На земле. Далеко от земли...
До родной земли, до Видяева, до Североморска, им оставалось пройти всего-то 165 километров. Для атомного подводного крейсера – дачная прогулка. Но последним причалом для усталой подводной лодки стала другая земля – дно холодного Баренцева моря. Случилось это ровно десять лет назад.
До родной земли, до Видяева, до Североморска, им оставалось пройти всего-то 165 километров. Для атомного подводного крейсера – дачная прогулка. Но последним причалом для усталой подводной лодки стала другая земля – дно холодного Баренцева моря. Случилось это ровно десять лет назад.
Перематываю память назад. Как пленку на магнитофонной кассете. Август двухтысячного. Экстренный выпуск новостей. Потрясенной России сообщили, что погиб «Курск», одна из лучших ее лодок, краса и гордость Северного флота. На срочной пресс-конференции тогдашний Президент РФ Владимир Путин на вопрос иностранного корреспондента: «Какие чувства вы сейчас испытываете?» – помолчал, а потом тяжело поднял голову и выдохнул: «Какие могут быть чувства?.. Мне... выть хочется!..» Это было сказано с такой болью и так искренне, что я понял: наш президент – человек, а не робот.
...Атомная подводная лодка «Курск» (АПЛ) была заложена на северодвинском заводе «Звезда» в 1992 году и сошла со стапелей в мае 1994-го. На август 2000-го ей было всего шесть лет – для военного корабля возраст почти младенческий. По натовской классификации новая российская субмарина называлась «Оскар-II». Лодка вошла в боевой состав 7-й дивизии подводных лодок Северного флота, базирующейся на военно-морской базе Видяево. Эту дивизию на флоте еще часто называют «городской»: подводные ракетоносцы носят имена русских городов – «Воронеж», «Нижний Новгород», «Белгород»... К ним и прибавился однопроектный брат-близнец «Курск», командиром которого стал бывший старпом с «Воронежа», капитан первого ранга Геннадий Петрович Лячин. В марте 1995-го епископ Курский и Белгородский владыка Иоанн освятил лодку и подарил экипажу икону Курской Божией Матери, а всем морякам – иконки Николая Угодника, покровителя и заступника моряков.
Святой Николай действительно словно хранил лодку: в девяносто девятом ей удалось незамеченной проскочить через узкие ворота Гибралтара и «сесть на хвост» американскому авианосцу «Теодор Рузвельт», самолеты с которого летали бомбить Югославию. На поиск дерзкой русской лодки тогда были брошены едва ли не все противолодочные силы натовских государств средиземноморского региона. Но все было тщетно: лодка, словно «летучий голландец», исчезла в морских глубинах.
«Курск» вышел на учения Северного флота 10 августа 2000 года, имея боевой задачей учебную атаку группы авианесущих кораблей. Это был могучий подводный крейсер: он нес 24 крылатые ракеты подводного пуска и 24 торпеды, в том числе новейшие, летящие под водой с сумасшедшей скоростью, ракето-торпеды «Шквал», которые и предстояло испытать. Экипаж состоял из опытнейших моряков: например, из 118 человек матросов срочной службы были единицы. Старшим в походе был капитан первого ранга Владимир Багрянцев.
А 12 августа норвежская сейсмостанция зафиксировала подводный взрыв мощностью примерно сто пятьдесят килограммов в тротиловом эквиваленте.
«Курск» могилой рваною дернулся, застыл, напоследок оборвав канаты ржавых жил. Над водою пасмурно, чайки, корабли. На земле подлодка спит, но как далеко до земли!..» (Ю. Шевчук, ДДТ).
«У вас, кажется, большие проблемы! – семафорил норвежский фрегат. – Мы готовы немедленно оказать экстренную помощь!..» «Что вы, вам показалось, никаких проблем нет, – отвечали наши высокие чиновники в погонах, – а если бы и были, то мы решим все сами...»
Решили...
«Нас осталось несколько на холодном дне. Два отсека взорвано, да три еще в огне. Карандаш ломается, холодно, темно. Капитан Колесников пишет нам письмо...»
Да, капитан-лейтенант Дмитрий Колесников оставался последним из выживших после катастрофы в хвостовом, девятом отсеке. Стоя сначала по колено в воде, потом по пояс, по грудь, при тусклом свете медленно умиравших аварийных ламп, он продолжал вести бортовой журнал. Двое с половиной суток! Это ли не подвиг? Надежды на спасение таяли с каждым часом. И тот окаянный час, когда из руки капитан-лейтенанта выпал карандаш, настал. Димы не стало, последнего из остававшихся в живых членов экипажа атомной подводной лодки «Курск». Ему не было и тридцати...
Так что же случилось тогда, десять лет назад, в Баренцевом море? Версий существует несколько, причем совершенно противоречивых.
Версия первая и официальная. Взрыв носовых отсеков АПЛ, приведший к затоплению и гибели лодки, произошел по причине взрыва при попытке учебных стрельб торпед типа 65-76 «Кит». (Про чумовую по скорости и тогда сверхсекретную ракето-торпеду «Шквал» предпочли умолчать.)
Версия вторая. Лодка наскочила на шальную мину, дремавшую в глубине со времен Второй мировой войны.
Версия третья. Гибель лодки произошла из-за столкновения с американской ПЛ «Мемфис» или даже с неизвестной английской лодкой. После подъема «Курска» на его борту обнаружили длинную рваную пробоину, концы которой были загнуты вовнутрь, что свидетельствует о внешнем, а не внутреннем воздействии.
Версия четвертая. «Курск» был... торпедирован. Суть ее такова. В районе учений Северного флота находились две американские подлодки – «Мемфис» и «Толедо», имевшие задачей скрытно понаблюдать за пусками пресловутого «Шквала». В нашу лодку «въехал» именно находившийся в критической близости «Толедо», а бывший в прикрытии «Мемфис», опасаясь контратаки, как раз и выпустил по «Курску» торпеду Mk-48.
Версия пятая. Случайное попадание фрагмента баллистической ракеты, выпущенной с космодрома Плесецк. Правда, сами моряки называют это «полным бредом».
Версия шестая. Попадание противокорабельной ракеты ПКР-700 с участвовавшего в учениях флагмана Северного флота тяжелого крейсера «Петр Великий». Правда, большинство моряков тоже относят эту версию к разряду научной фантастики.
Споры о причинах трагедии продолжаются и по сей день. И в высоких штабах, и на кухнях коммунальных квартир, и в редакциях газет. Некоторые публикации доходили вообще до абсурда. Со «знанием дела», например, сообщалось, что катастрофа с «Курском» произошла из-за того, что дескать его силовая установка была копией реактора чернобыльского типа. Хотя достаточно было заглянуть в соответствующий справочник, чтобы узнать: на ЧАЭС стояли канальные кипящие уран-графитовые реакторы РБМК-1000, а на атомных подводных лодках класса «Курска» – водо-водяные реакторы на тепловых нейтронах ОК-650В. Спорить можно долго. Да вот только сто восемнадцать моряков, увы, уже никогда не вернуть.
«Позже о случившемся много будут врать. Расскажут ли комиссии, как трудно умирать? Кто из нас, ровесники, кто герой, кто чмо, – капитан Колесников пишет нам письмо...»
Прошу прощения за грубость, но «чмо»-то как раз оказалось тогда в тиши высоких сановных кабинетов, а не в горящих и полузатопленных отсеках умиравшего подводного ракетоносца. В лучших традициях «кабинетного права» до самого последнего старались не выносить сор из избы: и от оперативной иностранной помощи отказались, и врали что-то про маленькие технические неувязки. А страна узнала о трагедии только спустя девять (!) дней. Хотя и тут наврали, официально объявив, что последние оставшиеся в живых после аварии умерли через 7-8 часов. Но есть доказательства того, что в успевшем задраиться девятом отсеке двадцать три моряка были живы еще двое с половиной суток. Их можно было бы спасти, если бы не маниакальное стремление «сохранить лицо» перед всем миром!..
...Вся страна восприняла трагедию «Курска» как личную трагедию. И как могла воздала память павшим морякам.
Появился памятник в Северодвинске, в Санкт-Петербурге, на Серафимовском кладбище, где похоронен командир подводного крейсера Геннадий Лячин. В Сестрорецке в память о погибших моряках возвели часовню Святителя Николая Чудотворца. Поставили памятники в Заозерске, в Мурманске, не забыли братьев-североморцев и черноморцы, воздвигнув в их честь монумент в своей главной базе – Севастополе. Стоят памятники морякам с погибшего «Курска» и в Москве, напротив Музея Вооруженных сил, и в Нижнем Новгороде – трое моряков были нижегородцами, и, конечно же, в древнем русском городе Курске, чье гордое имя носила подводная лодка.
Сейчас, когда боевые корабли Северного флота проходят точку с координатами 69 градусов северной широты, 37 градусов восточной долготы, в бурлящее море летят поминальные венки. Так исстари заведено на российском флоте...
Александр ЧУДАКОВ
Перематываю память назад. Как пленку на магнитофонной кассете. Август двухтысячного. Экстренный выпуск новостей. Потрясенной России сообщили, что погиб «Курск», одна из лучших ее лодок, краса и гордость Северного флота. На срочной пресс-конференции тогдашний Президент РФ Владимир Путин на вопрос иностранного корреспондента: «Какие чувства вы сейчас испытываете?» – помолчал, а потом тяжело поднял голову и выдохнул: «Какие могут быть чувства?.. Мне... выть хочется!..» Это было сказано с такой болью и так искренне, что я понял: наш президент – человек, а не робот.
...Атомная подводная лодка «Курск» (АПЛ) была заложена на северодвинском заводе «Звезда» в 1992 году и сошла со стапелей в мае 1994-го. На август 2000-го ей было всего шесть лет – для военного корабля возраст почти младенческий. По натовской классификации новая российская субмарина называлась «Оскар-II». Лодка вошла в боевой состав 7-й дивизии подводных лодок Северного флота, базирующейся на военно-морской базе Видяево. Эту дивизию на флоте еще часто называют «городской»: подводные ракетоносцы носят имена русских городов – «Воронеж», «Нижний Новгород», «Белгород»... К ним и прибавился однопроектный брат-близнец «Курск», командиром которого стал бывший старпом с «Воронежа», капитан первого ранга Геннадий Петрович Лячин. В марте 1995-го епископ Курский и Белгородский владыка Иоанн освятил лодку и подарил экипажу икону Курской Божией Матери, а всем морякам – иконки Николая Угодника, покровителя и заступника моряков.
Святой Николай действительно словно хранил лодку: в девяносто девятом ей удалось незамеченной проскочить через узкие ворота Гибралтара и «сесть на хвост» американскому авианосцу «Теодор Рузвельт», самолеты с которого летали бомбить Югославию. На поиск дерзкой русской лодки тогда были брошены едва ли не все противолодочные силы натовских государств средиземноморского региона. Но все было тщетно: лодка, словно «летучий голландец», исчезла в морских глубинах.
«Курск» вышел на учения Северного флота 10 августа 2000 года, имея боевой задачей учебную атаку группы авианесущих кораблей. Это был могучий подводный крейсер: он нес 24 крылатые ракеты подводного пуска и 24 торпеды, в том числе новейшие, летящие под водой с сумасшедшей скоростью, ракето-торпеды «Шквал», которые и предстояло испытать. Экипаж состоял из опытнейших моряков: например, из 118 человек матросов срочной службы были единицы. Старшим в походе был капитан первого ранга Владимир Багрянцев.
А 12 августа норвежская сейсмостанция зафиксировала подводный взрыв мощностью примерно сто пятьдесят килограммов в тротиловом эквиваленте.
«Курск» могилой рваною дернулся, застыл, напоследок оборвав канаты ржавых жил. Над водою пасмурно, чайки, корабли. На земле подлодка спит, но как далеко до земли!..» (Ю. Шевчук, ДДТ).
«У вас, кажется, большие проблемы! – семафорил норвежский фрегат. – Мы готовы немедленно оказать экстренную помощь!..» «Что вы, вам показалось, никаких проблем нет, – отвечали наши высокие чиновники в погонах, – а если бы и были, то мы решим все сами...»
Решили...
«Нас осталось несколько на холодном дне. Два отсека взорвано, да три еще в огне. Карандаш ломается, холодно, темно. Капитан Колесников пишет нам письмо...»
Да, капитан-лейтенант Дмитрий Колесников оставался последним из выживших после катастрофы в хвостовом, девятом отсеке. Стоя сначала по колено в воде, потом по пояс, по грудь, при тусклом свете медленно умиравших аварийных ламп, он продолжал вести бортовой журнал. Двое с половиной суток! Это ли не подвиг? Надежды на спасение таяли с каждым часом. И тот окаянный час, когда из руки капитан-лейтенанта выпал карандаш, настал. Димы не стало, последнего из остававшихся в живых членов экипажа атомной подводной лодки «Курск». Ему не было и тридцати...
Так что же случилось тогда, десять лет назад, в Баренцевом море? Версий существует несколько, причем совершенно противоречивых.
Версия первая и официальная. Взрыв носовых отсеков АПЛ, приведший к затоплению и гибели лодки, произошел по причине взрыва при попытке учебных стрельб торпед типа 65-76 «Кит». (Про чумовую по скорости и тогда сверхсекретную ракето-торпеду «Шквал» предпочли умолчать.)
Версия вторая. Лодка наскочила на шальную мину, дремавшую в глубине со времен Второй мировой войны.
Версия третья. Гибель лодки произошла из-за столкновения с американской ПЛ «Мемфис» или даже с неизвестной английской лодкой. После подъема «Курска» на его борту обнаружили длинную рваную пробоину, концы которой были загнуты вовнутрь, что свидетельствует о внешнем, а не внутреннем воздействии.
Версия четвертая. «Курск» был... торпедирован. Суть ее такова. В районе учений Северного флота находились две американские подлодки – «Мемфис» и «Толедо», имевшие задачей скрытно понаблюдать за пусками пресловутого «Шквала». В нашу лодку «въехал» именно находившийся в критической близости «Толедо», а бывший в прикрытии «Мемфис», опасаясь контратаки, как раз и выпустил по «Курску» торпеду Mk-48.
Версия пятая. Случайное попадание фрагмента баллистической ракеты, выпущенной с космодрома Плесецк. Правда, сами моряки называют это «полным бредом».
Версия шестая. Попадание противокорабельной ракеты ПКР-700 с участвовавшего в учениях флагмана Северного флота тяжелого крейсера «Петр Великий». Правда, большинство моряков тоже относят эту версию к разряду научной фантастики.
Споры о причинах трагедии продолжаются и по сей день. И в высоких штабах, и на кухнях коммунальных квартир, и в редакциях газет. Некоторые публикации доходили вообще до абсурда. Со «знанием дела», например, сообщалось, что катастрофа с «Курском» произошла из-за того, что дескать его силовая установка была копией реактора чернобыльского типа. Хотя достаточно было заглянуть в соответствующий справочник, чтобы узнать: на ЧАЭС стояли канальные кипящие уран-графитовые реакторы РБМК-1000, а на атомных подводных лодках класса «Курска» – водо-водяные реакторы на тепловых нейтронах ОК-650В. Спорить можно долго. Да вот только сто восемнадцать моряков, увы, уже никогда не вернуть.
«Позже о случившемся много будут врать. Расскажут ли комиссии, как трудно умирать? Кто из нас, ровесники, кто герой, кто чмо, – капитан Колесников пишет нам письмо...»
Прошу прощения за грубость, но «чмо»-то как раз оказалось тогда в тиши высоких сановных кабинетов, а не в горящих и полузатопленных отсеках умиравшего подводного ракетоносца. В лучших традициях «кабинетного права» до самого последнего старались не выносить сор из избы: и от оперативной иностранной помощи отказались, и врали что-то про маленькие технические неувязки. А страна узнала о трагедии только спустя девять (!) дней. Хотя и тут наврали, официально объявив, что последние оставшиеся в живых после аварии умерли через 7-8 часов. Но есть доказательства того, что в успевшем задраиться девятом отсеке двадцать три моряка были живы еще двое с половиной суток. Их можно было бы спасти, если бы не маниакальное стремление «сохранить лицо» перед всем миром!..
...Вся страна восприняла трагедию «Курска» как личную трагедию. И как могла воздала память павшим морякам.
Появился памятник в Северодвинске, в Санкт-Петербурге, на Серафимовском кладбище, где похоронен командир подводного крейсера Геннадий Лячин. В Сестрорецке в память о погибших моряках возвели часовню Святителя Николая Чудотворца. Поставили памятники в Заозерске, в Мурманске, не забыли братьев-североморцев и черноморцы, воздвигнув в их честь монумент в своей главной базе – Севастополе. Стоят памятники морякам с погибшего «Курска» и в Москве, напротив Музея Вооруженных сил, и в Нижнем Новгороде – трое моряков были нижегородцами, и, конечно же, в древнем русском городе Курске, чье гордое имя носила подводная лодка.
Сейчас, когда боевые корабли Северного флота проходят точку с координатами 69 градусов северной широты, 37 градусов восточной долготы, в бурлящее море летят поминальные венки. Так исстари заведено на российском флоте...
Александр ЧУДАКОВ
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
