Куда Марк пришагал…
Он много раз уезжал за рубеж, много раз и возвращался. И все-таки эмиграция была неизбежным итогом. «Уеду куда угодно: в Голландию, на юг Италии, в Прованс – и скажу, разрывая на себе одежды: «Родные мои, вы же видели, я к вам вернулся. Но мне здесь плохо. Единственное мое желание – работать, писать картины. Ни царской России, ни советской России я не нужен. Меня не понимают, я здесь чужой. Зато Рембрандт уж точно меня любит».
Он много раз уезжал за рубеж, много раз и возвращался. И все-таки эмиграция была неизбежным итогом. «Уеду куда угодно: в Голландию, на юг Италии, в Прованс – и скажу, разрывая на себе одежды: «Родные мои, вы же видели, я к вам вернулся. Но мне здесь плохо. Единственное мое желание – работать, писать картины. Ни царской России, ни советской России я не нужен. Меня не понимают, я здесь чужой. Зато Рембрандт уж точно меня любит».
Так писал Марк Шагал в своей книге «Моя жизнь». Стремление к эмиграции было абсолютно обоснованным: непонятный, непринятый мастер, который желал одного – творить. Долгожданным, но последним приютом, где он, в конце концов, обрел покой и свободу, стал тихий старинный городок на юго-востоке Франции – Сен-Поль-де-Ванс.
Раскинувшийся на вершине скалы, в окружении апельсиновых долин и виноградников Сен-Поль-де-Ванс – город сказочный: с типичными башнями, шпилями, мощной крепостной стеной. Он словно был призван стать вечным приютом для беглецов. Одни бежали от захватчиков, другие – за вдохновением, а кто-то – за покоем и свободой. В определенном смысле беглецам и обязан Сен-Поль-де-Ванс своим появлением: в начале VIII века, устав от постоянных набегов сарацинов, жители средиземноморского побережья ушли выше, в горы, где и основали поселение, которое позже превратилось в форпост на юге Франции. Тихий городок, история которого уходит в глубокое Средневековье, мог бы остаться незамеченным и жить своей неприметной жизнью, как и многие другие городки, разбросанные по средиземноморским берегам, одинаково усеянные красными терракотовыми крышами. Но известность пришла к нему в ХХ веке, когда сюда зачастили столичные художники, со временем превратившие Сен-Поль-де-Ванс в культовое место для любителей искусства. Модильяни и Пикассо, Синьяк и Боннар и многие другие останавливались в местном отеле «Золотая голубка»: зачастую платой за ночлег и питание далеко не богатых мастеров живописи становились их полотна. Сегодня владелец отеля может похвастаться завидной коллекцией картин великих художников XX столетия.
И этот же живописный городок стал последним пристанищем самого известного белоруса во Франции – художника Марка Шагала.
Он родился в местечке Лиозно, под Витебском, где в основном жила еврейская беднота. Повседневная жизнь Витебска станет одной из главных тем его творчества. Неповторимые образы обитателей белорусской глубинки он пронесет в памяти до конца своих дней и постоянно будет возрождать эти лица и до боли знакомые пейзажи на своих полотнах. Образ малой родины и ее жителей не оставляют его и в Париже: художник живет в великом городе, а мысли его по-прежнему на тихих улицах, по которым бегают босоногие дети, пестрые куры и раздается колокольный звон.
Франция стала для него второй родиной. Но отношения с ней – это череда уходов и возвращений. В разное время разные причины побуждали художника приезжать в эту страну и покидать ее. С 1937 года Шагал – гражданин Франции. Окончательно он обосновался здесь в 1947 году. Именно здесь в послевоенные годы уроженец Витебска приобретает поистине мировую славу. Он удостаивается многих почетных премий и наград, становится кавалером ордена Почетного легиона. В Лувре сооружается специальный павильон для показа его витражей, которые он создает для соборов и синагог. Бесконечные выставки по всей Европе. Чтобы перечислить все, что делает талантливый белорусский художник во Франции, не хватит и огромной книги. Наконец, он удостоен небывалой чести: по заказу президента республики Шарля де Голля он расписывает плафон для Парижской оперы. 23 сентября в присутствии министра культуры и многочисленных гостей проект был представлен, и вот как описал это событие парижский корреспондент «Нью-Йорк таймс»: «...в честь Шагала оркестр исполнил «Симфонию Юпитера» Моцарта, любимого композитора Шагала. Во время двух последних тактов люстра зажглась, осветив работу художника во всей красе, под восторженные аплодисменты публики. После этого даже ярые противники среди комиссии замолчали...»
Во Франции 65-летний Шагал женится на Валентине Бродской, дочери фабриканта, эмигрировавшего из России после революции. Но ни одного ее портрета он не напишет: единственной музой навсегда останется первая жена – Белла, чей облик неотделим от воспоминаний о родном Витебске. До конца своих дней Шагал отказывался говорить о Белле как об умершей.
В Сен-Поль-де-Вансе у Шагала собственная мастерская, в которой есть только один творец и хозяин – он сам. Его творческой энергии можно позавидовать: он один работает, как целая мастерская художников. Религиозная тематика преобладала в его творчестве позднего периода. Он создает 17 полотен, на которых изображает библейские сюжеты. Современники вспоминали: верным инструментом в его работе было электрическое кресло, которое поднимало мастера, что позволяло дотянуться до верхних углов огромных полотен. Так каждый день он поднимался от нижних краев картины, где молились изображенные им падшие ниц ветхозаветные герои, к ее вершинам, где парили ангелы.
Эти картины вошли в цикл «Библейские образы». В 1973-м, в день 86-летия мастера, в Ницце открылся Национальный музей Библейского послания Марка Шагала, где сегодня хранятся знаменитые творения мастера.
99-й год жизни станет для него последним. Некогда гадалка предсказала ему: умрет в полете. Современники не раз проводили параллель с часто повторявшимся сюжетом его картин: автор и его муза, парящие над городом. Действительно, мистический образ Беллы, летящей над родным Витебском рядом с ним самим, жил в его памяти до последних секунд жизни. Но было и еще одно совпадение, абсолютно буквальное, земное. Шагал умер в лифте, в котором поднимался на второй этаж после тяжелого рабочего дня. Умер в полете, как и было предсказано.
Татьяна КУТАРЕНКОВА
Так писал Марк Шагал в своей книге «Моя жизнь». Стремление к эмиграции было абсолютно обоснованным: непонятный, непринятый мастер, который желал одного – творить. Долгожданным, но последним приютом, где он, в конце концов, обрел покой и свободу, стал тихий старинный городок на юго-востоке Франции – Сен-Поль-де-Ванс.
Раскинувшийся на вершине скалы, в окружении апельсиновых долин и виноградников Сен-Поль-де-Ванс – город сказочный: с типичными башнями, шпилями, мощной крепостной стеной. Он словно был призван стать вечным приютом для беглецов. Одни бежали от захватчиков, другие – за вдохновением, а кто-то – за покоем и свободой. В определенном смысле беглецам и обязан Сен-Поль-де-Ванс своим появлением: в начале VIII века, устав от постоянных набегов сарацинов, жители средиземноморского побережья ушли выше, в горы, где и основали поселение, которое позже превратилось в форпост на юге Франции. Тихий городок, история которого уходит в глубокое Средневековье, мог бы остаться незамеченным и жить своей неприметной жизнью, как и многие другие городки, разбросанные по средиземноморским берегам, одинаково усеянные красными терракотовыми крышами. Но известность пришла к нему в ХХ веке, когда сюда зачастили столичные художники, со временем превратившие Сен-Поль-де-Ванс в культовое место для любителей искусства. Модильяни и Пикассо, Синьяк и Боннар и многие другие останавливались в местном отеле «Золотая голубка»: зачастую платой за ночлег и питание далеко не богатых мастеров живописи становились их полотна. Сегодня владелец отеля может похвастаться завидной коллекцией картин великих художников XX столетия.
И этот же живописный городок стал последним пристанищем самого известного белоруса во Франции – художника Марка Шагала.
Он родился в местечке Лиозно, под Витебском, где в основном жила еврейская беднота. Повседневная жизнь Витебска станет одной из главных тем его творчества. Неповторимые образы обитателей белорусской глубинки он пронесет в памяти до конца своих дней и постоянно будет возрождать эти лица и до боли знакомые пейзажи на своих полотнах. Образ малой родины и ее жителей не оставляют его и в Париже: художник живет в великом городе, а мысли его по-прежнему на тихих улицах, по которым бегают босоногие дети, пестрые куры и раздается колокольный звон.
Франция стала для него второй родиной. Но отношения с ней – это череда уходов и возвращений. В разное время разные причины побуждали художника приезжать в эту страну и покидать ее. С 1937 года Шагал – гражданин Франции. Окончательно он обосновался здесь в 1947 году. Именно здесь в послевоенные годы уроженец Витебска приобретает поистине мировую славу. Он удостаивается многих почетных премий и наград, становится кавалером ордена Почетного легиона. В Лувре сооружается специальный павильон для показа его витражей, которые он создает для соборов и синагог. Бесконечные выставки по всей Европе. Чтобы перечислить все, что делает талантливый белорусский художник во Франции, не хватит и огромной книги. Наконец, он удостоен небывалой чести: по заказу президента республики Шарля де Голля он расписывает плафон для Парижской оперы. 23 сентября в присутствии министра культуры и многочисленных гостей проект был представлен, и вот как описал это событие парижский корреспондент «Нью-Йорк таймс»: «...в честь Шагала оркестр исполнил «Симфонию Юпитера» Моцарта, любимого композитора Шагала. Во время двух последних тактов люстра зажглась, осветив работу художника во всей красе, под восторженные аплодисменты публики. После этого даже ярые противники среди комиссии замолчали...»
Во Франции 65-летний Шагал женится на Валентине Бродской, дочери фабриканта, эмигрировавшего из России после революции. Но ни одного ее портрета он не напишет: единственной музой навсегда останется первая жена – Белла, чей облик неотделим от воспоминаний о родном Витебске. До конца своих дней Шагал отказывался говорить о Белле как об умершей.
В Сен-Поль-де-Вансе у Шагала собственная мастерская, в которой есть только один творец и хозяин – он сам. Его творческой энергии можно позавидовать: он один работает, как целая мастерская художников. Религиозная тематика преобладала в его творчестве позднего периода. Он создает 17 полотен, на которых изображает библейские сюжеты. Современники вспоминали: верным инструментом в его работе было электрическое кресло, которое поднимало мастера, что позволяло дотянуться до верхних углов огромных полотен. Так каждый день он поднимался от нижних краев картины, где молились изображенные им падшие ниц ветхозаветные герои, к ее вершинам, где парили ангелы.
Эти картины вошли в цикл «Библейские образы». В 1973-м, в день 86-летия мастера, в Ницце открылся Национальный музей Библейского послания Марка Шагала, где сегодня хранятся знаменитые творения мастера.
99-й год жизни станет для него последним. Некогда гадалка предсказала ему: умрет в полете. Современники не раз проводили параллель с часто повторявшимся сюжетом его картин: автор и его муза, парящие над городом. Действительно, мистический образ Беллы, летящей над родным Витебском рядом с ним самим, жил в его памяти до последних секунд жизни. Но было и еще одно совпадение, абсолютно буквальное, земное. Шагал умер в лифте, в котором поднимался на второй этаж после тяжелого рабочего дня. Умер в полете, как и было предсказано.
Татьяна КУТАРЕНКОВА
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
