Человек с полиграфом

Когда официальная наука называла «детектор лжи» мракобесием, «орудием буржуазного насилия над человеком», в секретных лабораториях КГБ СССР шло его пристальное изучение.
Спецслужбы России и Беларуси объединяет много общего. По некоторым сведениям, ФСБ РФ готовит для белорусских коллег полиграфологов, а некоторые фирмы поставляют братской республике самые современные «детекторы лжи». Их применение в оперативных целях в наших странах узаконено.
А не в оперативных? Скажем, для проверки на честность чиновников, судей, прокуроров, для отбора на госслужбу, для работы в частных охранных предприятиях и фирмах? Вот тут-то и начинаются закавыки, поскольку использование в этих целях «детектора лжи» в России хоть и не запрещено, но законом не регламентировано.
Начальник отдела Института криминалистики ФСБ Юрий Холодный не может без иронии слушать подобные умствования. Они напоминают ему атмосферу 70-х годов, когда официальная наука называла «детектор лжи» мракобесием, «орудием буржуазного насилия над человеком». А в секретных лабораториях КГБ СССР шло его пристальное изучение.
– Юрий Иванович, как все начиналось?
– В 60-е годы на Западе неожиданно «провалились» несколько хорошо подготовленных агентов разведки ГДР – одной из лучших в соцстранах. Выяснилось, что их «раскололи» именно на «детекторе лжи». Об этом немецкие коллеги проинформировали КГБ СССР, который возглавлял Юрий Владимирович Андропов. Благодаря его дальновидности на рубеже 70-х годов полиграф был поставлен на службу госбезопасности. Немного позже, 25 июня 1975 года, по приказу Ю.В. Андропова было сформировано первое в Союзе специальное подразделение по «детекции лжи», в котором я служу со дня его основания.
– Ну и как полиграф распознает неправду? Что выдает нечестного человека? Эмоции, страх, волнение?
– При опросе с использованием полиграфа (таково юридически правильное название проверки на «детекторе лжи») специалисты исследуют память испытуемого. Вы, например, можете не помнить деталей свадебного платья своей жены, но то, что вы женаты (или были женаты), будете помнить всегда.
Точно так же любая жизненно важная для человека информация – убил – не убил, украл – не украл, принимал наркотики или нет и так далее – всегда откладывается в его памяти. Хотел бы он намеренно забыть что-либо из своей прошлой жизни, да не дано. В этом и кроется сила опроса с использованием полиграфа.
При тестировании организм реагирует на задаваемые вопросы рефлекторно, датчики лишь фиксируют наличие или отсутствие реакций. Специалист читает их и делает вывод, пытался ли опрашиваемый скрыть что-либо или нет. Поэтому сам полиграфолог, а не прибор выступает в роли «детектора лжи».
– Понимаю, что бессмысленно спрашивать о роде занятий вашего отдела, но все-таки?
– Ну почему же? Целый ряд наших направлений общеизвестен и не составляет государственной тайны. Помогаем оперативным и следственным органам добывать истину. Участвуем в проведении судебных экспертиз, когда информация, полученная с помощью полиграфа, принимается в суде в качестве доказательств. Растет число случаев, когда результаты наших обследований помогали правосудию доказать вину одних и снять необоснованные обвинения с других.
А еще внедряем детектор в практику отбора кадров при поступлении к нам на службу, отбраковываем тех, кто злоупотребляет алкоголем, принимает наркотики, связан с преступными группировками. На курсах нашего института готовим специалистов для ФСБ и других ведомств России, а также спецслужб ряда стран СНГ.
– Отчего же при такой пользе к полиграфу то и дело относятся с предубеждением? Сказывается многолетнее шельмование?
– Укоренилось ошибочное мнение, будто проверка на полиграфе – это способ «отлова преступников». Поэтому когда человеку предлагают пройти инструментальную проверку, он часто воспринимает это как обвинение в преступлении. Однако если всю столетнюю мировую практику использования полиграфа взять за 100%, то в подавляющем большинстве случаев он служил как раз целям защиты личности от необоснованных подозрений и обвинений. Так что его лучше называть не «детектором лжи», а «детектором правды».
Например, мне в свое время довелось проверять нашего военного летчика, сбитого в небе Афганистана. Он прошел «семь кругов ада» (голод, скитания в горах, плен, побег), чудом остался жив и после всех мытарств вернулся на Родину. На этом беды не кончились: этого капитана обвинили в том, что после катапультирования и приземления он, спасая свою жизнь, застрелил напарника – тяжелораненого второго пилота.
Тестирование не обнаружило убийства: в памяти капитана не было следов инкриминированного ему преступления. Однако сделанный мною вывод противоречил материалам заведенного на него уголовного дела. Кое-кто из руководителей следствия настойчиво «рекомендовал» нам изменить результаты проверки в «нужном направлении». Не «вписавшись» в обвинение, наши результаты затянули следствие. А через несколько месяцев поступили достоверные данные, снявшие с капитана все обвинения. Следствие прекратили, а этот мужественный человек за верность присяге и долгу был представлен к ордену «Красной Звезды».
– Насколько точны результаты ваших опросов? Ошибка может очень дорого стоить.
– По данным Американской ассоциации полиграфологов, вероятность результатов опросов 90-96%, по уголовным делам ошибка менее 1%. Мы полагаем такую оценку более верной. Если специалист-профессионал работает без спешки и строго соблюдает все требования технологии проверки, у опрашиваемого лица практически нет шансов скрыть жизненно важную для него (и нас) информацию.
Как-то в одной из точек земного шара некий гражданин предложил нашему человеку купить... пуд секретных сведений: «Готов продать их за 100 тысяч долларов. Чтобы вы мне поверили, вот 400 граммов бесплатно. Остальное – того же качества, но за деньги». Как оценить такой ворох «разведданных» при огромном дефиците времени? Допустим, до утра? Задача невыполнимая. И тут «совершенно случайно» – на манер того рояля в кустах – рядом оказывается специалист с прибором (Ю.И. Холодный. – А.Г). Проверка продавца – и через час ответ получен: выставленные на продажу «секреты» – афера с целью заработать.
– Перед беседой с вами я прочел, что полиграф уже свыше 10 лет применяется в оперативно-разыскной деятельности спецслужб и отделах кадров. И все это время не утихают споры вокруг правомерности его использования. Правозащитники утверждают, что он вмешивается в психику человека и травмирует ее.
– Опрос всегда проводится при добровольном согласии испытуемого. Ну, допустим, надели на него датчики насильно. Это ничего не даст, поскольку опрашиваемый должен проявлять готовность сотрудничать с полиграфологом. Сидеть спокойно, не двигаться, не говоря уже о том, что отвечать, как положено, на вопросы, а в паузах – молчать. Словом, добровольное согласие опрашиваемого лица – требование абсолютное.
Отвечая критикам, скажу: проверки на полиграфе принципиально не нарушают прав и свобод человека. Не случайно их применяют более чем в 60 странах мира, в том числе и стоящих на самых высоких ступенях демократии. Беда в другом: сегодня массовое использование «детектора лжи» происходит в условиях правового вакуума.
– Что вы под этим понимаете?
– Отсутствие единой системы подготовки специалистов привело к настоящей «разинской вольнице». Появилась масса неквалицифированных лиц, которые выдают себя за великих мастеров. Они вводят в заблуждение предпринимателей, которые обращаются к ним за помощью, и – что намного страшнее – коверкают судьбы людей, которые попадают в их руки.
Есть горе-специалисты, которые в день проводят по десять и более проверок. То есть на каждую уходит по 15-20 минут, в то время как по американским стандартам она должна длиться не меньше 1,5 часа, у нас – в среднем 2-2,5 часа.
– Видимо, упорядочить эту «разинскую вольницу» и призван закон, который, насколько я знаю, готовится в Госдуме. Причем уже несколько лет…
– Действительно, работу над первым вариантом законопроекта депутаты начали еще в 1998 году. Однако предложения, в подготовке которых я принимал активное участие, затерялись в коридорах власти.
В 2001 году при комитете по безопасности Госдумы была сформирована группа экспертов, которая начала подготовку нового Федерального закона «О применении полиграфа». Предполагается, что он установит права и обязанности сторон, участвующих в опросе с использованием прибора, порядок выполнения обязательных и добровольных проверок, другие важнейшие правовые нормы. В частности, получит легитимный статус применения «детектора лжи» в негосударственной сфере.
Словом, цель закона – защитить государство, общество, работодателей, всех граждан от неквалифицированного использования полиграфа. В комитете состоялось уже несколько заседаний рабочей группы, на которых концепция законопроекта получила одобрение.
– А предполагает ли он проверку госчиновников на предмет, так сказать, их взяткоемкости?
– Если Госдума или правительство примут подобное решение, то почему бы нет?