«Т-34, великий и ужасный…»
Международный форум специалистов в области вооружений и военной техники в Брюсселе почти единогласно присвоил «тридцатьчетверке» до сих пор никем не превзойденный титул – «лучшая боевая машина всех времен и народов».
Сразу после окончания Великой Отечественной войны в нескольких лагерях для немецких военнопленных были опрошены свыше тысячи генералов и старших офицеров вермахта. Им задавали лишь один вопрос: «Что стало главной причиной поражения германской армии в войне?» В тройке самых распространенных ответов, наряду с «маршал Жуков» и «выносливость русского солдата», был и такой – «русский танк Т-34»…
Рождение звезды
Заказ на создание среднего танка нового поколения получил Харьковский паровозостроительный завод. «Тридцатьчетверка» разрабатывалась в КБ, которое возглавлял Афанасий Осипович Фирсов. В 1937 году его арестовали…
Работы над «объектом 115» возглавил заместитель Фирсова – Михаил Ильич Кошкин, которому было тогда всего 39 лет. Его заместителем стал А.А. Морозов. Готовил же машину к производству Н.А. Кучеренко.
Машину «гнали» в сумасшедшем темпе. Уже к весне 1939-го Государственной комиссии были представлены два варианта нового танка – колесно-гусеничный А-20 и полностью гусеничный А-32. Лето прошло в испытаниях и дебатах. В августе на заседании Госкомиссии было принято решение взять за основу гусеничный вариант. Окончательным же днем рождения легендарной «тридцатьчетверки» считается 19 декабря 1939 года. Именно в этот день на заседании правительства А-32 был принят на вооружение. После доводки отдельных узлов новой машине присваивался индекс, под которым ей вскоре предстояло войти в историю, – Т-34.
Рождение «тридцатьчетверки» оказалось трудным и мучительным. По плану, за сороковой год должны были быть изготовлены и сданы в войска шестьсот экземпляров нового танка. Однако пробуксовки начались с первых же недель. К тому времени, когда Харьков успел сделать всего лишь три серийные машины, в Наркомат обороны поступило заключение с одного из полигонов. Какой-то неизвестный принимающий разносил новый танк в пух и прах. Знаменитый же «красный конник» маршал Г. Кулик, впоследствии принесший много бед нашей армии в годы войны, не глядя подмахнул заключение, тем самым приостановив производство и приемо-сдачу Т-34 на неопределенное время.
Сколько сил, нервов и здоровья стоило Кошкину защитить свое детище! Михаил Ильич обивал высокие пороги, умолял, унижался, доказывал, что машина отвечает всем требованиям современного боя, что она нужна войскам как воздух. Наконец ржавое колесо бюрократии со скрипом провернулось. Однако несколько драгоценных месяцев было упущено: до конца сорокового года Харьковский паровозостроительный выпустил лишь 115 из запланированных 600 танков.
Не будучи искушен в дворцовых интригах, Кошкин сам сел за рычаги своего танка, дабы на деле доказать его состоятельность. Зимний пробег из Харькова в Москву стал для Михаила Ильича роковым: двустороннее воспаление легких. В те годы этот диагноз звучал почти как смертный приговор – антибиотиков еще не было. Кошкина прооперировали, удалили одно легкое. Однако это не помогло. Главный конструктор продолжал угасать.
26 сентября 1940 года в возрасте всего сорока двух лет Михаил Ильич скончался…
Крещение под Бродами
Что же представляли собой танковые войска РККА на 22 июня 1941 года?
Основу их составляли легкие танки сопровождения пехоты – Т-26, БТ-5, БТ-7 – 75 процентов всего танкового парка. Причем девять процентов этих машин требовало капитального, а сорок четыре – среднего ремонта. Новых же «тридцатьчетверок» и тяжелых КВ оказалось в войсках… менее восьми процентов!
Нельзя без боли слушать рассказы оставшихся в живых участников тех страшных боев лета сорок первого.
«Товарищ полковник, родненький!.. – забыв про всякую субординацию, едва не рыдал в трубку полевого телефона охрипший и полуоглохший танковый комбат. – Батальон гибнет! Дайте хотя бы пять, ну хотя бы три «тридцатьчетверочки», я их контратакую, остановлю!..»
Не было их, майор. И на всем фронте, от Балтийского до Черного моря, в сотнях, тысячах хрупких коробочках легких танков горели синеглазые мальчишки…
Тем не менее уже с первых дней войны с Россией немецким танкистам пришлось забыть беззаботные прогулки на Французскую Ривьеру и веселое пиликанье на губных гармошках.
Через несколько дней после начала войны разразилось грандиозное встречное танковое сражение между Бродами и Радеховом.
«Потери в матчасти моей дивизии достигают тридцати пяти процентов! – отчаянно радировал в штаб группы немецкий генерал. – Дивизия стремительно теряет боеспособность, наблюдается общий упадок боевого духа…» Это господин генерал, как теперь принято говорить, «попал» не на «бэтэшки», а на Т-34 из 10-й танковой дивизии полковника Огурцова.
По предложению знаменитого Гейнца Гудериана была создана специальная комиссия, которая изучала захваченные и подбитые советские машины. Ее вывод: пусть, мол, берлинские мудрецы не «изобретают велосипед», а просто, если хватит мозгов, скопируют русский танк Т-34. «Предложения не встретили никакой поддержки, – писал позже «быстроногий Гейнц», – из-за невозможности выпуска с требуемой быстротой важнейших деталей Т-34, особенно алюминиевого дизельного мотора… Кроме того, наша легированная сталь также уступала легированной стали русских». Лучшие умы германской конструкторской школы днем и ночью корпели над созданием новых танков. И надо отдать им должное: очень скоро опытный образец нового среднего танка Т-V «Пантера» увидел свет.
Машина даже внешне поразительно напоминала кошкинскую «тридцатьчетверку». Она во многом копировала углы наклона брони, подвеску, форму башни, систему укладки боекомплекта. Вскоре в немецких танковых частях появились и тяжелые «Тигры» – машины с мощной броней, вооружением и прекрасными ходовыми качествами.
Крах «Тигров»
Первый выход «Тигров» на тропу войны оказался бесславным и даже курьезным. Случилось это зимой сорок третьего на Ленинградском фронте. Два новеньких «Тигра» двигались по заснеженному проселку. Как выяснилось позже, их экипажи так и не заметили спрятавшуюся в ближнем лесочке тяжелую артиллерийскую батарею. Ныне безвестный, к сожалению, старшина-артиллерист изумленно разглядывал в окуляр прицела крупнокалиберной пушки невиданное чудище. Выстрел почти в упор снес с головного «Тигра» башню, которая, отлетев назад, врезала по второй машине. От страшного удара сорванной башни сдетонировал боекомплект, и ошалевший экипаж, восприняв случившееся за действие какого-то нового сверхоружия русских, бросился врассыпную, оставив советским артиллеристам практически исправный новейший танк.
Вооруженный новой, 85-мм пушкой Т-34 выпускали в Омске, Нижнем Тагиле, Челябинске, где эвакуированные ленинградцы и харьковчане положили начало Танкограда. Немцы тоже спешно модернизировали свои броневые машины…
В июле сорок третьего грянула Курская битва.
Первый натиск немцев на Прохоровском поле был страшен. Обладая более крупным калибром и большей дальнобойностью, «Тигры» расстреливали наши танки с безопасной для себя дистанции. В считанные минуты сгорели две танковые бригады. Тактику пришлось менять по ходу боя, используя удивительную верткость и маневренность «тридцатьчетверки». Смрадные костры вскоре заполыхали и над белыми крестами.
А окончательно добили «Тигров» на Балатоне. Здесь они предприняли последнюю попытку контрудара, где их большая часть была уничтожена советскими войсками.
Сразу после окончания Великой Отечественной войны в нескольких лагерях для немецких военнопленных были опрошены свыше тысячи генералов и старших офицеров вермахта. Им задавали лишь один вопрос: «Что стало главной причиной поражения германской армии в войне?» В тройке самых распространенных ответов, наряду с «маршал Жуков» и «выносливость русского солдата», был и такой – «русский танк Т-34»…
Рождение звезды
Заказ на создание среднего танка нового поколения получил Харьковский паровозостроительный завод. «Тридцатьчетверка» разрабатывалась в КБ, которое возглавлял Афанасий Осипович Фирсов. В 1937 году его арестовали…
Работы над «объектом 115» возглавил заместитель Фирсова – Михаил Ильич Кошкин, которому было тогда всего 39 лет. Его заместителем стал А.А. Морозов. Готовил же машину к производству Н.А. Кучеренко.
Машину «гнали» в сумасшедшем темпе. Уже к весне 1939-го Государственной комиссии были представлены два варианта нового танка – колесно-гусеничный А-20 и полностью гусеничный А-32. Лето прошло в испытаниях и дебатах. В августе на заседании Госкомиссии было принято решение взять за основу гусеничный вариант. Окончательным же днем рождения легендарной «тридцатьчетверки» считается 19 декабря 1939 года. Именно в этот день на заседании правительства А-32 был принят на вооружение. После доводки отдельных узлов новой машине присваивался индекс, под которым ей вскоре предстояло войти в историю, – Т-34.
Рождение «тридцатьчетверки» оказалось трудным и мучительным. По плану, за сороковой год должны были быть изготовлены и сданы в войска шестьсот экземпляров нового танка. Однако пробуксовки начались с первых же недель. К тому времени, когда Харьков успел сделать всего лишь три серийные машины, в Наркомат обороны поступило заключение с одного из полигонов. Какой-то неизвестный принимающий разносил новый танк в пух и прах. Знаменитый же «красный конник» маршал Г. Кулик, впоследствии принесший много бед нашей армии в годы войны, не глядя подмахнул заключение, тем самым приостановив производство и приемо-сдачу Т-34 на неопределенное время.
Сколько сил, нервов и здоровья стоило Кошкину защитить свое детище! Михаил Ильич обивал высокие пороги, умолял, унижался, доказывал, что машина отвечает всем требованиям современного боя, что она нужна войскам как воздух. Наконец ржавое колесо бюрократии со скрипом провернулось. Однако несколько драгоценных месяцев было упущено: до конца сорокового года Харьковский паровозостроительный выпустил лишь 115 из запланированных 600 танков.
Не будучи искушен в дворцовых интригах, Кошкин сам сел за рычаги своего танка, дабы на деле доказать его состоятельность. Зимний пробег из Харькова в Москву стал для Михаила Ильича роковым: двустороннее воспаление легких. В те годы этот диагноз звучал почти как смертный приговор – антибиотиков еще не было. Кошкина прооперировали, удалили одно легкое. Однако это не помогло. Главный конструктор продолжал угасать.
26 сентября 1940 года в возрасте всего сорока двух лет Михаил Ильич скончался…
Крещение под Бродами
Что же представляли собой танковые войска РККА на 22 июня 1941 года?
Основу их составляли легкие танки сопровождения пехоты – Т-26, БТ-5, БТ-7 – 75 процентов всего танкового парка. Причем девять процентов этих машин требовало капитального, а сорок четыре – среднего ремонта. Новых же «тридцатьчетверок» и тяжелых КВ оказалось в войсках… менее восьми процентов!
Нельзя без боли слушать рассказы оставшихся в живых участников тех страшных боев лета сорок первого.
«Товарищ полковник, родненький!.. – забыв про всякую субординацию, едва не рыдал в трубку полевого телефона охрипший и полуоглохший танковый комбат. – Батальон гибнет! Дайте хотя бы пять, ну хотя бы три «тридцатьчетверочки», я их контратакую, остановлю!..»
Не было их, майор. И на всем фронте, от Балтийского до Черного моря, в сотнях, тысячах хрупких коробочках легких танков горели синеглазые мальчишки…
Тем не менее уже с первых дней войны с Россией немецким танкистам пришлось забыть беззаботные прогулки на Французскую Ривьеру и веселое пиликанье на губных гармошках.
Через несколько дней после начала войны разразилось грандиозное встречное танковое сражение между Бродами и Радеховом.
«Потери в матчасти моей дивизии достигают тридцати пяти процентов! – отчаянно радировал в штаб группы немецкий генерал. – Дивизия стремительно теряет боеспособность, наблюдается общий упадок боевого духа…» Это господин генерал, как теперь принято говорить, «попал» не на «бэтэшки», а на Т-34 из 10-й танковой дивизии полковника Огурцова.
По предложению знаменитого Гейнца Гудериана была создана специальная комиссия, которая изучала захваченные и подбитые советские машины. Ее вывод: пусть, мол, берлинские мудрецы не «изобретают велосипед», а просто, если хватит мозгов, скопируют русский танк Т-34. «Предложения не встретили никакой поддержки, – писал позже «быстроногий Гейнц», – из-за невозможности выпуска с требуемой быстротой важнейших деталей Т-34, особенно алюминиевого дизельного мотора… Кроме того, наша легированная сталь также уступала легированной стали русских». Лучшие умы германской конструкторской школы днем и ночью корпели над созданием новых танков. И надо отдать им должное: очень скоро опытный образец нового среднего танка Т-V «Пантера» увидел свет.
Машина даже внешне поразительно напоминала кошкинскую «тридцатьчетверку». Она во многом копировала углы наклона брони, подвеску, форму башни, систему укладки боекомплекта. Вскоре в немецких танковых частях появились и тяжелые «Тигры» – машины с мощной броней, вооружением и прекрасными ходовыми качествами.
Крах «Тигров»
Первый выход «Тигров» на тропу войны оказался бесславным и даже курьезным. Случилось это зимой сорок третьего на Ленинградском фронте. Два новеньких «Тигра» двигались по заснеженному проселку. Как выяснилось позже, их экипажи так и не заметили спрятавшуюся в ближнем лесочке тяжелую артиллерийскую батарею. Ныне безвестный, к сожалению, старшина-артиллерист изумленно разглядывал в окуляр прицела крупнокалиберной пушки невиданное чудище. Выстрел почти в упор снес с головного «Тигра» башню, которая, отлетев назад, врезала по второй машине. От страшного удара сорванной башни сдетонировал боекомплект, и ошалевший экипаж, восприняв случившееся за действие какого-то нового сверхоружия русских, бросился врассыпную, оставив советским артиллеристам практически исправный новейший танк.
Вооруженный новой, 85-мм пушкой Т-34 выпускали в Омске, Нижнем Тагиле, Челябинске, где эвакуированные ленинградцы и харьковчане положили начало Танкограда. Немцы тоже спешно модернизировали свои броневые машины…
В июле сорок третьего грянула Курская битва.
Первый натиск немцев на Прохоровском поле был страшен. Обладая более крупным калибром и большей дальнобойностью, «Тигры» расстреливали наши танки с безопасной для себя дистанции. В считанные минуты сгорели две танковые бригады. Тактику пришлось менять по ходу боя, используя удивительную верткость и маневренность «тридцатьчетверки». Смрадные костры вскоре заполыхали и над белыми крестами.
А окончательно добили «Тигров» на Балатоне. Здесь они предприняли последнюю попытку контрудара, где их большая часть была уничтожена советскими войсками.
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
