Птенцы, выпавшие из гнезда
Несмотря на титанические усилия законодательной власти, принятые законы не защищают права несовершеннолетних. Как заставить чиновников помнить о каждой сироте в регионе? Об этом рассуждает председатель Комитета Совета Федерации по социальной политике и здравоохранению, доктор педагогических наук Валентина ПЕТРЕНКО.
Несмотря на титанические усилия законодательной власти, принятые законы не защищают права несовершеннолетних. Как заставить чиновников помнить о каждой сироте в регионе? Об этом рассуждает председатель Комитета Совета Федерации по социальной политике и здравоохранению, доктор педагогических наук Валентина ПЕТРЕНКО. За последние годы в решение проблем детей и подростков вложено столько сил и средств, сколько не вкладывалось в течение 50 лет. А положительной динамики нет. Из года в год, говоря о беспризорных и безнадзорных детях, мы называем одну и ту же цифру – 750 тысяч. Мы можем перечислить причины, ухудшающие ситуацию, знаем, как исправить положение, тогда почему такой результат?
Например, пресловутый Жилищный кодекс защищает только права собственника. А права его же ребенка – нет, поэтому сына или дочь вместе с бывшей женой можно выкинуть на улицу. И ведь выкидывают! Ребенок теряет не только жилье, но и детский сад, школу, двор, поликлинику, друзей. А если он болен, например, астмой, диабетом, а его из квартиры – в общежитие? Где же его права, гарантированные Конституцией Российской Федерации?!
Это один из примеров того, как законодатели, призванные делать жизнь законопослушных граждан лучше и комфортнее, закон недоработали и не отстояли, а исправить собственную ошибку не спешат. Но не всегда виноваты законодатели. В Совете Федерации проходил конкурс для подростков на знание законов. Девочка Наташа из Кемерова, полная сирота, спрашивает: «Вы призываете нас быть законопослушными. Я еще учусь, а брат Андрей школу окончил. В детский дом вернуться не может, 18 лет ему уже исполнилось, а квартиру не дали. Куда ему идти? Где и на что жить?»
По закону он действительно должен получить квартиру. Но зайдите в администрацию любого уровня и поинтересуйтесь у работника, курирующего этот вопрос, сколько полных сирот окончили школу и кто из них нуждается в жилье? Выделено ли оно? Готово ли общество принять сироту и трудоустроить? Я уверена: ответят не все. Ребенок, даже имея законодательную поддержку государства, ничего не получает! Это самый страшный показатель для нашей системы, когда никто не отвечает за неисполнение законов.
Недавно дочь привела ко мне 19-летнего парнишку. В 18 лет он окончил школу и утратил право жить в детском доме. Круглый сирота. Получил комнату в общежитии, а на работу устроиться не смог: нет квалификации. Даже в грузчики не взяли – щупленький. В кармане – ни гроша. Проголодав 11 дней, разбил витрину ларька, взял кусок колбасы и хлеб. Получил год тюрьмы. Отсидел, вышел. Комнату в общежитии у него отобрали. На работу тем более не берут – на нем судимость. Куда ему теперь идти, снова воровать – и на нары?
Такое наплевательское отношение чиновников к детям, думаю, будет продолжаться до тех пор, пока в итоговый отчет о социально-экономическом развитии региона не войдут показатели, отражающие, созданы ли в нем условия для нормальной жизни и развития детей или нет. Если регион развивается, добывает много угля, строит жилье, дороги, но при этом 1000 сирот не обеспечены квартирами, десятки тысяч детей совершили правонарушения, 1500 изнасилованы или убиты, не созданы дополнительные рабочие места для категорий повышенного риска, рапортовать руководителю региона не о чем! Сирота, безнадзорный ребенок не доживут до строящейся квартиры, попадут в колонию, тюрьму, в лапы педофила, наркодельца, станут алкоголиками. Показатель улучшения положения детей должен влиять на оценку качества работы ответственных лиц: когда решение проблемы возьмут на контроль губернатор или мэр, можно будет проследить всю цепочку ответственных за судьбу сирот и спросить с каждого.
Я затронула проблему трудоустройства детей-сирот и освободившихся из мест заключения. Но не менее серьезно дела обстоят и с трудовой занятостью подростков летом и желанием заработать, а не украсть – на жизнь, учебу, спорт и т.д. Желая взять их под крыло, государство выделяет деньги на создание рабочих мест. Но бесполезно: работодатель объясняет, что на одно место у него очередь из 100 взрослых. Зачем брать подростка и мучиться, чтобы оборудовать под него рабочее место, приставить куратора, сделать укороченный рабочий день, если проще взять взрослого?
В условиях рыночной экономики ответ резонный. Но не отвечает интересам ни государства, ни общества: ораву плохо управляемых, не знающих, чем заняться, подростков, от которых попахивает пивом, а то и чем покрепче, встретить на своем пути не хотел бы никто. Можно эту проблему решить законодательно? Можно: например, снизить налоги тем, кто готов брать детей на работу. И с этим тоже все согласны. Но ничего не делается.
Я никогда не соглашусь с тем, что проблема детей – сугубо региональная. Глобальная, стратегическая политика должна вырабатываться на самом верху. На местах нужно решать проблемы регионального значения. Давайте наконец задачи федерального уровня вернем государству. Разработаем систему управления федеральной целевой программой «Дети России», предусматривающей работу со всеми детьми, подчеркиваю – со всеми, так как она называется «Дети России» и должна касаться не только специфических категорий детей, которые, безусловно, нуждаются в особой помощи, целевом финансировании и особой поддержке государства. В первую очередь необходимо выработать базовые, одинаковые для всех стандарты – независимо от физического состояния ребенка, размера кошелька или статуса родителей, а специфику прописать в дополнительных программах. Ведь в России, к счастью, есть еще и здоровые, нормальные, талантливые дети, и им тоже нужны забота и внимание.
Всем ясно, что большинство нарушений ребенок совершает оттого, что ему нечем заняться. Дети из асоциальных, малообеспеченных семей не могут пользоваться тем, что доступно ребенку из обеспеченной семьи. Но они не должны ощущать, как бедны его мама и папа. Поэтому и регион, и государство всем детям – и в городе, и в российской глубинке – обязаны обеспечить равные возможности заниматься спортом, получать хорошее образование, должное медицинское обслуживание, иметь доступ к художественной литературе, учреждениям культуры, искусства. Кто будет управлять страной через десяток с лишним лет? В каком обществе будем жить мы и наши дети – вопросы национальной безопасности, а значит, решать их надо на федеральном, а не региональном уровне.
И еще об одном. Пока мы не научимся спрашивать за исполнение закона, не сможем справиться ни с одной проблемой. К примеру, приняты законы, запрещающие продажу спиртных напитков детям. А что на практике? По улицам наших городов, особенно в праздники, свободно разгуливают пьяные подростки. Кто несет за это ответственность? Никто.
Предлагаю закрывать и лишать лицензии магазины, нарушающие закон о продаже спиртных напитков несовершеннолетним. Какую семью создадут и создадут ли вообще юные наркоманы, токсикоманы, алкоголики и пьяницы? Каких детей нарожают? О каком здоровье нации можно будет говорить через десяток лет? Если мы не отучим детей от дурных привычек сегодня, завтра национальный проект «Здоровье» утратит всякий смысл.
Мы должны знать, что происходит с детьми в семье и обществе, чем занимаются детские, подростковые организации. Считаю необходимым в каждом регионе ввести «семейную карту», в которой указывать, сколько в регионе семей с одним родителем, малообеспеченных, многодетных, не имеющих возможности обеспечить необходимый достаток своим детям. Сколько в семье ветеранов войны или пенсионеров и так далее. Семейная карта позволит проанализировать, как работать с каждой семьей, какую адресную помощь оказать, кому помочь купить портфель, абонемент в театр или бассейн, обеспечить бесплатные завтраки.
Кое-где подобные карты уже есть. И результаты не заставили себя ждать. Люди поняли, что государство о них действительно заботится. Работодатели, прежде чем уволить женщину, смотрят, единственный она кормилец в семье или нет. Начали брать на работу подростков.
Нельзя не сказать и о другой проблеме – нехватке квалифицированных кадров. В некоторых российских регионах до 90 процентов выпускников педагогических вузов работать в школу не пришли. Эту проблему можно решить? Можно – если новоиспеченный педагог не хочет работать по специальности, пусть вернет государству деньги, затраченные на его обучение. Другой стимул – повышение заработной платы учителей.
Я изучала работу с детьми, прикованными к постели, в Германии. Их учат читать, говорить, слушать музыку. Ребенок не чувствует себя брошенным и никому не нужным. Там совершенно другие системы подготовки социальных работников и занятий с детьми-инвалидами. Оплачивается такая работа более чем достойно. Мы тоже должны работать с детьми и оценивать труд социальных работников, учитывая задачи, которые перед нами стоят.
_______________
Люди добрые!
В городе Новозыбкове, что в Брянской области, есть школа-интернат для глухонемых детей со сложной структурой дефекта и серьезными отклонениями в умственном и психическом развитии. Многие из них страдают от последствий катастрофы на ЧАЭС.
В школе-интернате обучаются 64 ребенка, 11 из них – сироты, 37 детей находятся там «по доверенности», поскольку родителям не на что возить их из сельской местности, где они проживают, в районный центр, в интернат. Да и кормить детей дома так, как кормят в интернате, они не в состоянии.
Теперь о проблеме, с которой столкнулись воспитатели и дети школы-интерната. Чтобы доставлять глухонемых детей со сложной структурой дефекта и серьезными отклонениями в умственном и психическом развитии до медицинских учреждений для освидетельствования, установления и ежегодного продления группы инвалидности, проведения социальной реабилитации, обучения основам профессиональной и социальной деятельности, в оздоровительные лагеря в чистые зоны Брянщины, интернату нужен автобус для перевозки детей – «ПАЗ 32053-70», оборудованный ремнями безопасности. Ни школа-интернат, ни администрация города Новозыбкова приобрести его не в состоянии. Поэтому глухонемые дети-инвалиды ищут спонсора, который мог бы приобрести автобус и подарить его уникальной школе-интернату, одной из старейших в России, у которой в этом году 65-летний юбилей.
Контактные телефоны – в редакции.
Наталья ВИКТОРОВА
Например, пресловутый Жилищный кодекс защищает только права собственника. А права его же ребенка – нет, поэтому сына или дочь вместе с бывшей женой можно выкинуть на улицу. И ведь выкидывают! Ребенок теряет не только жилье, но и детский сад, школу, двор, поликлинику, друзей. А если он болен, например, астмой, диабетом, а его из квартиры – в общежитие? Где же его права, гарантированные Конституцией Российской Федерации?!
Это один из примеров того, как законодатели, призванные делать жизнь законопослушных граждан лучше и комфортнее, закон недоработали и не отстояли, а исправить собственную ошибку не спешат. Но не всегда виноваты законодатели. В Совете Федерации проходил конкурс для подростков на знание законов. Девочка Наташа из Кемерова, полная сирота, спрашивает: «Вы призываете нас быть законопослушными. Я еще учусь, а брат Андрей школу окончил. В детский дом вернуться не может, 18 лет ему уже исполнилось, а квартиру не дали. Куда ему идти? Где и на что жить?»
По закону он действительно должен получить квартиру. Но зайдите в администрацию любого уровня и поинтересуйтесь у работника, курирующего этот вопрос, сколько полных сирот окончили школу и кто из них нуждается в жилье? Выделено ли оно? Готово ли общество принять сироту и трудоустроить? Я уверена: ответят не все. Ребенок, даже имея законодательную поддержку государства, ничего не получает! Это самый страшный показатель для нашей системы, когда никто не отвечает за неисполнение законов.
Недавно дочь привела ко мне 19-летнего парнишку. В 18 лет он окончил школу и утратил право жить в детском доме. Круглый сирота. Получил комнату в общежитии, а на работу устроиться не смог: нет квалификации. Даже в грузчики не взяли – щупленький. В кармане – ни гроша. Проголодав 11 дней, разбил витрину ларька, взял кусок колбасы и хлеб. Получил год тюрьмы. Отсидел, вышел. Комнату в общежитии у него отобрали. На работу тем более не берут – на нем судимость. Куда ему теперь идти, снова воровать – и на нары?
Такое наплевательское отношение чиновников к детям, думаю, будет продолжаться до тех пор, пока в итоговый отчет о социально-экономическом развитии региона не войдут показатели, отражающие, созданы ли в нем условия для нормальной жизни и развития детей или нет. Если регион развивается, добывает много угля, строит жилье, дороги, но при этом 1000 сирот не обеспечены квартирами, десятки тысяч детей совершили правонарушения, 1500 изнасилованы или убиты, не созданы дополнительные рабочие места для категорий повышенного риска, рапортовать руководителю региона не о чем! Сирота, безнадзорный ребенок не доживут до строящейся квартиры, попадут в колонию, тюрьму, в лапы педофила, наркодельца, станут алкоголиками. Показатель улучшения положения детей должен влиять на оценку качества работы ответственных лиц: когда решение проблемы возьмут на контроль губернатор или мэр, можно будет проследить всю цепочку ответственных за судьбу сирот и спросить с каждого.
Я затронула проблему трудоустройства детей-сирот и освободившихся из мест заключения. Но не менее серьезно дела обстоят и с трудовой занятостью подростков летом и желанием заработать, а не украсть – на жизнь, учебу, спорт и т.д. Желая взять их под крыло, государство выделяет деньги на создание рабочих мест. Но бесполезно: работодатель объясняет, что на одно место у него очередь из 100 взрослых. Зачем брать подростка и мучиться, чтобы оборудовать под него рабочее место, приставить куратора, сделать укороченный рабочий день, если проще взять взрослого?
В условиях рыночной экономики ответ резонный. Но не отвечает интересам ни государства, ни общества: ораву плохо управляемых, не знающих, чем заняться, подростков, от которых попахивает пивом, а то и чем покрепче, встретить на своем пути не хотел бы никто. Можно эту проблему решить законодательно? Можно: например, снизить налоги тем, кто готов брать детей на работу. И с этим тоже все согласны. Но ничего не делается.
Я никогда не соглашусь с тем, что проблема детей – сугубо региональная. Глобальная, стратегическая политика должна вырабатываться на самом верху. На местах нужно решать проблемы регионального значения. Давайте наконец задачи федерального уровня вернем государству. Разработаем систему управления федеральной целевой программой «Дети России», предусматривающей работу со всеми детьми, подчеркиваю – со всеми, так как она называется «Дети России» и должна касаться не только специфических категорий детей, которые, безусловно, нуждаются в особой помощи, целевом финансировании и особой поддержке государства. В первую очередь необходимо выработать базовые, одинаковые для всех стандарты – независимо от физического состояния ребенка, размера кошелька или статуса родителей, а специфику прописать в дополнительных программах. Ведь в России, к счастью, есть еще и здоровые, нормальные, талантливые дети, и им тоже нужны забота и внимание.
Всем ясно, что большинство нарушений ребенок совершает оттого, что ему нечем заняться. Дети из асоциальных, малообеспеченных семей не могут пользоваться тем, что доступно ребенку из обеспеченной семьи. Но они не должны ощущать, как бедны его мама и папа. Поэтому и регион, и государство всем детям – и в городе, и в российской глубинке – обязаны обеспечить равные возможности заниматься спортом, получать хорошее образование, должное медицинское обслуживание, иметь доступ к художественной литературе, учреждениям культуры, искусства. Кто будет управлять страной через десяток с лишним лет? В каком обществе будем жить мы и наши дети – вопросы национальной безопасности, а значит, решать их надо на федеральном, а не региональном уровне.
И еще об одном. Пока мы не научимся спрашивать за исполнение закона, не сможем справиться ни с одной проблемой. К примеру, приняты законы, запрещающие продажу спиртных напитков детям. А что на практике? По улицам наших городов, особенно в праздники, свободно разгуливают пьяные подростки. Кто несет за это ответственность? Никто.
Предлагаю закрывать и лишать лицензии магазины, нарушающие закон о продаже спиртных напитков несовершеннолетним. Какую семью создадут и создадут ли вообще юные наркоманы, токсикоманы, алкоголики и пьяницы? Каких детей нарожают? О каком здоровье нации можно будет говорить через десяток лет? Если мы не отучим детей от дурных привычек сегодня, завтра национальный проект «Здоровье» утратит всякий смысл.
Мы должны знать, что происходит с детьми в семье и обществе, чем занимаются детские, подростковые организации. Считаю необходимым в каждом регионе ввести «семейную карту», в которой указывать, сколько в регионе семей с одним родителем, малообеспеченных, многодетных, не имеющих возможности обеспечить необходимый достаток своим детям. Сколько в семье ветеранов войны или пенсионеров и так далее. Семейная карта позволит проанализировать, как работать с каждой семьей, какую адресную помощь оказать, кому помочь купить портфель, абонемент в театр или бассейн, обеспечить бесплатные завтраки.
Кое-где подобные карты уже есть. И результаты не заставили себя ждать. Люди поняли, что государство о них действительно заботится. Работодатели, прежде чем уволить женщину, смотрят, единственный она кормилец в семье или нет. Начали брать на работу подростков.
Нельзя не сказать и о другой проблеме – нехватке квалифицированных кадров. В некоторых российских регионах до 90 процентов выпускников педагогических вузов работать в школу не пришли. Эту проблему можно решить? Можно – если новоиспеченный педагог не хочет работать по специальности, пусть вернет государству деньги, затраченные на его обучение. Другой стимул – повышение заработной платы учителей.
Я изучала работу с детьми, прикованными к постели, в Германии. Их учат читать, говорить, слушать музыку. Ребенок не чувствует себя брошенным и никому не нужным. Там совершенно другие системы подготовки социальных работников и занятий с детьми-инвалидами. Оплачивается такая работа более чем достойно. Мы тоже должны работать с детьми и оценивать труд социальных работников, учитывая задачи, которые перед нами стоят.
_______________
Люди добрые!
В городе Новозыбкове, что в Брянской области, есть школа-интернат для глухонемых детей со сложной структурой дефекта и серьезными отклонениями в умственном и психическом развитии. Многие из них страдают от последствий катастрофы на ЧАЭС.
В школе-интернате обучаются 64 ребенка, 11 из них – сироты, 37 детей находятся там «по доверенности», поскольку родителям не на что возить их из сельской местности, где они проживают, в районный центр, в интернат. Да и кормить детей дома так, как кормят в интернате, они не в состоянии.
Теперь о проблеме, с которой столкнулись воспитатели и дети школы-интерната. Чтобы доставлять глухонемых детей со сложной структурой дефекта и серьезными отклонениями в умственном и психическом развитии до медицинских учреждений для освидетельствования, установления и ежегодного продления группы инвалидности, проведения социальной реабилитации, обучения основам профессиональной и социальной деятельности, в оздоровительные лагеря в чистые зоны Брянщины, интернату нужен автобус для перевозки детей – «ПАЗ 32053-70», оборудованный ремнями безопасности. Ни школа-интернат, ни администрация города Новозыбкова приобрести его не в состоянии. Поэтому глухонемые дети-инвалиды ищут спонсора, который мог бы приобрести автобус и подарить его уникальной школе-интернату, одной из старейших в России, у которой в этом году 65-летний юбилей.
Контактные телефоны – в редакции.
Наталья ВИКТОРОВА
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
