достойно оплачивать, а в СМИ, и прежде всего на телевизионном экране, героев-толстосумов и героев-бандитов должны потеснить люди яркого ума и таланта. Эти задачи по силам государству?
– Уверен, что да. Не будем себя обманывать, говоря, что, дескать, пресса и ТВ сегодня независимы. Независимой может быть какая-нибудь газетенка Лимонова, которую, говоря образно, читает полтора человека. Основные телеканалы, газеты и журналы так или иначе финансируются и поддерживаются государством, находятся под патронажем государственных людей. Таким образом, нужна – нет, не команда цэковского стиля, но, скажем, рекомендации вкупе с материальным стимулированием определенных проектов. Главное – чтобы у государственных людей была на это политическая воля. А СМИ – выполнят. Кстати, здесь речь идет не только о ведущих телеканалах: в мире давно выработаны всякого рода механизмы государственных отчислений и в частные, общественные СМИ.
О достойной оплате. В советское время зарплата профессора, к примеру, руководителя клиники, составляла 500 рублей. А заработная плата министра здравоохранения – 800. Разница – в полтора раза. Сегодня зарплата профессора-руководителя мединститута – 20-25 тысяч рублей (у рядового профессора вообще «смешные» деньги – порядка 5 тысяч рублей). Зато зарплата министра – 200 тысяч. Таким образом, государство уже в бюджете закладывает гигантскую разницу между чиновником, пусть и высокого звена, и реально развивающим науку специалистом. Считается, что подобная разница в 7-8 раз – это предел. А в 10-11 – социальная катастрофа. И подчеркну, ее не какой-то олигарх, которому никто не указ, закладывает – само государство.
– Вы не боитесь, что модернизация страны (с учетом наших «неиссякаемых» запасов нефти и газа) – это в большей степени политический лозунг, чем реально поставленная задача?
– Надеюсь, что это все же не так. Поэтому и акцентирую внимание на том, как разрабатывалась и проводилась та же земельная реформа 1861 года – с привлечением самых талантливых и по-разному мыслящих людей, комплексно, без призывов и лозунгов, зато с пониманием того, что разрешение поставленной задачи – вопрос длительного времени и масштабной кропотливой работы.
Беседовал
Александр ГУБАНОВ
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
