По следу Сусанина
Во времена Великой смуты на Руси и вторжения в русские пределы польских захватчиков крестьянин костромской деревни Домнино Иван Осипович Сусанин, приневоленный шляхтичами вести их в соседнее село Исупово, вместо этого завел неприятельский отряд в непролазную лесную черную топь, откуда не было возврата. Поляки в бессильной злобе зарубили проводника саблями, но и сами нашли там скорый конец. Ценой собственной жизни Сусанин, как оказалось, отвел смертельную угрозу от находившегося как раз в ту пору недалеко от Исупова молодого боярина Михаила Романова, кого Россия прочила на царский престол. Подвиг Сусанина вошел в историю как яркое проявление русского народного духа в драматическую для России годину безвременья, а сам герой стал олицетворением высокого в своей жертвенности гражданского служения Отечеству.
Во времена Великой смуты на Руси и вторжения в русские пределы польских захватчиков крестьянин костромской деревни Домнино Иван Осипович Сусанин, приневоленный шляхтичами вести их в соседнее село Исупово, вместо этого завел неприятельский отряд в непролазную лесную черную топь, откуда не было возврата. Поляки в бессильной злобе зарубили проводника саблями, но и сами нашли там скорый конец. Ценой собственной жизни Сусанин, как оказалось, отвел смертельную угрозу от находившегося как раз в ту пору недалеко от Исупова молодого боярина Михаила Романова, кого Россия прочила на царский престол. Подвиг Сусанина вошел в историю как яркое проявление русского народного духа в драматическую для России годину безвременья, а сам герой стал олицетворением высокого в своей жертвенности гражданского служения Отечеству. В годы Великой Отечественной войны десятки и десятки россиян, поставленных перед выбором – предательство или смерть, – сами о том не задумываясь, повторили, каждый по-своему, подвиг легендарного соотечественника. Лучшей иллюстрацией к тому может служить действующий в райцентре Сусанино Костромской области Музей подвига Ивана Сусанина с его широкой экспозицией, повествующей как о своем знаменитом земляке, так и о тех, кого история заслуженно поставила в один с ним героический ряд.
В числе первых в этом ряду – псковский крестьянин Матвей Кузьмич Кузьмин. Страна впервые узнала о нем через много лет после войны из рассказа Бориса Полевого «Последний день Матвея Кузьмина». Напомним кратко его содержание.
Гитлеровцы под разные посулы уговорились, как им показалось, со старожителем деревни Куракино, что он проведет их отряд ночью через глухие леса в тыл советским войскам, занимавшим позиции у деревень Першино и Макаедово. Выведав замысел немцев, Матвей тайно послал своего внука Васю через линию фронта сообщить советскому командованию о намерениях врагов и указать то место, где он рано утром собирается подвести вражеский отряд к передовой. Кузьмин сделал все так, как задумал, – на рассвете, точно в назначенном месте вывел гитлеровцев прямо под огонь наших пулеметов. Немец-офицер раскусил, что старик подстроил ему ловушку, и выстрелил в Матвея из пистолета. В самом рассказе есть одна неточность: Вася приходился Кузьмину не внуком, а сыном.
Спустя двадцать лет после войны Указом Президиума Верховного Совета СССР Матвею Кузьмичу Кузьмину посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
…В сентябре 1943 года, когда под ударами Красной армии гитлеровские войска откатывались на запад, жители села Барановка, наслышанные о зверствах немцев над мирным населением, в страхе бросали свои дома, ища спасения в окрестных лесах. Семья Молчановых покинула село в числе последних и не успела добраться до леса: на полдороге у телеги как на грех обломился передок. Тут их и настигла двигавшаяся со стороны Орликовки немецкая колонна с пушками на конной тяге. Офицер приказал мальчишке показать дорогу на Каменский хутор.
С этого и началась Колина одиссея. Хотя мальчишка и знал, что в брянское село Каменский Хутор можно попасть только через Блешню и Скачок, однако повел немцев совсем другой дорогой. Это была даже не дорога, а глухой проселок, ведущий в междуречье Ревны и Снова, где он и обрывался, а дальше уже начинались плавни. Замысел у Коли созрел такой: увести колонну подальше от родных, а потом и самому сбежать.
«А что если я поведу немцев Царевым Болотом, – думал Коля. – Может, там скорее удастся сбежать?»
Когда открылся вид на болото, офицер остановил колонну и подозвал к себе проводника:
– Есть ли еще какая дорога в Каменский Хутор?
Мальчишка бойко объяснил, что в Каменский Хутор можно попасть только через Блешню, но он через Блешню не поведет.
– Там же, в Блешне, – схитрил Коля, – уже русские. Кроме как через это болото, теперь в Каменский Хутор ходу нет.
Едва колонна ступила на болото, как у немцев начались проблемы. Сперва им пришлось бросить увязшие в грязи пушки, потом вынуждены были оставить на болоте и всех своих лошадей, а с ними и обоз.
– А дальше, – вспоминал Молчанов, – пошла такая топь, что стоит на какую-то секунду замешкаться, как тут же угодишь в трясину – и тогда поминай как звали. Раньше на Царевом Болоте – это я слышал от наших стариков – иногда пропадали бесследно люди. А сколько там разного скота утопло! Вдруг прямо за моей спиной кто-то как вскрикнет, да так громко, что я от неожиданности присел. Оглянулся – и что я вижу! Тот самый автоматчик, что следовал за мной, оказывается, ухнул по грудь в бочаг и теперь барахтался там, с перепугу кричал не своим голосом на все болото. Я мигом сообразил, что немцу сейчас не до меня, и сиганул, что было прыти с кочки за лозовый куст, и был таков. Добрался до деревни, а там уже наши.
Перво-наперво Коля разыскал командира остановившейся в селе войсковой части и дал ему знать, что на Царевом Болоте блуждает большой отряд немцев. В тот же день мальчишке довелось повторить маршрут, которым он завел гитлеровцев в топь, – теперь уже вместе с ротой советских бойцов, посланной вдогонку за немцами. Как только вышли на след противника, командир разделил свою роту на две группы. Сам с первой группой направился преследовать немцев, а вторую, вместе с Колей, послал посуху в обход с задачей зайти с противоположного края болота и двигаться навстречу. Операция против всех опасений прошла бескровно: после первых же предупредительных выстрелов и команды: «Руки вверх!» – гитлеровцы сдались, не оказав никакого сопротивления.
В год 25-летия Победы на торжественном собрании в Брянске Николаю Николаевичу Молчанову за его давнишний мальчишеский подвиг были вручены сразу две боевые награды: орден Отечественной войны 2-й степени и медаль «За отвагу».
Примерно так же, как псковитянин Кузьмин, прожил свой последний день колхозник Иван Петрович Иванов из деревни Лишняги Серебрянопрудского района Московской области. В сообщении Советского информбюро за 10 февраля 1942 года говорится: «Гитлеровцы предложили товарищу Иванову проводить их в соседнее село Подхожее. Колхозник Иванов отказался выполнить приказ. Избив старика, немцы силой заставили его показывать дорогу. Тогда Иванов завел немцев в глухой лес. Тридцать немецких автомашин, груженных оружием, завязли в глубоком овраге, выбраться откуда было просто невозможно. Взбешенные гитлеровцы расстреляли славного патриота. Однако сами немцы из леса выйти не смогли. Большинство немецких солдат и офицеров заблудились в лесу и замерзли».
Кто бы, скажем, знал, что где-то в Калужской области есть деревня с задумчивым названием Думловка. Теперь мы точно знаем, что она есть. Знаем только потому, что там жил и погиб в годы Великой Отечественной войны лесоруб Герасим Семенович Зайцев, повторивший подвиг Сусанина. Вот точно так же – через подвиг лесника Дмитрия Ивановича Уваренкова – нам теперь известно, что есть в брянских краях тихая деревенька Ольшаница. Во время карательной операции гитлеровцы под угрозой смерти потребовали от Уваренкова указать им место стоянки партизанского отряда. Лесник целый день водил карателей за собой по глухим дебрям, но так и не открыл им партизанскую базу. Гитлеровцы повесили непокорного лесника на сосне прямо в центре Ольшаницы…
Вот такая у нас с вами история с географией! Домнино, Куракино, Думловка и так далее… Самая что ни на есть глубинка, с которой в нашем представлении и начинается, собственно, Россия. Когда сводишь названия деревень вместе и припоминаешь связанные с ними события далекой и близкой истории, то сама собой выстраивается своеобразная Сусаниниана – летопись крестьянского подвига. Русская деревня, которую мы вправе называть праматерью великой России, испокон веков являлась носительницей духа народа, хранительницей его нравственных заветов и традиций, питающих наше национальное самосознание. Нисколько неудивительно, что этот самый дух народа так ярко выразился как раз в людях крестьянского сословия, которому принадлежат все без исключения герои сусанинского ряда.
Анатолий ВОРОБЬЕВ
В числе первых в этом ряду – псковский крестьянин Матвей Кузьмич Кузьмин. Страна впервые узнала о нем через много лет после войны из рассказа Бориса Полевого «Последний день Матвея Кузьмина». Напомним кратко его содержание.
Гитлеровцы под разные посулы уговорились, как им показалось, со старожителем деревни Куракино, что он проведет их отряд ночью через глухие леса в тыл советским войскам, занимавшим позиции у деревень Першино и Макаедово. Выведав замысел немцев, Матвей тайно послал своего внука Васю через линию фронта сообщить советскому командованию о намерениях врагов и указать то место, где он рано утром собирается подвести вражеский отряд к передовой. Кузьмин сделал все так, как задумал, – на рассвете, точно в назначенном месте вывел гитлеровцев прямо под огонь наших пулеметов. Немец-офицер раскусил, что старик подстроил ему ловушку, и выстрелил в Матвея из пистолета. В самом рассказе есть одна неточность: Вася приходился Кузьмину не внуком, а сыном.
Спустя двадцать лет после войны Указом Президиума Верховного Совета СССР Матвею Кузьмичу Кузьмину посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
…В сентябре 1943 года, когда под ударами Красной армии гитлеровские войска откатывались на запад, жители села Барановка, наслышанные о зверствах немцев над мирным населением, в страхе бросали свои дома, ища спасения в окрестных лесах. Семья Молчановых покинула село в числе последних и не успела добраться до леса: на полдороге у телеги как на грех обломился передок. Тут их и настигла двигавшаяся со стороны Орликовки немецкая колонна с пушками на конной тяге. Офицер приказал мальчишке показать дорогу на Каменский хутор.
С этого и началась Колина одиссея. Хотя мальчишка и знал, что в брянское село Каменский Хутор можно попасть только через Блешню и Скачок, однако повел немцев совсем другой дорогой. Это была даже не дорога, а глухой проселок, ведущий в междуречье Ревны и Снова, где он и обрывался, а дальше уже начинались плавни. Замысел у Коли созрел такой: увести колонну подальше от родных, а потом и самому сбежать.
«А что если я поведу немцев Царевым Болотом, – думал Коля. – Может, там скорее удастся сбежать?»
Когда открылся вид на болото, офицер остановил колонну и подозвал к себе проводника:
– Есть ли еще какая дорога в Каменский Хутор?
Мальчишка бойко объяснил, что в Каменский Хутор можно попасть только через Блешню, но он через Блешню не поведет.
– Там же, в Блешне, – схитрил Коля, – уже русские. Кроме как через это болото, теперь в Каменский Хутор ходу нет.
Едва колонна ступила на болото, как у немцев начались проблемы. Сперва им пришлось бросить увязшие в грязи пушки, потом вынуждены были оставить на болоте и всех своих лошадей, а с ними и обоз.
– А дальше, – вспоминал Молчанов, – пошла такая топь, что стоит на какую-то секунду замешкаться, как тут же угодишь в трясину – и тогда поминай как звали. Раньше на Царевом Болоте – это я слышал от наших стариков – иногда пропадали бесследно люди. А сколько там разного скота утопло! Вдруг прямо за моей спиной кто-то как вскрикнет, да так громко, что я от неожиданности присел. Оглянулся – и что я вижу! Тот самый автоматчик, что следовал за мной, оказывается, ухнул по грудь в бочаг и теперь барахтался там, с перепугу кричал не своим голосом на все болото. Я мигом сообразил, что немцу сейчас не до меня, и сиганул, что было прыти с кочки за лозовый куст, и был таков. Добрался до деревни, а там уже наши.
Перво-наперво Коля разыскал командира остановившейся в селе войсковой части и дал ему знать, что на Царевом Болоте блуждает большой отряд немцев. В тот же день мальчишке довелось повторить маршрут, которым он завел гитлеровцев в топь, – теперь уже вместе с ротой советских бойцов, посланной вдогонку за немцами. Как только вышли на след противника, командир разделил свою роту на две группы. Сам с первой группой направился преследовать немцев, а вторую, вместе с Колей, послал посуху в обход с задачей зайти с противоположного края болота и двигаться навстречу. Операция против всех опасений прошла бескровно: после первых же предупредительных выстрелов и команды: «Руки вверх!» – гитлеровцы сдались, не оказав никакого сопротивления.
В год 25-летия Победы на торжественном собрании в Брянске Николаю Николаевичу Молчанову за его давнишний мальчишеский подвиг были вручены сразу две боевые награды: орден Отечественной войны 2-й степени и медаль «За отвагу».
Примерно так же, как псковитянин Кузьмин, прожил свой последний день колхозник Иван Петрович Иванов из деревни Лишняги Серебрянопрудского района Московской области. В сообщении Советского информбюро за 10 февраля 1942 года говорится: «Гитлеровцы предложили товарищу Иванову проводить их в соседнее село Подхожее. Колхозник Иванов отказался выполнить приказ. Избив старика, немцы силой заставили его показывать дорогу. Тогда Иванов завел немцев в глухой лес. Тридцать немецких автомашин, груженных оружием, завязли в глубоком овраге, выбраться откуда было просто невозможно. Взбешенные гитлеровцы расстреляли славного патриота. Однако сами немцы из леса выйти не смогли. Большинство немецких солдат и офицеров заблудились в лесу и замерзли».
Кто бы, скажем, знал, что где-то в Калужской области есть деревня с задумчивым названием Думловка. Теперь мы точно знаем, что она есть. Знаем только потому, что там жил и погиб в годы Великой Отечественной войны лесоруб Герасим Семенович Зайцев, повторивший подвиг Сусанина. Вот точно так же – через подвиг лесника Дмитрия Ивановича Уваренкова – нам теперь известно, что есть в брянских краях тихая деревенька Ольшаница. Во время карательной операции гитлеровцы под угрозой смерти потребовали от Уваренкова указать им место стоянки партизанского отряда. Лесник целый день водил карателей за собой по глухим дебрям, но так и не открыл им партизанскую базу. Гитлеровцы повесили непокорного лесника на сосне прямо в центре Ольшаницы…
Вот такая у нас с вами история с географией! Домнино, Куракино, Думловка и так далее… Самая что ни на есть глубинка, с которой в нашем представлении и начинается, собственно, Россия. Когда сводишь названия деревень вместе и припоминаешь связанные с ними события далекой и близкой истории, то сама собой выстраивается своеобразная Сусаниниана – летопись крестьянского подвига. Русская деревня, которую мы вправе называть праматерью великой России, испокон веков являлась носительницей духа народа, хранительницей его нравственных заветов и традиций, питающих наше национальное самосознание. Нисколько неудивительно, что этот самый дух народа так ярко выразился как раз в людях крестьянского сословия, которому принадлежат все без исключения герои сусанинского ряда.
Анатолий ВОРОБЬЕВ
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
