Сибирь белорусская
Белорусы успели навсегда войти в историю Красноярского края, но до сих пор большинство из них даже не догадываются об этом Спросите любого прохожего в любом белорусском городе, что он знает о Красноярске. И наверняка, покопавшись пару секунд в глубинах школьных знаний, он ответит что-то вроде: декабристы в ссылке, крестьяне под столыпинской реформой, комсомольцы на стройке… Еще, может, вспомнит про сибирскую тайгу и Енисей, медведей и кедровые орешки.
Белорусы успели навсегда войти в историю Красноярского края, но до сих пор большинство из них даже не догадываются об этом
Спросите любого прохожего в любом белорусском городе, что он знает о Красноярске. И наверняка, покопавшись пару секунд в глубинах школьных знаний, он ответит что-то вроде: декабристы в ссылке, крестьяне под столыпинской реформой, комсомольцы на стройке… Еще, может, вспомнит про сибирскую тайгу и Енисей, медведей и кедровые орешки. Но никому и никогда в голову не придет как-то связывать этот сибирский край с белорусами. Слишком уж далеко мы друг от друга. Банальный перелет из Минска в Красноярск с учетом пятичасовой разницы во времени – и тот занимает едва ли не сутки, поэтому уже в Шереметьево на стадии ожидания пересадки с рейса на рейс с трудом верится, что на этой «другой планете» вообще можно встретить земляков. Оказывается, можно – целых 18 тысяч человек из почти миллионного населения Красноярска. При этом первых – уже в зале ожидания московского аэропорта.
Современные белорусские сибиряки – это «дети» комсомольских строек. Именно на послевоенные годы пришлась последняя и самая значительная миграция белорусов в Сибирь. Тысячи молодых людей из Белорусской ССР по оргнабору, комсомольским путевкам или послевузовскому распределению отправлялись в Красноярский край на строительство Красноярской ГЭС и алюминиевого завода. Так к 70-80-м годам прошлого века выходцев из Синеокой тут накопилось под 30 тысяч человек.
– Столько молодого задора в нас было, поэтому и не спешили обратно домой. Да ведь и страна была-то одна. А тут еще такой шанс для комсомольца – быть соучастником строительства «гигантов индустрии» гигантской страны! – вспоминает свою молодость жительница Красноярска Людмила. Она работает экскурсоводом и с удовольствием встречает и рассказывает землякам про свою новую родину. – Кстати, а вы знаете историю самого знаменитого в Красноярске белоруса, который всего за несколько месяцев успел в буквальном смысле слова «влипнуть» в сибирскую историю?
Эта история – о втором в летописи Красноярска белорусе, которому здесь отлили памятник (был и первый, но о нем попозже). Но не человеку, а… грузовику, детищу небезызвестного «МАЗа». Завоевать всесибирское уважение и славу он успел именно во время строительства Красноярской ГЭС. Для возведения плотины нужно было перекрыть мощный Енисей. Специалисты долго думали, как в максимально короткий срок остановить бесконечный поток воды, несущейся со скоростью 1 м/с. Меньше двух суток никак не получалось. И именно белорусские водители на своих «четвертаках» (так прозвали «МАЗы» грузоподъемностью 25 тонн) должны были сделать это. И именно благодаря мощи «МАЗов» и ловкости «рулевых» не только удалось уложиться в стахановские темпы, но даже утроить их – великую реку перекрыли всего за один рабочий день. Этот случай навсегда вошел в историю как уникальный. Поэтому сразу же после окончания строительства плотины белорусский «МАЗ» водрузили на постамент – и стоит он до сих пор недалеко от главного въезда на территорию Красноярской ГЭС.
А первым белорусом, на века попавшим в красноярскую историю, историки склонны считать самого основателя Красноярского острога и его первого воеводу – Андрея Дубенского и некоторых его ближайших сподвижников. Во всех летописях он значится как литвин, то есть выходец из Великого княжества Литовского. А большую часть княжества тогда, в XVII веке, занимала как раз территория Беларуси. Так что национальная принадлежность «отца» Красноярска – для нас, приезжающих сюда белорусов, факт более чем приятный.
Сегодня Дубенский – фигура для жителей Красноярского края не менее значимая, чем личность графа Рязанова, воспетая в знаменитой рок-опере «Юнона и Авось» (кто не помнит, Рязанов умер именно в Красноярске). По крайней мере, народную любовь снискали и первый, и второй: пары молодоженов после ЗАГСа обычно ходят фотографироваться сначала к памятнику Дубенскому, а потом к Рязанову.
Почему сегодня «наших» здесь осталось так мало? Ведь шли они в Сибирь не то что годами – столетиями!
– Про столетия – это правда, потому что я очень тщательно проследила все пути появления здесь белорусов, – говорит член Совета Гражданской ассамблеи Красноярского края и идейный вдохновитель создания клуба белорусской диаспоры Наталья Александрович. – Начавшись со времени Дубенского, самые массовые переселения белорусов в Сибирь пришлись на конец ХIХ века, когда в России остро назрел вопрос о проведении аграрной реформы. Осваивать новые земли стали крестьяне из Северо-Западного края. Очередной массовый поток отправился в Сибирь уже по предложению Столыпина: так белорусы расселились практически во всех районах, потому что приезжали даже не семьями, а целыми деревнями!
Правда, сейчас эти некогда белорусские деревни значатся русскими. Наталья Юрьевна, будучи потомственной белоруской сама, смотрела переписи: в Юрьевке, Березовке, других населенных пунктах, которые были созданы из одних белорусов, сегодня формально не осталось ни одного ее соотечественника.
– Произошло то, что рано или поздно происходит со многими диаспорами, – делает вывод Наталья Юрьевна. – После 80-х годов прошлого века начались самые сложные годы в жизни белорусских сибиряков. Во-первых, политические перипетии и кризис привели к элементарному значительному снижению рождаемости, увеличению смертности населения, миграции на историческую родину. И еще важный момент: напуганные ростом националистических настроений на постсоветских просторах, при получении или смене паспортов многие белорусы, дабы не наживать лишних проблем, стали записывать себя и своих детей русскими. Поэтому истинная численность белорусов в Красноярском крае – еще тот вопрос!
Официальный же их «остаток», который объединяет автономия «Беларусь», так и продолжает, как и ранее, жить на два дома. И уже поэтому очень приветствуют строительство единого Союзного государства. Говорят по-русски, но участвуют в издательстве газеты «Калi ласка», что значит «Добро пожаловать». Развозят ее по деревням, рассказывают о знаменитых земляках, о нынешней жизни Беларуси.
– Я родилась и выросла в Красноярске, люблю свой дом, но при этом помню и то, что мои родные никогда не переставали незаметно напоминать мне о том, что я все же белоруска, – вспоминает Наталья Александрович. – То же самое я сейчас говорю и своей дочери. Мне непонятно, когда соотечественники говорят: мол, какая разница – белорусы или русские? Конечно, два этих славянских народа очень близки, очень похожи друг на друга. И все-таки, откуда ты и кто, забывать не стоит. Ведь наши национальные отличия в культуре, традициях, быту, менталитете и так далее всех нас делают только богаче.
Наталия ЛАПИНА
Минск – Красноярск
Спросите любого прохожего в любом белорусском городе, что он знает о Красноярске. И наверняка, покопавшись пару секунд в глубинах школьных знаний, он ответит что-то вроде: декабристы в ссылке, крестьяне под столыпинской реформой, комсомольцы на стройке… Еще, может, вспомнит про сибирскую тайгу и Енисей, медведей и кедровые орешки. Но никому и никогда в голову не придет как-то связывать этот сибирский край с белорусами. Слишком уж далеко мы друг от друга. Банальный перелет из Минска в Красноярск с учетом пятичасовой разницы во времени – и тот занимает едва ли не сутки, поэтому уже в Шереметьево на стадии ожидания пересадки с рейса на рейс с трудом верится, что на этой «другой планете» вообще можно встретить земляков. Оказывается, можно – целых 18 тысяч человек из почти миллионного населения Красноярска. При этом первых – уже в зале ожидания московского аэропорта.
Современные белорусские сибиряки – это «дети» комсомольских строек. Именно на послевоенные годы пришлась последняя и самая значительная миграция белорусов в Сибирь. Тысячи молодых людей из Белорусской ССР по оргнабору, комсомольским путевкам или послевузовскому распределению отправлялись в Красноярский край на строительство Красноярской ГЭС и алюминиевого завода. Так к 70-80-м годам прошлого века выходцев из Синеокой тут накопилось под 30 тысяч человек.
– Столько молодого задора в нас было, поэтому и не спешили обратно домой. Да ведь и страна была-то одна. А тут еще такой шанс для комсомольца – быть соучастником строительства «гигантов индустрии» гигантской страны! – вспоминает свою молодость жительница Красноярска Людмила. Она работает экскурсоводом и с удовольствием встречает и рассказывает землякам про свою новую родину. – Кстати, а вы знаете историю самого знаменитого в Красноярске белоруса, который всего за несколько месяцев успел в буквальном смысле слова «влипнуть» в сибирскую историю?
Эта история – о втором в летописи Красноярска белорусе, которому здесь отлили памятник (был и первый, но о нем попозже). Но не человеку, а… грузовику, детищу небезызвестного «МАЗа». Завоевать всесибирское уважение и славу он успел именно во время строительства Красноярской ГЭС. Для возведения плотины нужно было перекрыть мощный Енисей. Специалисты долго думали, как в максимально короткий срок остановить бесконечный поток воды, несущейся со скоростью 1 м/с. Меньше двух суток никак не получалось. И именно белорусские водители на своих «четвертаках» (так прозвали «МАЗы» грузоподъемностью 25 тонн) должны были сделать это. И именно благодаря мощи «МАЗов» и ловкости «рулевых» не только удалось уложиться в стахановские темпы, но даже утроить их – великую реку перекрыли всего за один рабочий день. Этот случай навсегда вошел в историю как уникальный. Поэтому сразу же после окончания строительства плотины белорусский «МАЗ» водрузили на постамент – и стоит он до сих пор недалеко от главного въезда на территорию Красноярской ГЭС.
А первым белорусом, на века попавшим в красноярскую историю, историки склонны считать самого основателя Красноярского острога и его первого воеводу – Андрея Дубенского и некоторых его ближайших сподвижников. Во всех летописях он значится как литвин, то есть выходец из Великого княжества Литовского. А большую часть княжества тогда, в XVII веке, занимала как раз территория Беларуси. Так что национальная принадлежность «отца» Красноярска – для нас, приезжающих сюда белорусов, факт более чем приятный.
Сегодня Дубенский – фигура для жителей Красноярского края не менее значимая, чем личность графа Рязанова, воспетая в знаменитой рок-опере «Юнона и Авось» (кто не помнит, Рязанов умер именно в Красноярске). По крайней мере, народную любовь снискали и первый, и второй: пары молодоженов после ЗАГСа обычно ходят фотографироваться сначала к памятнику Дубенскому, а потом к Рязанову.
Почему сегодня «наших» здесь осталось так мало? Ведь шли они в Сибирь не то что годами – столетиями!
– Про столетия – это правда, потому что я очень тщательно проследила все пути появления здесь белорусов, – говорит член Совета Гражданской ассамблеи Красноярского края и идейный вдохновитель создания клуба белорусской диаспоры Наталья Александрович. – Начавшись со времени Дубенского, самые массовые переселения белорусов в Сибирь пришлись на конец ХIХ века, когда в России остро назрел вопрос о проведении аграрной реформы. Осваивать новые земли стали крестьяне из Северо-Западного края. Очередной массовый поток отправился в Сибирь уже по предложению Столыпина: так белорусы расселились практически во всех районах, потому что приезжали даже не семьями, а целыми деревнями!
Правда, сейчас эти некогда белорусские деревни значатся русскими. Наталья Юрьевна, будучи потомственной белоруской сама, смотрела переписи: в Юрьевке, Березовке, других населенных пунктах, которые были созданы из одних белорусов, сегодня формально не осталось ни одного ее соотечественника.
– Произошло то, что рано или поздно происходит со многими диаспорами, – делает вывод Наталья Юрьевна. – После 80-х годов прошлого века начались самые сложные годы в жизни белорусских сибиряков. Во-первых, политические перипетии и кризис привели к элементарному значительному снижению рождаемости, увеличению смертности населения, миграции на историческую родину. И еще важный момент: напуганные ростом националистических настроений на постсоветских просторах, при получении или смене паспортов многие белорусы, дабы не наживать лишних проблем, стали записывать себя и своих детей русскими. Поэтому истинная численность белорусов в Красноярском крае – еще тот вопрос!
Официальный же их «остаток», который объединяет автономия «Беларусь», так и продолжает, как и ранее, жить на два дома. И уже поэтому очень приветствуют строительство единого Союзного государства. Говорят по-русски, но участвуют в издательстве газеты «Калi ласка», что значит «Добро пожаловать». Развозят ее по деревням, рассказывают о знаменитых земляках, о нынешней жизни Беларуси.
– Я родилась и выросла в Красноярске, люблю свой дом, но при этом помню и то, что мои родные никогда не переставали незаметно напоминать мне о том, что я все же белоруска, – вспоминает Наталья Александрович. – То же самое я сейчас говорю и своей дочери. Мне непонятно, когда соотечественники говорят: мол, какая разница – белорусы или русские? Конечно, два этих славянских народа очень близки, очень похожи друг на друга. И все-таки, откуда ты и кто, забывать не стоит. Ведь наши национальные отличия в культуре, традициях, быту, менталитете и так далее всех нас делают только богаче.
Наталия ЛАПИНА
Минск – Красноярск
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
