Не бойся – только веруй!..

А над Тереком ночь тревожная,
Свечи ставятся всем святым.
Эх, казак, отступать не положено,
Так помирать тебе молодым. То ли порыв ветра, то ли предчувствие грозы растревожили воронье... Взбудораженная стая с карканьем нарезала круги над нашей головой... А на самом краешке стены строящейся часовни, неприметная беглому взгляду, притаилась горлинка... Жаль, что все это вместе не взять в объектив: мирную белую голубку над алтарем будущей церквушки и крикливое воронье, носящееся по кругу над святым для Новоалександровска местом... Символичная картинка...

Времена и люди
...Место это и правда свято. Стоял здесь некогда храм. Был разрушен после революции, как и многие русские святыни. Только вот память разрушить труднее. Не осталось уже, конечно, в маленьком ставропольском городке Новоалександровске старожилов, которые сто лет назад, аккурат весной 1908 года, именно на этом месте слушали проповедь замечательного своего земляка Иоанна Восторгова, но слова его передаются из поколения в поколение и живут в памяти.
– Стою перед вами и не стыжусь признать, – говорил тогда отец Иоанн, – что здесь среди простого верующего народа заложены были мне в душу первые и самые сильные чувства преданности Богу, царю и нашему русскому царству...
Михайло-Архангельский храм восстановлен чуть поодаль от этого исторического места. А здесь несколько лет назад порешили миром строить часовню – во имя ангела-хранителя Новоалександровской станицы и великого своего земляка святомученика Иоанна (Восторгова) – настоятеля храма Василия Блаженного в Москве, расстрелянного по приговору Ревтрибунала 5 сентября 1918 года.
Только вот те, кто начинал строительство, не знали тогда, что очень скоро слова протоиерея Восторгова, сказанные еще в революционном 1917-м, обретут для них не отстраненный исторический, а самый что ни на есть современный и личный смысл: «В общей борьбе добра и зла, непрерывно совершающейся в мире, бывают особые времена и сроки, когда такая борьба наиболее усиливается и обостряется... И если борцам за правое дело, за Бога и Его закон нужен теперь ободряющий призыв, поднимающий дух, то мы можем найти его именно в словах нынешнего Евангелия: «Не бойся – только веруй!» Брось малодушие и страх перед врагами истины, взявшими засилье только потому, что кругом их не видится отпора, нет смелого сопротивления... Наше дело – бороться со злом в окрылении веры и любви. Наше дело – творить свой долг. А победу даст сам Господь...»

Горячий февраль 2007-го
С самого начала строительства, ответственным за которое городской Думой был назначен депутат Николай Выходцев, со всей душой откликнулся и принял самое активное участие в этом благом деле только что избранный на ту пору молодой атаман Нижне-Кубанского отдела Андрей Ханин.
Полтора года спустя он открыто выступит в защиту родного города, его экологии, его жителей.
23 января 2007 года появится акт осмотра прилегающей территории Новоалександровского мясокомбината. Комиссия во главе с депутатом городской Думы Н. Моторыгиным и атаманом Нижне-Кубанского отдела А. Ханиным фиксирует на камеру экологические нарушения предприятия: в том числе кровяные озера в 2500 квадратных метров и гниющую свалку из фекалий, шкур, костей на площади в 4000 квадратов, артезианскую скважину, находящуюся в нескольких десятках метров от всех этих «прелестей», свиноферму в 150 метрах от русла реки Расшеватка, выгребную яму фекалий вблизи свинофермы, соединенную траншеей с балкой... «Все это выделяет зловоние, которое распространяется по территории города и создает невыносимые условия для проживания», – значится в акте.
А через две недели после этого открытого выступления поздним вечером 13 февраля 2007 года прогремят три выстрела в упор. И большая Россия устами многих центральных СМИ с подачи заинтересованных лиц начнет прочить маленькому Новоалександровску участь «второй Кондопоги»...
«Жертвами» новоалександровской «Кондопоги» стали стекла нескольких мясокомбинатовских киосков. Владельца комбината Т. Гулуа пришлось выводить руководству райотдела милиции, потому что дом его осаждала разгневанная толпа.
Мне пришлось слышать больше десятка докладов чиновников и силовиков по Новоалександровску. Единодушным было бичевание недоработок власти, ее глухоты к народным бедам, выплескивающееся из уст руководителей краевого ранга с таким искренним негодованием, как будто вовсе не они эту самую власть и представляли. Выводы звучали очень жесткие, и, как тогда казалось, за ними должны были последовать жесткие решения...

«Откажемся от гражданства»
Казалось так до февраля нынешнего года, когда стало известно о коллективном обращении граждан (89 подписей) к тогдашнему директору Федеральной службы безопасности России Николаю Патрушеву. В нем говорится о том, что убийство атамана Ханина не раскрыто, чиновники, виновные в доведении ситуации в Новоалександровском районе до состояния критической, не наказаны, в станицах и райцентре процветает наркоторговля и торговля безакцизной алкогольной продукцией. А люди, пытающиеся добиться объективного расследования убийства, подвергаются угрозам и прессингу со стороны правоохранительных органов. В связи с этим, если положение не изменится, люди выражают готовность отказаться от бездействующих законов и российского гражданства. При этом авторы – люди взрослые, семейные, у многих – по двое-трое детей. Это не молодняк, ищущий романтики и не осознающий последствий.
Прежний глава Новоалександровского муниципального района Николай Герасимов, «назначенный» краевой правительственной комиссией виновным во всем, в результате административной рокировки переместился в кресло начальника контрольного управления министерства труда и социальной защиты краевого же правительства. Позиция нынешнего главы Сергея Сагалаева понятна: вмешиваться в ход следствия администрация не имеет права. Новоалександровский мясокомбинат – лучшее предприятие края в системе переработки. Большинство казаков поддерживают наметившееся сотрудничество с районной властью. Кто не поддерживает – это на их совести.
Только вот позиция теперь уже бывшего заместителя атамана Нижне-Кубанского отдела Выходцева, исключенного из Ставропольского казачьего округа за это самое письмо Патрушеву с формулировкой «За дискредитацию казачьего движения», и его сторонников не укладывается в узкие рамки формулировки «Поддерживаю – не поддерживаю». Не попечительства властей над казачьим отделом они добиваются, а исполнения закона.

Гордиев узел
Воин Андрей, как называл атамана Ханина во время поминовения архиепископ Феофан, с благословения владыки похоронен в ограде Михайло-Архангельского храма.
А в деле об этом потрясшем Новоалександровск убийстве с февраля 2007-го по май 2008-го единственным обвиняемым значился некто Александр Сергеев – не очень симпатичная для законопослушных граждан личность. Мало кто в его виновность верил, во всяком случае – в его единоличную виновность.
Собственно, это и стало одной из причин обращения к директору ФСБ. А причин тут целый клубок. Скорее даже – гордиев узел, распутать который, скорее всего, можно, только разрубив его...
Вот как прокомментировал обращение жителей района к директору ФСБ Михаил Серков (в 2006-2007 годах он – атаман Ставропольского округа Терского казачьего войска, в тревожные дни Новоалександровска руководил выездным штабом округа непосредственно на месте событий):
– Казаки пришли к выводу, что изменить ситуацию ординарными действиями невозможно... Ведь, по большому счету, заметных изменений в жизни района за этот год не произошло. Причина, на мой взгляд, в том, что многие проблемы имеют обширный характер и находятся не только в плоскости самого Новоалександровского района, но выходят на краевой уровень.
А некоторые, очень волнующие людей проблемы только усугубились. Достаточно сказать, что за прошлый год в район снова вернулись наркоторговцы.
– Они что – мигрируют?
– В свое время Ханиным и правлением отдела проводилась серия мероприятий по искоренению в районе наркоторговли. И получалось же!.. Это было системное мероприятие, в результате которого наркоманы вынуждены были ездить за наркотиками в соседний район. А теперь им не надо ездить. Торговля наркосодержащими средствами проходит довольно открыто, и лица, продающие их, открыто называют фамилии покровителей в правоохранительных органах. Кроме того, в населенных пунктах активно идет реализация безакцизной спиртосодержащей продукции.
И все-таки основной мотив обращения к директору Федеральной службы безопасности – это попытка добиться привлечения к уголовной ответственности истинных виновников убийства Андрея Ханина. Если писали в Москву, значит, разуверились, что смогут этого добиться в крае?
Я считаю, что установление реальных заказчиков и исполнителей убийства неразрывно связано с заинтересованностью в этом вопросе власти, как районной, так и краевой. Нами собрано достаточно информации. Эта информация вместе с фактурой предоставлена правоохранительным органам. Но абсолютно ясно, что раскрытие этого преступления может быть связано с активным противодействием. И результаты расследования могут привести к выявлению очень серьезных лиц как во власти, так и в правоохранительных органах. Так что раскрытие преступления в отношении Ханина может иметь далеко идущие последствия для всех, кто создавал эту ситуацию и которой покровительствует до сих пор...

Кто и зачем «заказал» атамана?
Материал под таким заголовком месяц назад появился в новом региональном журнале «Экспертиза власти». Свою трактовку новоалександровской трагедии дает владелец мясокомбината Торнике Гулуа.
По его словам, за Ханиным, начавшим экологические проверки на комбинате, стояли рейдеры. Они же и «заказали» атамана, направив тем самым народный гнев против Гулуа. А организаторов спланированного «национального погрома» давно пора призвать к ответу.
Все друзья Ханина категорически заявляют: Ханин жестко ставил вопрос об экологических нарушениях, а не о собственнике предприятия. И снимал он эти нарушения на камеру потому, что хотел добиться направления в район комплексной комиссии правительства края.
– Дело в том, – говорит Михаил Серков, – что к моменту событий в районе уже сложилась критическая ситуация. Люди разуверились во власти совершенно. Все начиналось еще в декабре 2006-го. Тогда жители ближайшего к мясокомбинату микрорайона собрали подписи, пришли в администрацию, а их отфутболили. Отфутболили раз, отфутболили два... И тогда люди пришли к Ханину, переписав заявление на имя атамана: «Андрюша, хоть ты помоги!» Вот Андрюша и взялся... То, что происходило после покушения, мы ведь не просто наблюдали – мы делали все, чтобы это остановить... Я могу сказать, что последствия спланированной акции были бы куда более серьезны...
...Стремление определенных сил «перебросить стрелки» на этнические рельсы обозначалось еще в том горячем феврале. Это блокировалось, что называется, «на выходе». Я помню, как на интернет-призывы, которые вполне могли поднять по Новоалександровску новую «волну», Михаил Серков ответил безапелляционным заявлением: «Любую попытку спекулировать на нашей беде мы расцениваем как провокацию».
И он был прав – искусственное выдергивание из контекста новоалександровской трагедии этнической «нити» выгодно в первую очередь тем, кто не хочет объективного расследования убийства атамана Ханина. По прошествии пятнадцати месяцев это не утратило актуальности.

Вопросы, которые возникают
Я не собираюсь выдвигать обвинения – это не моя работа… Я лишь задаю вопросы, которые возникают... И не только у меня.
Например, брата Андрея Ханина Алексея, его близких друзей – Николая Выходцева и Олега Горбачева, которых проверяли на причастность к преступлению на полиграфе (детекторе лжи), интересует, почему на том же полиграфе не проверили Торнике Гулуа?
– Я думаю, правоохранительным органам с самого начала было понятно, что я абсолютно не заинтересован в смерти Андрея, тем более в его убийстве, – заяляет Торнике Акакиевич. – И я, и наш комбинат больше всего пострадали в связи с его расстрелом, последствия которого легко просчитывались заранее.
Исходя из этой логики – вопрос: по мнению следователей, назначавших экспертизу, родные люди и друзья погибшего атамана пострадали менее владельца мясокомбината, но почему в конце концов не проверили тех, кого он считает рейдерами?
Почему не проверили других недругов Ханина? Их у атамана было немало... Эти вопросы задают его друзья. И пока все эти вопросы – риторические. Следствие до недавнего времени с завидным упорством выдвигало единственную версию единственного обвиняемого, с единственным и весьма невнятным мотивом «личная неприязнь».
Председатель районного суда дважды возвращал дело в прокуратуру, в чем был поддержан коллегией краевого суда, дважды отклонившей кассационный протест прокуратуры. Причина – не установлен мотив убийства.
27 мая районный суд все же приступил к рассмотрению дела г-на Сергеева, но только по 222-й статье (хранение оружия)... Статья 105 (убийство) выделена в отдельное производство.
– Сейчас ясно, что неясно ничего, – говорит брат Андрея Ханина Алексей. – Когда будет рассматриваться дело об убийстве? Дойдет ли оно вообще до суда?.. Следствие отнеслось к нашей беде так «внимательно», что ни я, ни мать даже не признаны потерпевшими... Я хочу сказать, что наша семья полностью поддерживает обращение, которое было направлено директору ФСБ. Я сам поставил под ним свою подпись и не собираюсь ее снимать... Виновные в смерти Андрея должны за это ответить по закону. Только добиться этого очень непросто.
Служить Отечеству можно по-разному
Служить Отечеству в наше непростое время можно по-разному. Можно – декларативно. Так, если честно, намного удобнее – и патриотом прослывешь, и поперек горла уж точно никому не встанешь. Можно служить действенно. Так служил своей малой родине атаман Андрей Ханин.
Обращение людей к директору Федеральной службы безопасности – это действие, а не декларация.
89 жителей Новоалександровского района Ставропольского края ведь не на западные сайты и «голоса» обратились, не в консульство Великобритании о предоставлении политического убежища – они обратились к руководителю службы безопасности России.
А те, кого это письмо возмутило, думаю, сознательно не заметили одного маленького акцента, прозвучавшего в нем: не просто «вынуждены будем отказаться от гражданства». А «отказаться... до изменения ситуации в Ставропольском крае»...
Я говорила со многими, кто поставил свою подпись. Мне рассказывали о том, как люди, проработавшие на земле по 20-30 лет, остались без земельных паев, как бьются за право вести свой маленький бизнес, с какими нарушениями проводились в течение предшествующих лет тендеры в Новоалександровске.
Вот поэтому и возник вызвавший большой общественный и административный резонанс момент: «откажемся от гражданства».
– Мне кажется, именно этот момент демонстрирует безысходность людей в попытках добиться правды, – говорит Михаил Серков. – Я надеюсь, что этих акций по отказу от гражданства не будет. Но само заявление говорит о многом: о том, что в крае, где они родились и живут, они лишены практически всего – права что-то знать, права защищать свою собственность, свое достоинство, права быть уверенными в будущем своих детей...

О корнях, о гражданстве, о Родине
– Грозим от гражданства отказаться, а отказываться-то не хотим, – говорит Николай Выходцев. – Кто ж от Родины откажется? За нее мы жизнь отдадим. Да и обращались к Патрушеву потому, что за свою малую родину переживаем.
Нижнекубанцы вообще из неудобных казаков родом, из несговорчивых. Про историю станицы мне рассказали. Про то, почему железнодорожная станция в Новоалександровске Расшеваткой именуется. Оказывается, благодаря упрямству стариков станицы Расшеватской, что в 18 километрах от нынешнего райцентра, которые еще при царе Александре поперли восвояси государевых инженеров, приехавших туда с намерением вести железную дорогу. «Не пущать, – постановили на круге, – поезда будут коров пугать». Вынуждены были инженеры ехать в станицу Новоалександровскую – там казаки посговорчивей оказались... Единственно, чтоб царя-батюшку не обижать, назвали станцию Расшеваткой, как оно в проекте значилось...
Вот такие были благие времена, не то что нынешние, – супротив воли собствеников земли даже государь ничего поделать не мог.
Николай Выходцев показывает мне фотографию. Это старики станицы Новоалександровской Лабинского отдела Кубанского войска – фото1903 года.
– Тут у меня четыре прадеда и два прапрадеда. Вот, – указывает на такого же, как сам, широкого в кости и открытого взглядом серьезного казака. – Выходцев Алексей Никитович. Прапрадед. В Баязете воевал... Вот и кинжал его.
Шустрая трехлетняя кроха тянет к семейной реликвии маленькую ручонку.
– Это Дашутка, дочка. Сыновья у меня уже взрослые. А Дашку мы с женой из больницы взяли на попечение, – говорит он. – Мы ж не просто так тут с наркоторговцами боремся. Личный интерес у меня в этом, можно сказать, «корыстный». Пятеро у меня сынов, девчонка вон подрастает... А тут – это зелье... Недавно одного из торговцев поймали. «Кто разрешил торговать?!» – спрашиваю. Называет... Говорю: подгоним бульдозер, зароем тебя и его заодно... Вот не знаю, будет еще торговать или нет...
Я опять рассматриваю фотографии, кинжал из Баязета... «Откажемся от гражданства?» Куда там! Такие корни поди-ка выверни!
– Это дед, – показывает мне Николай Александрович послевоенное фото. – В штрафбате воевал. Девятнадцать наград с войны привез...
Во дворе Николая Александровича уже собрались казаки, которые поставили свои подписи под письмом. Теперь рассказывают, что за этим последовало.
Двоим уже пришлось уйти с работы. Другие, имеющие свой бизнес, переживают постоянные проверки...
– Вы понимали, что на районном и краевом уровне намного проще поставить под удар вас, чем признаться Москве, что факты, которые вы приводите в своем обращении, действительно имеют место?
– Понимали.
– Вы понимали, что ваши оппоненты будут обвинять вас в том, что вы «унижаете» понятия «Родина» и «гражданство»?
– Да.
– Получается, вы сознательно поставили себя под удар? Что пересилило?
– Родина и пересилила.
Сейчас у людей появилась надежда, что ситуация в крае все же изменится. Но пока они живут согласно заповеди, которой наставлял людей их великий земляк Иоанн Восторгов: «Не бойся – только веруй».