[51] Еду я на родину…

Миграционный вопрос нынче делится на две части: нужно, чтобы одни благополучно вернулись на историческую родину и улучшили демографическую ситуацию, а другие работали легально, увеличивая бюджет России, а не доходы криминальных структур. Федеральной миграционной службе исполнилось 15 лет, но решить эту задачу она так и не смогла. Тяжелое наследство
Не было, пожалуй, в России такого невезучего ведомства, как ФМС: шесть реорганизаций за семь лет! В мае 2000-го в России появилось новое министерство с тройным названием: по делам федерации, национальной и миграционной политики, которое просуществовало полтора года. А дальше случилось то, чего так давно опасались переселенцы и правозащитники, – проблема миграции целиком была передана в ведение милиции. Как кто-то верно подметил, это было все равно что зоопарк присоединить к мясокомбинату. И ФМС, созданная изначально для спасения иммигрантов, превратилась в орган борьбы с ними. Под эту цель изменилось и законодательство.
Миллионы давно переехавших соотечественников, успевших интегрироваться, вдруг превратились в «нелегалов на месте», а приоритетом деятельности ведомства стала не репатриация, а, наоборот, депортация мигрантов. Нынешняя реорганизация ФМС, учитывая негативный опыт прошлых лет, на этот раз совершается с осторожностью. Директору ФМС генералу Константину Ромодановскому досталось тяжелое наследство.
Доходы, получаемые таджикскими работниками, равны двум национальным бюджетам Таджикистана. Сумма денежных переводов грузинских мигрантов составляет 20 процентов ВВП Грузии. ФМС утверждает, что на территории России сейчас живут и работают в среднем 10 миллионов нелегалов. Согласно прогнозам Росстата, в 2010 году их станет не менее 19 миллионов и некая «опасная черта» будет пройдена. Поэтому никто не хочет, чтобы ослабевали заслоны, – ни власть, ни простые россияне.
Но кто они, эти нелегалы? И почему они не могут быть «легалами»? Почему человек из братской республики, приехавший трудиться легально, столкнувшись с запутанной и противоречивой системой миграционного учета, вынужден идти если не в криминал, то, как минимум, в теневой сектор? А почему русские люди, возвращающиеся в Россию, к себе домой, должны годами крутиться в бюрократической мясорубке и в глазах чиновников на местах быть людьми второго сорта? Как быть русским «возвращенцам», которые фактически как беженцы из Чечни оказались в России без денег и жилья? ФМС отвечает в прессе запутанными фразами и создает все новые нагромождения подзаконных актов и инструкций.
А на что надеяться миллионам русских, которые так и не добрались до России? Сейчас за рубежом порядка 30 миллионов наших соотечественников: 20 миллионов – в ближнем зарубежье, 10 – в дальнем. Конечно, не все они поедут в Россию – кто-то нашел «родину получше», а кто-то просто не имеет материальных и моральных сил на такой сложный переезд. Но, как подсчитала ФМС, желающих переехать не менее пяти миллионов. Много ли это? Нет, это число людей, которых Россия потеряла за последние пять лет в ходе необъявленной демографической войны.
Почему, несмотря на то что в России ежегодная убыль населения составляет около миллиона человек, ФМС вводит в этом году квоту в 50 тысяч для тех соотечественников, кто хочет получить – даже не гражданство! – разрешение на временное проживание (РВП)?! ФМС отвечает, что пытается защитить Россию от неконтролируемых миграционных потоков. Но всем же ясно, что ФМС не в силах их по-настоящему контролировать. Ведь все, кому нужно, уже в России и без всяких регистраций разгуливают по всем городам и селам. И выгода от этого только работникам милиции, которые буквально охотятся на мигрантов. Недаром кавээнщики шутят: «Паспортом гражданина Российской Федерации считается любой паспорт с вложенной в него пятисотрублевой купюрой».

Гуд бай, Россия, где я не был никогда…
Возникают, конечно, встречные вопросы. А чего ж вы все, дорогие, сюда ломитесь? Что вам не сидится-то дома?
Но как усидит на месте узбек или таджик, когда его семья пухнет с голоду, когда он не может найти работу, а если и может, то платить там будут 30-50 долларов в месяц (с задержками!)! Притом что цены на товары стремительно приближаются к российским. Так и должность дворника в РФ покажется престижной.
С русскими людьми, оказавшимися по ту сторону границы, еще сложнее. И тут даже материальный вопрос не на первом месте. Главное – это самочувствие в обществе. А каким может быть самочувствие, когда русскоязычное кольцо вокруг тебя сжимается с каждым годом, когда в учебниках пишут про «злых русских колонизаторов», а с работы увольняют по причине непринадлежности к титульной нации, когда каждый день ты видишь, как уезжают твои знакомые и друзья. И появляется тревога, которая не проходит, страх, что у тебя нет будущего.
Пенсионер Иван Понтелеев уже и не мечтает попасть в Россию. Живет он в узбекском городе Ангрене, где уехавшие русские оставили после себя десятки многоэтажек с пустыми глазницами окон и высохшие без полива парки. Зрелище жуткое – ну просто Сталинград в 1943-м. Все друзья и родственники уехали, российские телеканалы в городе отключили, пенсия – мизерная.
Возникают мысли – а может, рвануть на родину? Продать свою квартиру с мебелью хотя бы долларов за восемьсот (это не опечатка). На билет и на первые пару месяцев жизни в РФ, может быть, и хватит. Но что потом? Пенсию-то в России без гражданства платить не будут, а гражданство можно и несколько лет ждать. Пытался обращаться в консульство РФ в Ташкенте, чтобы попасть в Программу переселения соотечественников. Стоял в безумных очередях, а потом узнал, что старикам на эту программу рассчитывать не стоит, если, конечно, они не едут с детьми. Согласно программе России нужна трудоспособная молодежь, а всякие «с кого песок сыплется» должны умереть «по месту проживания». И никого не интересует, что Иван Георгиевич попал в республику из РСФСР в молодости по распределению, чтобы работать на предприятии по добыче урана для первых советских ядерных бомб, как и многие другие его ровесники, которые ехали не на прогулку, а задание родины выполнять.
А вот другая героиня нашего повествования – Лидия Андреева, 46 лет. Ходит на работу по центральной улице большого киргизского города Кара-Балта, которая настолько безлюдна, что впору вешать табличку «Все ушли на фронт». Даже на центральном рынке половина прилавков пустует. После того, как к тетке в Сибирь уехала дочь, а следом в Омск и лучшая подруга, Лидия поняла, что оставаться здесь уже нет сил. Но где взять силы на переезд? Покупатели из местных говорят, что не дадут ей за квартиру нормальной цены, потому что «вы, русские, и так уедете и нам все даром достанется». Последняя надежда – российская Программа по переселению соотечественников, только вот боится Лидия, что здоровье уже не выдержит этот экстремальный переезд.
Марина Акинина постоянно ловит на себе недвусмысленные взгляды местных мачо. Трудно быть красивой русской девушкой в маленьком придорожном казахском городке с невыговариваемым названием. Мама установила на крыше спутниковую антенну, чтобы смотреть российские телеканалы. Как же больно осознавать, глядя в экран, что в то время, как российские девушки ходят на школьные балы, ездят в Сочи, поступают в МГУ, ты должна оставаться на обочине жизни, в домике у трассы в бесконечной выжженной казахской степи. Вот в телевизоре говорят, что есть какая-то программа по переселению, но чтобы это проверить, надо проехать тысячу километров, а денег нет даже на еду.
Где все эти СНГ, ЕврАзЭС, ШОС, ОДКБ, красивые обещания и оптимистичные заверения дикторов первых каналов? Россия стала другой планетой, куда не могут добраться несколько миллионов человек.

Как стать нелегалом
Но, конечно, есть и счастливчики, которые все-таки добрались до исторической родины и даже здесь легализовались. Но не о них наш рассказ, а о тех, по разным оценкам, полутора-двух миллионах русских, которые, продав все в республиках, приехали в Россию нищими и стали нелегалами, людьми второго сорта.
Парадокс: начавшаяся с 15 января этого года либерализация миграционного законодательства касается только гастарбайтеров. А новожителям, выпавшим из правового поля, никакое облегчение не светит. Более того, их положение теперь еще больше ухудшилось. В соответствии с последними поправками в закон о правовом положении иностранных граждан от 6 января была вновь введена квота на получение разрешения на временное проживание (РВП). Процедура оформления этого РВП становится ловушкой на первых же шагах к гражданству. Получается абсурд: теперь для трудовых мигрантов установлена безбрежная квота – 6 миллионов, а для приезжающих на ПМЖ, как уже говорили, 50 тысяч. Это на всю Россию – в два раза меньше, чем в прошлом году. Между тем 2007-й – последний год, когда еще будет действовать «упрощенный порядок» получения гражданства. Значит, дальше будет еще хуже?
Некоторые переехавшие русские уже больше десяти лет не могут получить гражданства. Программа по переселению соотечественников на них не рассчитана. Чтобы в нее попасть, нужно вернуться в республику и оттуда начинать «по новой». Но ведь дома там уже проданы, прописки нет, связи разорваны, денег на такой вояж просто не найти.
А бесправным нелегалом стать можно всего за три месяца. Столько действует миграционная карта. Ее продлевают каждые три месяца, если человек подал документы на РВП. И, естественно, не продлевают, если нет квот. А их постоянно нет. И нужно каждые три месяца выезжать из России и въезжать снова, чтобы получить миграционную карту. Но это просто, когда живешь на границе с Украиной или Казахстаном, а если в Магадане? Такая поездочка будет стоить больше тысячи долларов на одного человека. И это каждые три месяца.
Ну разве не бред? Поэтому все массово и стали нелегалами. А коли ты нелегал, то разрешение на работу тебе уже не дадут. Значит, будешь или с голоду пухнуть, или случайными заработками перебиваться в теневом секторе. Будешь испытывать нужду – это как пить дать, и, конечно, не сможешь никуда каждые три месяца выезжать. И в местное отделение ФМС не пойдешь – ведь ты нелегал, на которого могут и дело завести, и депортировать в три счета (с исторической родины!). Что делать? Ждать «миграционной амнистии», которую обещают уже который год, и прятаться от милиционеров подобно какому-нибудь маньяку, что в федеральном розыске.
И это притом что любой бандит, террорист и наркоторговец запросто может получить российский паспорт за деньги. Не раз «убогие просители» у порога отделений ФМС становились свидетелями сцен, когда какой-нибудь «жгучий брюнет» проходил без очереди и пинком открывал дверь, а чиновники буквально стелились перед ним. Ну и спрашивается, от кого все эти заслоны?
Почему русский человек годами ходит за российским паспортом, в то время как половина коренных жителей Армении и Азербайджана, как известно, давно граждане Российской Федерации? Почему можно депортировать русских из России и не трогать миллионы нелегалов-китайцев на Дальнем Востоке? Почему такие мизерные квоты для приехавших русских – может быть, Рязанская область похожа на Калифорнию, а Воронежская – на Французскую Ривьеру?

Истина в том…
Кто такие «бывшие соотечественники»? – какое странное определение. Истина в том, что это просто те же самые русские! Такие же. В точности. А их бросили, просто сдали. Они не другие – как это не могут понять чиновники? Это один и тот же народ.
А трудовые мигранты – кто они? Это же наши вчерашние братья – добродушные узбеки, гостеприимные киргизы, хлебосольные грузины, единоутробные украинцы. Это нормальные люди – 99 процентов из них вовсе не хотят быть «серыми гастарбайтерами» или работать на какую-то «ростовскую якудзу» или «тамбовскую коза ностра». Они просто хотят трудиться, чтобы помочь семье, загибающейся в нищете в своей замученной кризисами республике. Работать – и больше ничего, что в этом плохого? Дайте возможность делать это легально на благо российской экономики.
Удивительно, что многие россияне с пренебрежением или безразличием относятся не только к трудовым мигрантам, но и к вернувшимся на родину русским. Многим вообще невдомек, как ломает жизни бюрократическая система: получай гражданство, а в чем дело-то? Хорошо, если отношение нейтральное, а бывает негативное – мол, «понаехали», нам и самим тут тяжело и без вас.
Странное дело, но многие российские русские, особенно в деревнях, думают о русских из СНГ как о каких-то мутантах на стыке наций. Они вроде как и русаки, но говорят по-туркменски или еще на каком-нибудь непонятном наречии, ездят на ишаках в тюбетейках, спят на полу, и вообще русская культура им чужда – они там ассимилировались. Но когда они видят, как приезжают эти самые «мутанты» без тюбетеек, которые владеют русским лучше, чем они сами, что среди них куча работящих высококвалифицированных специалистов, меньше на порядок алкоголиков и наркоманов, то это вызывает удивление. А часто и зависть. Достаточно случаев, когда в деревнях поджигали дома новожителей.
Иногда (крайне редко) СМИ возвращаются к «проблеме соотечественников» и изображают их зачастую как убогих и забитых. Но на самом деле это совсем другие люди – многие специалисты своего дела каких еще поискать, предприимчивые, веселые, находчивые – как и положено быть русским людям. И они не хотят быть сгорбленными просителями, они сами отстроят свое будущее, даже помогать им не надо – только не мешайте им.
В ФМС говорят: можно было бы дать русским гражданство, но как их отделить? Анализ ДНК брать или лицо линейкой измерять? Странная позиция. Когда Германия под конец ХХ века в массовом порядке пригласила советских немцев вернуться на историческую родину, то установила такое правило: у кого в советском паспорте в графе «национальность» стоит «немец» – значит, он и есть немец. Почему бы нашему ФМС так же не сделать? Что же касается, к примеру, мигрантов-татар или мордовцев, то их можно таким же образом легализовать в Татарстане и Мордовии.
Чиновники думают, что русские из СНГ никому не нужны. Это не так – сотни тысяч специалистов из СНГ забрали разные страны и продолжают этим заниматься. В страны Содружества толпами едут иностранцы, чтобы увезти с собой красивую русскую девушку. Человеческие ресурсы ничуть не хуже нефти, и следовало бы об этом помнить.
Представители руководства ФМС говорят, что все делают правильно, что опираются на международный опыт, но это чушь. Ситуации, аналогичной по масштабу распаду СССР, нигде в мире просто нет и быть не может. Любимая фраза чиновников – «не стоит драматизировать ситуацию» – просто изумляет. Еще чиновники обожают сравнивать, как плохо в той или иной стране, когда туда едут чересчур много мигрантов. Конечно, будут проблемы, если в Германию едут десятки тысяч турок, в Великобританию – толпы арабов, во Францию – африканцев. С первого взгляда видно, что у приезжающих и принимающих нет вообще ничего общего и конфликты неизбежны. Россия же, напротив, живет с народами СНГ долгие годы, и «общий дом» образовался намного раньше СССР. Откройте учебники истории и убедитесь, что все эти народы задолго до создания Союза входили в состав Российской империи и называть их чужаками и серыми гастарбайтерами просто глупо.

Отголоски крепостного права
Петр I постоянно ужесточал преследование всех незанятых постоянным трудом и без достаточных оснований находившихся вне постоянного места жительства. Для вольных людей, приходящих в города на заработки, в конце XVII века была обязательной поручная запись и регистрация в управленческих учреждениях (в Москве в Земском приказе). Без такого оформления проживание и работа в столице запрещались. Как видно, прошло триста лет, а ничего не изменилось. Интересно, в нью-йоркском метро можно получить по голове от полицейского за отсутствие прописки? Спрашивают ли регистрацию в Голливуде у мексиканки Сальмы Хайек и француза Люка Бессона?
В царское время домохозяева обязывались сообщать в полицию о всяком вставшем к нему на постой. За утайку постояльцев или сообщение неправильных сведений о них хозяевам угрожали ссылкой. Полиции предписывалось: «Всех гулящих и склоняющихся людей, а особливо которые под видом, аки бы чем промышляли и торговали, хватать и допрашивать». В случае задержания лица с просроченным паспортом полиция, подвергнув задержанного в административном порядке аресту на двое-трое суток, высылала его к месту прописки. Если задержанный не имел узаконенного вида на жительство и ему не удавалось удостоверить свою личность, то с ним поступали как с бродягой. (Похоже, современная милиция скрупулезно чтит традиции царской полиции.)
Историки признают, что одна из сложнейших проблем для России – это осуществить свободное передвижение граждан и выбор места жительства. В настоящее время во многих странах ограничений этого права нет. Однако отказаться от института прописки не так-то легко, потому что это социальная проблема, которая крепко переплетена с экономическими трудностями. В то же время ее решение имеет большое политическое значение.
В Конституции РФ в статье 27 записано: каждый, кто законно находится на территории Российской Федерации, имеет право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства. На деле же все это не так просто.
В США не менее 15 процентов граждан участвуют в процессах внутренней миграции, у нас же всего 2-3 процента. Внутренняя мобильность граждан – одно из условий динамического развития страны, без этого не обходится ни одно благополучное общество. У них человеку предложили лучшую работу в Чикаго – он поедет в Чикаго, поступило предложение из Денвера – поедет туда, потом еще куда-нибудь. Сорваться с насиженного места у них не становится таким болезненным, как у нас. И уж тем более у них не кричат на своих же граждан из других регионов: «Понаехали тут».
По данным исследований, количество перемещений внутри России за последнее время сократилось в два раза. И при этом приток населения во все другие регионы, кроме Центрального округа, практически равен нулю. Поэтому государство хочет закрепить людей.
Но почему люди должны где-то закрепляться, загибаться в деревне Гадюкино или селе Кукуево? Как можно удержать народ на цепи? Да его и не удержать – будет бежать, наплевав на все сложности и опасности. Куча народу вообще эмигрировала и продолжает этим заниматься, а радостные заявления центральных телеканалов, что многие возвращаются с сытого Запада, – это пустые слова. Возвращаются единицы, сотни продолжают туда утекать. И на этом фоне не принять русских из СНГ – это опасная политика. И становится чрезвычайно интересно: кому все это выгодно?

P.S. Происходят удивительные вещи: благодаря Союзному государству белорусы могут чувствовать себя в России как дома, а русские – в Белоруссии, но русские из СНГ в России чувствуют себя как на враждебной территории. Строителям Союзного государства хватило здравого смысла, чтобы подписать в 1998 году «Договор между РФ и РБ о равных правах граждан». Договор предусматривает равное право граждан СГ на приобретение и распоряжение имуществом, на трудоустройство и оплату труда, на социальное обеспечение, медицинскую помощь и т.д. К примеру, есть в той же Москве немало белорусов, которые трудятся здесь абсолютно легально, при этом не мучаясь вопросом о получении разрешения на работу или вопросом идиотских квот на РВП. Они могут здесь обратиться за медпомощью, да и просто спокойно гулять по городу. А вот русские из СНГ – возьмем опять нашу столицу – боятся даже в метро спускаться, так как могут получить по голове от милиционера, трудиться могут лишь в теневом секторе, а болеть нелегалу и просто опасно для жизни, так как врачи потребуют документы и медстраховку.

Как поведала «СВ» Алла Якунина, директор московской областной общественной приемной по делам беженцев и мигрантов, до сих пор 70 тысяч русских семей, бежавших из Чечни, не обеспечены никаким жильем. По ее мнению, эта тема всячески замалчивается чиновниками. Те жалкие 120 тысяч рублей, выплачиваемые беженцам на покупку жилья и не соответствующие реальной его стоимости, лишают их права на помощь со стороны государства.