Роман Протасевич: Оппозиция хотела разрушить экономику и заставить людей голодать

ПОСЛЕ ВОЗВРАЩЕНИЯ СОБИРАЛИСЬ УВОЛИТЬ

Роман Протасевич выложил все карты на стол в эфире программы «Марков. Ничего личного» на телеканале ОНТ. В студию его привезли прямо из СИЗО.

- Вы добровольно согласились на это интервью?

- Абсолютно. Чувствую себя прекрасно, единственное немного простыл, но это не является причиной, чтобы откладывать разговор.

- Как соратники отнесутся к разговору?

- Тяжело предугадать их реакцию. Думаю, многие начнут меня публично осуждать, уверен, что акции поддержки, которые планировались сойдут на нет. Не удивлюсь, если кто-то назовет меня предателем. Честно мне абсолютно все равно, что будут говорить они. Я нахожусь здесь и хочу сделать все, чтобы исправить свои ошибки. Я следовал какой-то своей идее, своим убеждениям и чем больше старался не совать нос не в свое дело, не думать о том, откуда идут деньги, какие спецслужбы влияют на происходящее, тем хуже все это становилось.

- Они боятся вашего появления?

- Думаю, да.

- Вас гримировали перед интервью?

- Вообще не трогали.

- Кто знал, что вы летите рейсом Афины-Вильнюс?

- Это был единственный раз, когда я сообщил о своих передвижениях в рабочий чат перед вылетом из Афин. Там были несколько журналистов, работающих на проекте, а также люди из штаба Тихановской: Франак Вечерко и Даниил Богданович.

- Кто мог держать из них зуб на вас?

- У меня был конфликт с Даниилом Богдановичем. Он занимал должность директора сети «Инфопоинт». У меня не складывались с ним отношения в последнее время, я эмоционально устал, не хотел выполнять какую-то политическую работу, а заниматься фотографией. За два дня до моего вылета в Вильнюс шел разговор о моем увольнении. Вечерко написал, что по прилету будем обсуждать перспективы дальнейшего сотрудничества.

- То есть это Богданович?

- Я почти в этом уверен.

ИНФОРМАЦИЮ СЛИВАЛИ «КРЫСЫ»

- Вы насмехались над просьбой белорусских властей в адрес Польши выдать вас и Путило. Откуда была такая уверенность, что вас не сдадут?

- Никогда такой уверенности не было. Я никогда не переходил на прямые оскорбления власти, не пытался, как некоторые, присылать фотографии члена в прокуратуру. Всегда понимал, что рано или поздно за свою деятельность я могу понести ответственность.

- Почему не удалили всю информацию в телефоне, находясь в самолете?

- Я и София в тот момент находились в состоянии стресса, что мозги не работали, была паника. Понимал, что как только самолет приземлиться я буду отвечать за все, что я совершил и за тот урон, что я нанес стране.

- Вы многое делали через телеграм-каналы «Черная книга Беларуси» и «Беларусь головного мозга»…

- Это разные проекты. Я не имел прямого отношения к каналу «Черная книга Беларуси», но один раз проводил для них воркшоп, где просто объяснил почему важны заголовки, структура текста. Это мой единственный с ними рабочий контакт. «Беларусь головного мозга» и «NEXTA» - да.

- Ваша спутница София Сапега имела отношение к «Черной книге Беларуси». В ее телефоне нашли около 80 постов, готовых для публикации. А как к вам попадали данные – они оплачивались или достаточно людей, которые просто сливали своих коллег?

- Исходя из того, что знаю я, многие данные передавались экс-силовиками. По сути, в каких-то коллективах были «крысы», которые легко выдавали коллег, бывших коллег. Меня забавляло, почему люди только сейчас решили показать свои оппозиционные взгляды? А если это было раньше, то как это пересекалось с их мировоззрением – спокойной работали в той же «Белтелерадиокомпании» или еще где-то, получали деньги от государства.

ОППОЗИЦИЯ ГРЫЗЕТСЯ ИЗ-ЗА ДЕНЬГИ

- Почему вы говорили, что в Беларуси вас ожидает смертная казнь?

- КГБ меня включило в список лиц, причастных к терроризму, а за это вполне может светить высшая мера наказания. Я был один из тех, кто 9 августа публиковал призывы выйти на улицы. По этой части уже признал свою вину. В чатах с администраторами крупнейших телеграм-каналов мы обсуждали предстоящие акции, их повестку. Туда входили Степан Путило, Ян Рудик, Тадеуш Дичан, Антон Мотолько, Франак Вечерко, который сразу мог написать тезисы, по которым работали, Даниил Богданович, Шрайбман, Пальчис и его жена, Юшкевич, Анастасия Рогатко, Евгений Малаховский, Дмитрий Навоша. Один чат выполнял главную роль в координации информационной войны и уличных протестов.

- Как складываются отношения между беглыми оппозиционерами?

- В инициативных штабах была масса проблем. Например, Латушко и его «Народное антикризисное управление». Открою страшную тайну: НАУ должна была запускать Светлана Тихановская, и это должен был быть ее кабинет министров. За сутки до старта Латушко как-то получил доступ и к сайту, и ко всему – и объявил инициативу своей. Хотя до этого выторговывал себе должность премьер-министра. А сейчас просто украл проект. Это пример внутренней грызни. Тот же Вечерко чуть не набил морду Алексею Ероховцу – представителю проекта «Страна для жизни». Происходит много внутренних конфликтов. И этого очень боятся штабы, что они будут выноситься. И понятно, что все преследуют свои интересы.

- За штабами стоят спецслужбы?

- Стоят. Опять же, вопрос в том, что зачастую даже я, как один из главных бойцов информационной войны, не имел доступа к каким-то совещаниям, к моментам, где принимаются какие-то решения. Кем и как они принимались? Мне просто доводилась повестка. Понятно, что были заготовки планов, стратегий – это же явно работа специалистов. А какие, простите, могут быть специалисты в белорусской оппозиции. Они специалисты по отмыванию денег. Самые большие деньги, которые я получил за работу – пять тысяч евро.

- Вы сказали о конфликтах внутри оппозиции, расскажите подробнее.

- Приведу пример Ольги Карач. Посмотрите на ее потуги, она в каждом эфире кричит, строит из себя пупа земли и объявляет импичменты Тихановской. Просто работает на то, чтобы насолить ей и получить доступ к деньгам диаспор. Она не заинтересована во власти, она реально заинтересована в деньгах. Она, десять лет прожив в Литве, имеет дом площадью около шестьсот квадратных метров, в элитном районе Вильнюса. Это что, взялось из ниоткуда?

Или претензии к BYSOL. Я лично знаком с Андреем Стрижаком, но вопросы не безосновательны к нему. Были деньги, и они как-то резко закончились. Мы это обсуждали в кулуарах. Штабы стараются до последнего не выносить сор из избы, чтобы весь мир не увидел, сколько там на самом деле внутренних конфликтов. И в плане финансирования, и в плане политических амбиций, и в плане зон влияния. Практически по всем направлениям идет межвидовая конкуренция.

- Получается есть два центра – Тихановская и Латушко?

- У Латушко нет никакой реальной поддержки, даже среди оппозиции и оппозиционно настроенных граждан. Если говорить о тех же телеграм-каналах, то все они, за исключением одного, целиком и полностью поддерживают деятельность Тихановской. Потому что вся эта сеть содержится за счет грантов. Я могу сказать честно, что, допустим, я даже не мог на том же телеграм-канале «Беларусь головного мозга» опубликовать даже слабую критику в адрес Тихановской. Все тот же Вечерко мне говорил: нет, никакой критики, даже малейшей, на каналах быть не может.

- Как живут другие оппозиционеры за рубежом?

- Все политические лидеры, находящиеся в Европе, живут в хороших условиях. Насколько я знаю, Латушко снимает квартиру стоимостью около трех тысяч евро в месяц. Это явно очень хорошее жилье. Лично я эту квартиру не видел, все это обсуждается кулуарно. Шутят о том, что Латушко ищет финансирование для трансплантации себе печени – из-за проблем с алкоголем. Живет на широкую ногу. Точно так же устроились и в штабе Тихановской, но о ее доходе я ничего не знаю – закрытая информация. На нее работает литовская спецслужба, у нее охраняемый дом.

- Выглядеть она стала лучше, носит брендовую одежду, за чей счет банкет?

- Над ее образом работает команда стилистов и дизайнеров. Часть финансирования идет за счет литовских налогоплательщиков – они содержат зарубежных политиков из своего кармана. Есть частные спонсоры, бизнесмены, представители элит. Какие у них интересы? На этот вопрос мне самому интересен ответ. Третье – финансовая поддержка диаспор. Источников много.

- А Польша как участвует?

- Есть финансирование и к гадалке ходить не надо. Что Литве, что Польше выгодно содержать Тихановскую, Латушко с точки зрения внешней политики. Литва – маленькая и бедная страна. Пожив в Польше, я ощутил это сам. Другие цены, другой уровень доходов, жизнь гораздо дороже и беднее. А что происходит с ее внешней политикой? Литва уже даже Китаю пытается перейти дорогу. Это же просто смешно! То есть за то, что она содержит штаб Тихановской, Литва получает политические дивиденды от коллективного Запада. А тот позволяет Литве без последствий гавкать на весь мир.

Хотя, откровенно говоря, даже смешно: где Литва, а где Россия или Китай. Тоже самое касается Польши. Организация BYPOL находится в Варшаве. Или проекты «NEXTA», Белорусский дом в Варшаве – польское правительство (шутка ли, приходил лично премьер министр) напрямую выделило 53 миллиона злотых на помощь белорусским беженцам. Домофон разрывался, люди приходили за помощью – но людям никто и ни разу не открыл.

«МЫ ПРОИГРАЛИ, У НАС НЕТ УЛИЦЫ»

- Прошел почти год с выборов президента. Государственного переворота не произошло, протестов нет

- И они едва ли будут. Скажу больше: в последние месяцы, когда были попытки призывать к каким-то акциям, уличным протестам, лично у меня был конфликт в штабе. Потому что я открыто говорил: «Все, у нас нет улицы». У нас ее нет и не будет. И глупо пытаться дальше призывать людей выходить - объективно никто не выйдет». Говорил, что нужно сосредоточиться на других задачах. Но приходил Вечерко и в лоб говорил: «Рома, ты должен подумать над «улицей». Потому что не будет «улицы» – не будет санкций, финансирования». Меня и в отпуск отправили в том числе потому, что я открыто говорил: объективно мы проиграли.

- Были призывы в День Победы выйти на улицы…

- Даже с точки зрения здравого смысла День Победы явно не тот день, когда можно выходить с какими-либо протестами. Это прежде всего день памяти. И поганить этот день какими-то собственными политическими амбициями –это как минимум низко. И продвижение этого 9 мая было ярким показателем того, что, скорее всего, Латушко просто сказали: тебе надо показать свою поддержку иначе больше не получишь финансирования.

- Роль санкций в борьбе за власть?

- Они необходимы для того, чтобы экономика Беларуси рухнула как можно быстрее. Если рухнет экономика, люди выйдут на улицы, начнутся голодные бунты. И это, по сути, одна из целей тех, кто выступает за санкции. Я более чем уверен, что все это прекрасно понимают.

- Тихановская понимает, что людей нужно заставить голодать, чтобы решить вопрос?

- Уверен.

В ВАРШАВЕ СРАЗУ СТАЛИ ПРЕДЛАГАТЬ ГРАНТЫ США

- Возникало ощущение, что в тандеме со Степаном Путило он был главным, а вы в тени. Это так?

- Личность Путило крайне переоценена в обществе. Из него сделали не монумент, но бюстик. На самом деле это человек, никогда не принимавший решений – о протестах и других. Даже сам проект «NEXTA» – это не его. Этот проект придумал другой белорусский журналист – Владимир Чуденцов. Вы думаете, восемнадцатилетний пацан может говорить слогом НТВ периода расцвета в 1990-е? Очевидно же, что нет. Путило занимался учебой и выступал как актер озвучки. Когда Чуденцова посадили, всю работу поехал делать я. И телеграм-каналами занимался только я. И воспринимал телеграм-каналы «NEXTA», еще даже до протестов, исключительно как свое детище.

- Откуда деньги на развитие канала?

- «NEXTA» изначально жила исключительно с продажи рекламы. Там не было внешних вливаний. А вот позже, летом прошлого года, начало происходить много интересных вещей. Как только редакция решила въехать в «Белорусский дом» в Варшаве, нам сразу начали предлагать совместные проекты на американские гранты. Меня близко к финансам никогда не подпускали. Первой точкой конфликта с Путило стало, это сейчас будет звучать очень интересно, российское финансирование проекта «NEXTA».

- «NEXTA Live» переключалась на российскую повестку…

- Обсуждалось, что после активной фазы белорусских протестов «NEXTA Live» станет российским. У меня это вызвало огромное возмущение, потому что это был самый большой медиактив. Возможно, это связано с тем, что 70 процентов подписчиков были россияне. В Беларуси же всего около миллиона пользователей телеграма. Были разговоры и о создании отдельных каналов по России, Украине.

В РБ ЕЩЕ ОСТАЛИСЬ «СПЯЩИЕ» ТЕРРОРИСТИЧЕСКИЕ ЯЧЕЙКИ

- Ваше отношение к Александру Лукашенко?

- Не буду скрывать, я много критиковал Александра Григорьевича. Как мне казалось, были для этого причины. Когда я начал втягиваться не в журналистскую работу, а в политическую, тем больше мне хотелось оттуда бежать. И все более очевидным становилось, что многие вещи, за которые пытались критиковать Александра Григорьевича – это просто были попытки давления. И во многих моментах он поступал как человек «со стальными яйцами».

- Вы его уважаете?

- Безусловно.

- Вы участвовали в подготовке покушения на президента?

- Я должен был выступать связным между заговорщиками и штабом Тихановской. Раз в неделю я общался с Зенковичем (задержан по делу об организации теракта — Ред.). Была у меня встреча без свидетелей с Тихановской и на ней я сказал, что есть силовой сценарий и несколько групп, готовых его реализовать. Мы условились, что на эту тему я буду разговаривать с ее советником Александром Добровольским, которому доверяли и заговорщики. До сих пор в Беларуси есть несколько «спящих» ячеек. Не знаю, насколько эта информация реальна, но думаю, часть схронов еще точно не нашли.

Речь шла приблизительно о двадцати семьях топ-силовиков, начиная от майора и заканчивая генералом. Изначально военные требовали сумму 5-7 миллионов евро. Вместе с эвакуацией их семей. Потом сумма снизилась до двух миллионов. Но было условие – вывезти около двадцати семей, если силовой сценарий провалится. Военных бы расстреляли и потому они требовали гарантий для своих семей. Стрижак мне сказал, что максимум можем найти двести тысяч долларов через спонсоров.

БАТАЛЬОН «АЗОВ»

«СТРОИЛ ИЗ СЕБЯ ВОЯКУ И ПЕРЕШЕЛ ВСЕ ГРАНИЦЫ»

- Как вы оказались в зоне военного конфликта на Украине и кем были в батальоне «Азов»?

- Я впервые туда приехал в зону АТО в 2014 году и пробыл всего полтора месяца. Даже не был в зоне боевых действий. По сути, я состоял в объединении белорусов. Это отряд «Погоня», там всего три человека, но потом его прикрепили к «Азову».

Фотографии, которые попали в интернет, реальные и сделаны на полигонах. В том интервью я хотел построить из себя бравурного вояку. Мне тогда было двадцать лет, я был окрылен каким-то неверным романтизмом войны. Пулемет у меня был штатный, мне его выдали, но большую часть времени проводили на базах.

Честно говоря, вся моя поездка туда, с учетом того, что я не только позволял себе странные высказывания, но и того, что я нарушил журналистскую этику, перейдя все границы. Тем более в моем окружении было очень много людей такой идеологии, которую я не поддерживаю. Считаю, это была самая большая ошибка в моей жизни. Я жалею.

- Генпрокуратура ЛНР возбудила уголовное дело против вас…

- Логично, что такое уголовное дело было возбуждено. Мне тяжело вообще сказать хоть что-то. Разумеется, я боюсь запроса на экстрадицию. Единственное, на что я надеюсь, что у Александра Григорьевича найдется достаточно политической воли и достаточно решимости для того, чтобы не выдать меня.