Академик Михаил ЗАЛИХАНОВ:
Что способно заставить людей не просто любить природу, но жить с ней в мире и полном согласии? Устойчивое развитие. Один из самых ярких апологетов этой концепции – академик РАН, председатель Высшего экологического совета Федерального Собрания РФ, председатель подкомитета ГД по проблемам устойчивого развития России Михаил Чоккаевич ЗАЛИХАНОВ убежден: рано или поздно, но человечество осознает необходимость считаться с природой, научится осторожно влиять на нее, откажется от самой мысли вредить ей активно. Хотелось бы, конечно, чтобы случилось такое чудо как можно раньше. Ведь экология давно уже стала вопросом выживания человека на Земле – ни больше, но и не меньше.
Что способно заставить людей не просто любить природу, но жить с ней в мире и полном согласии? Устойчивое развитие. Один из самых ярких апологетов этой концепции – академик РАН, председатель Высшего экологического совета Федерального Собрания РФ, председатель подкомитета ГД по проблемам устойчивого развития России Михаил Чоккаевич ЗАЛИХАНОВ убежден: рано или поздно, но человечество осознает необходимость считаться с природой, научится осторожно влиять на нее, откажется от самой мысли вредить ей активно. Хотелось бы, конечно, чтобы случилось такое чудо как можно раньше. Ведь экология давно уже стала вопросом выживания человека на Земле – ни больше, но и не меньше. – Михаил Чоккаевич, правду говорят, что вы альпинист, каких мало? Совершили 156 восхождений на Эльбрус...
– Ерунда! Вот мой отец – Чокка Асланович – поднимался на эту вершину 209 раз! А всего на белом свете он провел 116 лет.
– Трепетное отношение к природе – это у вас от отца?
– Во мне все от отца.
– Да, конечно. Но при всем глубочайшем уважении к легендарному балкарскому аксакалу позвольте заметить вам, что он все-таки не был академиком РАН, депутатом Госдумы, членом Высшего консультативного комитета ООН и фракции «Единая Россия», наконец, лауреатом Госпремии СССР и Героем Социалистического Труда (за разработки технологий двойного назначения – гражданского и военного), преподавателем и научным руководителем, изобретателем и экспериментатором – я ничего не забыл? Вопрос к вам: как вы все успеваете?
– Ну я далеко не все успеваю.
– Что же такого ужасного происходит?
– Человечество своими все более и более возрастающими потребностями губит окружающую среду – вот что!.. И очень мало кто задумывается об этом всерьез. Такая безответственность кончится очень плохо.
– Все когда-нибудь закончится апокалипсисом – известно из Библии...
– Да, но не стоит приближать роковой для человечества день собственными руками столь торопливо: сами живем, надо же предоставить и другим такую чудесную возможность. Тем, кто идет за нами.
– Так в чем же все-таки дело, Михаил Чоккаевич?
– В нашей стране, в Союзном государстве России и Беларуси, если хотите, до сих пор нет разумной концепции устойчивого развития как серьезного, научно обоснованного официального документа, основываясь на котором можно было бы строить стратегию и политику. У нас нет стратегии устойчивого развития, несмотря на многолетние разговоры по этому поводу. А ведь без этого нельзя строить серьезные планы на будущее.
– Вот как – интересно! Что такое «устойчивое развитие» – опять нечто заморское?
– Существует около сорока различных определений устойчивого развития. Если коротко, то суть можно выразить тезисом: тем, кто живет на Земле сейчас, необходимо сделать так, чтобы завтрашнее поколение жило хотя бы не хуже сегодняшнего. Вряд ли такое намерение можно назвать заморским. Нормальное желание нормальных людей.
– Вы сказали «не хуже сегодняшнего»? Но нам все время твердят: да, сегодня живем еще как-то не очень, но потерпите немного, будущее непременно светлее, там всем будет хорошо…
– Не знаю, что такое по-вашему «хорошо». Главное, повторяю, чтобы нашим потомкам было не хуже, чем нам сегодня. Это возможно при одном-единственном условии – если потребительское отношение к природе будет в корне изменено. Поэтому на сегодняшний день в понятие «устойчивое развитие» входят политическая, экологическая, экономическая, продовольственная, энергетическая безопасность.
– Вы так горячо сражаетесь за идеи «устойчивого развития»!.. Когда вам стало ясно, что это и ваша судьба?
– В 70-х годах я возглавлял Высокогорный геофизический институт Росгидромета, где, кстати, и появилась первая российская лаборатория экологии. Промышленные отходы дотянулись до наших гор – терпеть такое было невыносимо. Турбазы и дачи стали расти быстрее грибов после дождя, а это же вырубка леса, да к тому ж беспорядочная. Мы решили с этим как-то бороться.
– Победили?
– Безусловно, что-то полезное сделать нам удавалось. В 90-х годах меня вызвали кое-куда и предложили заняться делом, как тогда полушепотом говорили, государственной важности.
– Как будто охрана природы – менее важное дело...
– Не менее, но спорить тогда я не стал: не имело смысла. Да и дело, которое мне предложили, было для меня действительно интересным – так я занялся военно-прикладными разработками. Они пригодились нашей армии в Афганистане, когда нас туда нелегкая занесла...
– Глупо, наверное, мне расспрашивать вас о сути тех разработок – все равно ведь правду не скажете, военная тайна?
– Да, это дело такое... В общем, первое время наши летчики плохо воевали в горах, «хромала» точность наведения самолетов. Мы с ребятами кое-что придумали, показатели резко улучшились.
– На природе это отразилось как-то?
– С какой стороны посмотреть. Уникальные технологии, основанные на новых физических принципах, разработанные специалистами Государственного высокогорного НИИ авиационной техники и вооружений, который я потом возглавил по совместительству, имели двойное назначение. Они не только в военных целях использовались, но и для защиты от жестоких катаклизмов, которые случаются – и довольно часто – в серьезных горах: лавины, сходы и прочее. Противоградовые ракеты, пусковые установки, локаторы – это все сегодня имеется на вооружении горцев, спасает их от стихийных бедствий.
– Вас за это Родина щедро наградила и Золотой звездой, и Госпремией?
– Точно.
– А за хлопоты о будущем человечества вам кто-нибудь хотя бы спасибо сказал?
– Да я же не за это работаю. Назовите любое экологическое движение в нашей стране – я участвовал в нем, многие зачинал. Вместе с бывшим министром экологии Виктором Даниловым-Данильяном – сегодня такой должности даже не существует – и профессором МГУ Кимом Лосевым мы написали целый ряд книг и учебников по экологической безопасности. В них обобщен мировой опыт защиты природы, не присмотреться к которому было бы в наше время просто преступно. Так потихонечку шел и шел я к осознанию необходимости «устойчивого развития». А потом, когда уже начал работать в составе Госдумы РФ третьего созыва, понял, что нужно занимать в этом вопросе более активную позицию. Спасибо председателю Думы Геннадию Николаевичу Селезневу: он не просто поддержал идею, но и предложил создать в Думе комиссию по проблемам «устойчивого развития». В нее сразу вошли 20 депутатов. Был учрежден и экспертный совет из 134 ведущих ученых страны, государственных деятелей, предпринимателей. Одних членов РАН – сорок умов! Мы коллективно разработали научную основу стратегии устойчивого развития РФ, ее представляли на Всемирном саммите ООН в Йоханнесбурге. На базе этих исследований была сформирована конкретная стратегия развития.
– Силища-то какая! Самое время вам рассказать, как стратегия «устойчивого развития» приживается в России?
– Плохо. Столь глобальной проблеме уделяется явно недостаточное внимание. В результате мы изрядно отстаем от других развитых стран. Недальновидное отношение ведет к дальнейшему отставанию нашей страны в области наукоемких технологий, обезоруживает Россию перед техногенными и природными катастрофами, реально угрожает национальной безопасности, в конце концов лишает Отечество будущего…
– На Кавказе говорят: одно небольшое дело дороже тысячи слов. Что-то все-таки делается сегодня в русле идей устойчивого развития конкретно?
– Конечно, есть люди, которых идеи устойчивого развития напрочь лишили покоя. Их, правда, пока единицы, но они есть. Например, вот уже почти десять лет, как известна мне и моим коллегам экологически безопасная саморазвивающаяся «Система Болдырева». Ее разработал талантливый инженер-предприниматель из Калмыкии Владимир Болдырев и все эти годы пытается воплотить в реальность. Не получается. А ведь это один из немногих на сегодняшний день реальных проектов устойчивого развития. В мире!
– В чем суть «Системы Болдырева»? Вы могли бы раскрыть некоторые подробности?
– Система специально разрабатывалась для освоения Каспийского шельфа. Всем известно, насколько богата нефтью и газом, но и хрупка там природа. Тем не менее проект устойчивого развития позволяет работать на шельфе, не причиняя природе абсолютно никакого ущерба. Обустройство нефтепромыслов осуществляется по принципу создания искусственных островов с природными ландшафтами, развитой инфраструктурой – как промышленного производства, так и социальной сферы, строительством рекреационных объектов и многого другого. Составной частью проекта является развитие экологического туризма, который бы отвечал международным стандартам. Таким образом, на каждом острове предполагается строительство рыборазводного, туристического, телекоммуникационного, а уже потом – как бы в ядре – нефтедобывающего комплекса. Тем самым нефтяная компания, которая станет заниматься осуществлением этого проекта, изначально сама себя ставит в такое положение, когда экологическая безопасность добычи является главным условием существования предприятия.
Люди и природа не будут страдать ни от нефтедобычи, ни от ее прекращения со временем. Уникальный проект позволяет создать принципиально новую модель ресурсопользования – саморазвивающуюся, которая сочетает возможности освоения углеводородных месторождений, защиты биоресурсов и решения социально-экологических и геополитических вопросов в интересах России.
– Любопытно, когда все построят, как же это будет выглядеть со стороны?
– Вполне привлекательно. Представьте себе бетонный «купол» над скважиной в виде искусственной скалы, гармонично вписанной в ландшафт. Эта конструкция станет частью рекреационной зоны туристического комплекса. После того как скважина, расположенная внутри скалы, выработает свой ресурс, в ней разместятся другие промышленные производства. Таким образом, на островах может осуществляться любая высокотехнологичная промышленная деятельность.
С другой стороны, такой подход к освоению Каспийского шельфа позволяет сблизить интересы всех Прикаспийских государств и предотвратить неумолимо надвигающуюся экологическую катастрофу. Несомненно, экологически безопасное природопользование, которое составляет основу «Системы Болдырева», может способствовать и политическому решению многих вопросов в этом регионе.
– В природных условиях Беларуси, допустим, возможно?
– Любой новый промышленный проект может быть реализован по «Системе Болдырева». И, конечно, не только на шельфе – на обычной земле. Где угодно. Было б желание...
– Но вряд ли ваш пафос растрогает матерого российского чиновника. Употребление же такого понятия, как «человечество», может и осердить, а это, сами понимаете, ни к каким созидательным подвижкам не приведет…
– В свое время я обратился к руководству России с письмом, где от имени группы ученых предложил первоочередные меры по повышению эффективности ресурсопользования и экологической безопасности в Каспийском регионе. Ведь Каспий, уникальный природный объект мирового значения, находится на грани вероятной экологической катастрофы. И она неминуема, если мы уже сегодня не обеспечим экологическую безопасность нефтедобычи и воспроизводство биологических ресурсов.
– Но вы тоже не последний депутат в государстве – помогаете как-то пробиваться новому, светлому, а то, возможно, и вечному?
– Стараюсь. Но сами понимаете, что такое коррупция. Недаром же Президент России Дмитрий Медведев с гневом был вынужден констатировать, что коррупция превратилась в системную проблему, которой мы обязаны противопоставить системный ответ. Этим ответом мы предметно и, как я надеюсь, очень конкретно займемся на осенней сессии в Думе. Без антикоррупционного законодательства осуществление проектов устойчивого развития невозможно.
– Как вы считаете: в России когда-нибудь научатся ценить людей – отличать профана от интеллектуала, лизоблюда от искреннего патриота, корыстолюбца от созидателя?
– Очень хочется верить, что это произойдет в самое ближайшее время. А в том, что силы природы и разума в конце концов победят, я не сомневаюсь ни на минуту.
Беседу вел
Михаил СЕРДЮКОВ
Фото автора
– Ерунда! Вот мой отец – Чокка Асланович – поднимался на эту вершину 209 раз! А всего на белом свете он провел 116 лет.
– Трепетное отношение к природе – это у вас от отца?
– Во мне все от отца.
– Да, конечно. Но при всем глубочайшем уважении к легендарному балкарскому аксакалу позвольте заметить вам, что он все-таки не был академиком РАН, депутатом Госдумы, членом Высшего консультативного комитета ООН и фракции «Единая Россия», наконец, лауреатом Госпремии СССР и Героем Социалистического Труда (за разработки технологий двойного назначения – гражданского и военного), преподавателем и научным руководителем, изобретателем и экспериментатором – я ничего не забыл? Вопрос к вам: как вы все успеваете?
– Ну я далеко не все успеваю.
– Что же такого ужасного происходит?
– Человечество своими все более и более возрастающими потребностями губит окружающую среду – вот что!.. И очень мало кто задумывается об этом всерьез. Такая безответственность кончится очень плохо.
– Все когда-нибудь закончится апокалипсисом – известно из Библии...
– Да, но не стоит приближать роковой для человечества день собственными руками столь торопливо: сами живем, надо же предоставить и другим такую чудесную возможность. Тем, кто идет за нами.
– Так в чем же все-таки дело, Михаил Чоккаевич?
– В нашей стране, в Союзном государстве России и Беларуси, если хотите, до сих пор нет разумной концепции устойчивого развития как серьезного, научно обоснованного официального документа, основываясь на котором можно было бы строить стратегию и политику. У нас нет стратегии устойчивого развития, несмотря на многолетние разговоры по этому поводу. А ведь без этого нельзя строить серьезные планы на будущее.
– Вот как – интересно! Что такое «устойчивое развитие» – опять нечто заморское?
– Существует около сорока различных определений устойчивого развития. Если коротко, то суть можно выразить тезисом: тем, кто живет на Земле сейчас, необходимо сделать так, чтобы завтрашнее поколение жило хотя бы не хуже сегодняшнего. Вряд ли такое намерение можно назвать заморским. Нормальное желание нормальных людей.
– Вы сказали «не хуже сегодняшнего»? Но нам все время твердят: да, сегодня живем еще как-то не очень, но потерпите немного, будущее непременно светлее, там всем будет хорошо…
– Не знаю, что такое по-вашему «хорошо». Главное, повторяю, чтобы нашим потомкам было не хуже, чем нам сегодня. Это возможно при одном-единственном условии – если потребительское отношение к природе будет в корне изменено. Поэтому на сегодняшний день в понятие «устойчивое развитие» входят политическая, экологическая, экономическая, продовольственная, энергетическая безопасность.
– Вы так горячо сражаетесь за идеи «устойчивого развития»!.. Когда вам стало ясно, что это и ваша судьба?
– В 70-х годах я возглавлял Высокогорный геофизический институт Росгидромета, где, кстати, и появилась первая российская лаборатория экологии. Промышленные отходы дотянулись до наших гор – терпеть такое было невыносимо. Турбазы и дачи стали расти быстрее грибов после дождя, а это же вырубка леса, да к тому ж беспорядочная. Мы решили с этим как-то бороться.
– Победили?
– Безусловно, что-то полезное сделать нам удавалось. В 90-х годах меня вызвали кое-куда и предложили заняться делом, как тогда полушепотом говорили, государственной важности.
– Как будто охрана природы – менее важное дело...
– Не менее, но спорить тогда я не стал: не имело смысла. Да и дело, которое мне предложили, было для меня действительно интересным – так я занялся военно-прикладными разработками. Они пригодились нашей армии в Афганистане, когда нас туда нелегкая занесла...
– Глупо, наверное, мне расспрашивать вас о сути тех разработок – все равно ведь правду не скажете, военная тайна?
– Да, это дело такое... В общем, первое время наши летчики плохо воевали в горах, «хромала» точность наведения самолетов. Мы с ребятами кое-что придумали, показатели резко улучшились.
– На природе это отразилось как-то?
– С какой стороны посмотреть. Уникальные технологии, основанные на новых физических принципах, разработанные специалистами Государственного высокогорного НИИ авиационной техники и вооружений, который я потом возглавил по совместительству, имели двойное назначение. Они не только в военных целях использовались, но и для защиты от жестоких катаклизмов, которые случаются – и довольно часто – в серьезных горах: лавины, сходы и прочее. Противоградовые ракеты, пусковые установки, локаторы – это все сегодня имеется на вооружении горцев, спасает их от стихийных бедствий.
– Вас за это Родина щедро наградила и Золотой звездой, и Госпремией?
– Точно.
– А за хлопоты о будущем человечества вам кто-нибудь хотя бы спасибо сказал?
– Да я же не за это работаю. Назовите любое экологическое движение в нашей стране – я участвовал в нем, многие зачинал. Вместе с бывшим министром экологии Виктором Даниловым-Данильяном – сегодня такой должности даже не существует – и профессором МГУ Кимом Лосевым мы написали целый ряд книг и учебников по экологической безопасности. В них обобщен мировой опыт защиты природы, не присмотреться к которому было бы в наше время просто преступно. Так потихонечку шел и шел я к осознанию необходимости «устойчивого развития». А потом, когда уже начал работать в составе Госдумы РФ третьего созыва, понял, что нужно занимать в этом вопросе более активную позицию. Спасибо председателю Думы Геннадию Николаевичу Селезневу: он не просто поддержал идею, но и предложил создать в Думе комиссию по проблемам «устойчивого развития». В нее сразу вошли 20 депутатов. Был учрежден и экспертный совет из 134 ведущих ученых страны, государственных деятелей, предпринимателей. Одних членов РАН – сорок умов! Мы коллективно разработали научную основу стратегии устойчивого развития РФ, ее представляли на Всемирном саммите ООН в Йоханнесбурге. На базе этих исследований была сформирована конкретная стратегия развития.
– Силища-то какая! Самое время вам рассказать, как стратегия «устойчивого развития» приживается в России?
– Плохо. Столь глобальной проблеме уделяется явно недостаточное внимание. В результате мы изрядно отстаем от других развитых стран. Недальновидное отношение ведет к дальнейшему отставанию нашей страны в области наукоемких технологий, обезоруживает Россию перед техногенными и природными катастрофами, реально угрожает национальной безопасности, в конце концов лишает Отечество будущего…
– На Кавказе говорят: одно небольшое дело дороже тысячи слов. Что-то все-таки делается сегодня в русле идей устойчивого развития конкретно?
– Конечно, есть люди, которых идеи устойчивого развития напрочь лишили покоя. Их, правда, пока единицы, но они есть. Например, вот уже почти десять лет, как известна мне и моим коллегам экологически безопасная саморазвивающаяся «Система Болдырева». Ее разработал талантливый инженер-предприниматель из Калмыкии Владимир Болдырев и все эти годы пытается воплотить в реальность. Не получается. А ведь это один из немногих на сегодняшний день реальных проектов устойчивого развития. В мире!
– В чем суть «Системы Болдырева»? Вы могли бы раскрыть некоторые подробности?
– Система специально разрабатывалась для освоения Каспийского шельфа. Всем известно, насколько богата нефтью и газом, но и хрупка там природа. Тем не менее проект устойчивого развития позволяет работать на шельфе, не причиняя природе абсолютно никакого ущерба. Обустройство нефтепромыслов осуществляется по принципу создания искусственных островов с природными ландшафтами, развитой инфраструктурой – как промышленного производства, так и социальной сферы, строительством рекреационных объектов и многого другого. Составной частью проекта является развитие экологического туризма, который бы отвечал международным стандартам. Таким образом, на каждом острове предполагается строительство рыборазводного, туристического, телекоммуникационного, а уже потом – как бы в ядре – нефтедобывающего комплекса. Тем самым нефтяная компания, которая станет заниматься осуществлением этого проекта, изначально сама себя ставит в такое положение, когда экологическая безопасность добычи является главным условием существования предприятия.
Люди и природа не будут страдать ни от нефтедобычи, ни от ее прекращения со временем. Уникальный проект позволяет создать принципиально новую модель ресурсопользования – саморазвивающуюся, которая сочетает возможности освоения углеводородных месторождений, защиты биоресурсов и решения социально-экологических и геополитических вопросов в интересах России.
– Любопытно, когда все построят, как же это будет выглядеть со стороны?
– Вполне привлекательно. Представьте себе бетонный «купол» над скважиной в виде искусственной скалы, гармонично вписанной в ландшафт. Эта конструкция станет частью рекреационной зоны туристического комплекса. После того как скважина, расположенная внутри скалы, выработает свой ресурс, в ней разместятся другие промышленные производства. Таким образом, на островах может осуществляться любая высокотехнологичная промышленная деятельность.
С другой стороны, такой подход к освоению Каспийского шельфа позволяет сблизить интересы всех Прикаспийских государств и предотвратить неумолимо надвигающуюся экологическую катастрофу. Несомненно, экологически безопасное природопользование, которое составляет основу «Системы Болдырева», может способствовать и политическому решению многих вопросов в этом регионе.
– В природных условиях Беларуси, допустим, возможно?
– Любой новый промышленный проект может быть реализован по «Системе Болдырева». И, конечно, не только на шельфе – на обычной земле. Где угодно. Было б желание...
– Но вряд ли ваш пафос растрогает матерого российского чиновника. Употребление же такого понятия, как «человечество», может и осердить, а это, сами понимаете, ни к каким созидательным подвижкам не приведет…
– В свое время я обратился к руководству России с письмом, где от имени группы ученых предложил первоочередные меры по повышению эффективности ресурсопользования и экологической безопасности в Каспийском регионе. Ведь Каспий, уникальный природный объект мирового значения, находится на грани вероятной экологической катастрофы. И она неминуема, если мы уже сегодня не обеспечим экологическую безопасность нефтедобычи и воспроизводство биологических ресурсов.
– Но вы тоже не последний депутат в государстве – помогаете как-то пробиваться новому, светлому, а то, возможно, и вечному?
– Стараюсь. Но сами понимаете, что такое коррупция. Недаром же Президент России Дмитрий Медведев с гневом был вынужден констатировать, что коррупция превратилась в системную проблему, которой мы обязаны противопоставить системный ответ. Этим ответом мы предметно и, как я надеюсь, очень конкретно займемся на осенней сессии в Думе. Без антикоррупционного законодательства осуществление проектов устойчивого развития невозможно.
– Как вы считаете: в России когда-нибудь научатся ценить людей – отличать профана от интеллектуала, лизоблюда от искреннего патриота, корыстолюбца от созидателя?
– Очень хочется верить, что это произойдет в самое ближайшее время. А в том, что силы природы и разума в конце концов победят, я не сомневаюсь ни на минуту.
Беседу вел
Михаил СЕРДЮКОВ
Фото автора
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
