Чудо бабушки Пелагеи

Врачи для Пелагеи Поярковой на выписку придумали подарок - пуховый платок. Фото: iz.ru

В Приморье медики вылечили 94-летнюю женщину, у которой к тому же были проблемы с онкологией. В Пензенской области врачи поставили на ноги 92-летнего Ивана Буслаева. На выписке ветеран войны шутил: первое, что он сделает, когда приедет домой, сбреет бороду. В госпитале он находился почти месяц.

- Состояние у него было средней степени тяжести, осложнений при лечении не было, дедушка - молодец, учитывая возраст. Очень упорно боролись вместе с ним за эту победу, - рассказала врач-инфекционист областного центра медицинской помощи Эльвира Москвина.

Поражают и некоторые более «молодые» случаи. В Нижнем Новгороде двое пациентов, 57-летняя женщина и 58-летний мужчина, почти месяц лежали подключенными к аппаратам ИВЛ и, несмотря на массу сопутствующих болезней, в итоге вылечились. Но даже эти победы врачей кажутся прозой жизни по сравнению с некоторыми чудесными выздоровлениями, которые собрали корреспонденты «СВ».

ОРЛОВА ВЫТЯНУЛИ

Его семье сообщили: «Орлова не вытянут». Но он выжил благодаря врачам и медсестрам больницы в Коммунарке. История 46-летнего руководителя пресс-службы Комплекса градостроительной политики и строительства Москвы Максима Орлова завершилась счастливо.

«Привезите два батона за 22 рубля и бесплатную газету...»

ОБЩЕСТВО

Заразился Максим, по его словам, видимо, на работе еще в марте. В число «изолянтов» не попал и вынужден был ездить на строительство нового инфекционного центра в Воронове. Там было несколько тысяч рабочих, плюс еженедельно три десятка журналистов, иногда иностранных. Немудрено, несмотря на маску и очки, что-либо подхватить. Начиналась болезнь, как банальное ОРВИ.

- Сначала, подобно многим, неделю лечился дома, вызвал врача из своей поликлиники, который сказал, что легкие чистые, но мазок на COVID-19, как и вся моя семья, сдал. Принимал антибиотики, парацетамол - температура скакала с 37,5 до 38,8. Появился кашель. Результаты семьи пришли на третий день, и они были отрицательные, а мой - на пятый, и он был «неопределенный», - рассказал Орлов.

Еще через трое суток Максима увезли на скорой в Коммунарку, строительство которой он по роду службы в свое время наблюдал. Сначала положили в обычную палату, а потом, когда состояние ухудшилось («корона», по его словам, росла), - в реанимацию. Там врачи решили перевести пациента на кислородную маску.

- Пытался начать в ней дышать и потерял сознание. Последние слова, которые слышал, были: «интубируем», - вспоминает Максим. - Я получил наркоз. В мозгу рождались картины невероятных цветов и яркости. Потом очнулся. Не мог пошевелить ничем, кроме глаз, еще немного двигал головой. Я был в сознании, врачи это не сразу заметили перед подготовкой к постановке меня на ИВЛ и погружению в кому. Тут как раз я испугался, пытаясь подать сигнал глазами, но никто не обращал внимания. Вообще абсолютная беспомощность, лекарства - все это вызывало страх. Пожалуй, это было самое тяжелое время в больнице.

В этот период я сначала молился, а потом отчаялся. Подумал, что мне уже все равно. И тут врач-анестезиолог сказал: «Эй, ребята, а у вас пациент пришел в себя, посмотрите на его глаза». Ему ответили: «Да? Сейчас исправим». Мне вкололи еще что-то и отрубили. Очнулся через несколько дней в реанимации, в другой палате, дышал за меня аппарат ИВЛ.

По словам Максима, он плохо помнит момент, когда вышел из медикаментозной комы. Удивился только торчащим из него трубкам и подумал, что хоть и не любит спать на спине, а теперь придется. На тот момент он стал всего лишь третьим пациентом Коммунарки, кто смог «слезть» с ИВЛ:

- Пару дней рядом лежал ворчливый профессор Московского архитектурного института, который критиковал проектировщиков больницы в Коммунарке. Оказалось, что он был вторым…

Потом еще неделя стационара, а всего в клинике Максим провел 22 дня. Сейчас он уже на амбулаторном лечении. И советует всем в соцсетях: сидите дома, ведь день в больнице равен месяцу нахождения в домашней изоляции.

Тяжелая болезнь для Максима уже позади. Фото: из личного архива

ПЕРЕЖИЛА И ТИФ, И ИСПАНКУ

Москвичку Пелагею Михайловну Пояркову выписали из Центра мозга и нейротехнологий ФМБА России в день рождения, почти сразу после майских праздников. Выписывали под аплодисменты. К отрицательному тесту на коронавирус прилагались цветы и оренбургский пуховой платок в подарок от врачей, чтобы больше не болела. И кто в этот момент был счастливее, доктора или их пациентка, не знаю.

Чудо-бабушке исполнилось сто лет. Родилась она, когда на планете свирепствовала испанка, а по охваченной гражданской войной России гулял тиф. Пережила

Великую Отечественную, потеряв мужа и оставшись одна с маленьким ребенком на руках. Теперь вот долгожительница переборола и коронавирус.

- Счастлива, конечно. Выздоровела маленько, на улицу буду теперь выходить, - призналась она при выписке. - Как победила болезнь, не знаю. Как Богу угодно было. Нет у меня никакого секрета: не надо злой быть.

Инфекцию она подхватила, когда лежала на плановом лечении в другой больнице, от соседки по палате. Как только пришел положительный тест на COVID-19, ее тут же перевели в Центр мозга и нейротехнологий, перепрофилированный на борьбу с пандемией. Три недели вокруг бабушки Пелагеи кружили врачи. Медики быстро подобрали ей нужные лекарства и даже курс занятий по лечебной физкультуре. К счастью, болезнь протекала не слишком тяжело, аппарат ИВЛ не подключали. Организм и так справился с инфекцией.

Всю жизнь Пелагея Михайловна работала воспитателем детского сада.

- Любила свою работу. Дети меня обожали - и я их, - рассказала долгожительница. Может, это и есть секрет чуда.

Дома ее ждали дочка и зять (они сами в зоне риска, поэтому на выписку не приехали). Зато приготовили праздничный торт.

ИСТРЕБИТЕЛЬ ВИРУСА

100 лет исполнилось в марте полковнику в отставке, члену Совета ветеранов спорта ЦСКА Борису Андреевичу Новикову. Он прошел всю войну: готовил курсантов в тылу, а потом на Калининском фронте - командиров взводов истребителей танков. Награжден боевыми орденами и медалями.

Вирус нашел его уже после юбилея, в пансионате, где он, наоборот, спрятался от инфекции. Оттуда его перевели в госпиталь Сеченовского университета. Состояние ветерана ухудшилось, началась двусторонняя пневмония. Две недели он находился в госпитале, поражая врачей не только хорошим иммунитетом, но и бодростью духа.

- Пациенты в таком возрасте требуют в четыре раза больше внимания. Что касается Бориса Андреевича, то у него, конечно, есть букет свойственных его возрасту заболеваний. Но в его случае огромную роль сыграло то, что ему своевременно назначили лечение и он находился под нашим постоянным контролем, - рассказал заведующий отделением Сергей Ефетов.

Сильнее всего ветеран переживал, что не сможет встретить День Победы с родными - в больнице он оказался в самом начале мая. Сейчас Борис Андреевич уже дома.

А из 52-й столичной больницы недавно выписали еще двух пациенток-долгожительниц. Обеим исполнился 101 год. Болели они при этом по-разному: одна женщина справилась с инфекцией за две недели после длительной интенсивной терапии, причем сутки ей пришлось провести в реанимации, у нее было множество сопутствующих болячек. Другая оправилась быстрее. По словам врачей, ее здоровье, как у 60-летней. Поэтому и справилась она с «короной» раньше.

Давид Беров из Нахабина стал одним из первых россиян, у которых нашли «корону». Еще в начале марта, когда многие к вирусу относились не слишком серьезно. Мол, это где-то «у них» гуляет. Сотрудник Российского футбольного союза, игрок любительской команды «Мегамужики» до этого побывал в Италии. Первые два теста у него были отрицательные, и только третий оказался сомнительным.

При этом болезнь он перенес бессимптомно. Несколько дней назад Давид второй раз за три недели сдавал плазму, которая при переливании помогает больным коронавирусом.

Но в РФ правила немного отличаются от тех, что в Синеокой. Сдать плазму можно только спустя четырнадцать дней после полного выздоровления. И то подойдут не все - отбор строгий. Возраст от 18 до 55 лет, примут тех, у кого нет хронических заболеваний, а также отрицательные анализы на ВИЧ и гепатиты С и В. Важно, чтобы у потенциального донора во время болезни наблюдались явные симптомы «короны»: потеря обоняния, одышка, высокая температура. При наличии только последнего фактора вас, скорее всего, заставят сдать дополнительные анализы крови. Поэтому отсеиваются от половины до двух третей потенциальных доноров. Сдать плазму можно не больше двух раз. Дело это добровольное, но в Москве за него доплачивают: за 150 мл - 1250 рублей, за 600 - 5 тысяч.

Только в российской столице его примеру последовали уже около семисот человек.

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ В БЕЛАРУСИ

НЕВИДИМЫЙ ПРОТИВНИК

Татьяна Ефремова - одна из первых в Беларуси с подтвержденным COVID-19. Она давно выздоровела, вернулась домой из больницы, но до сих пор с ужасом вспоминает, как в соцсетях появились сообщения о ее смерти.

- В феврале мы с коллегами вернулись из Италии, - рассказывает Татьяна. - Вскоре мне позвонили из санэпидслужбы, попросили пройти обследование на коронавирус. Еще до получения результатов положили в больницу: врача насторожило состояние слизистой горла. Как выяснилось, переболела в легкой форме. И если бы не тест, который и выявил инфекцию, все симптомы заболевания списала бы на банальную ОРВИ. Но было обидно, когда читала в соцсетях обвинения, будто бы я «притащила заразу» в Витебск и чуть ли не террористка. Как так, люди? Конечно, понимаю, когда все боятся, когда есть невидимый враг - вирус, нужен кто-то осязаемый, кто ответил бы за все.

Кстати, больше ста ее контактов первого уровня не заболели. Они в качестве «группы риска» были под наблюдением врачей. Сегодня Татьяна, известный витебский дизайнер, признается, что после больницы ведет максимально закрытую жизнь по схеме «работа, магазин, дом»:

- Несмотря на то, что переболела, все равно соблюдаю все меры предосторожности, пока ученые не выяснили, можно ли заразиться во второй раз.

СЕМЕЙНАЯ ПАЛАТА

Вопреки опасениям, девочка в семье Нестеренко родилась здоровой. Мама тоже уже поправилась. Фото: личный архив

Среди тех белорусов, для кого болезнь уже позади, семья минчан Шикунец. Еще недавно их жизнь напоминала фильм ужасов: муж в реанимации, дочь с «положительным тестом» увозят в детскую больницу, у жены двусторонняя пневмония.

Первым болезнь подкосила Сергея. Его тут же госпитализировали в 6-ю городскую клиническую больницу Минска. Следом с подтвержденным диагнозом привезли и Ольгу.

- Представляете, меня перевозят из реанимации в палату, а там - жена! - не скрывает эмоций Сергей. - Три дня лежал с кислородной маской, температура не сбивается, галлюцинации, морально подавлен. Теперь понимаю, что на пятьдесят процентов лечение зависит от внутреннего состояния. Не знаю, кто принимал решение поселить нас в одну палату, но это отличная идея!

- У Сергея было очень тяжелое течение болезни. Когда он открыл глаза и увидел, что я в палате накрываю на стол, просто не поверил: «Оля, я что, дома?» - с улыбкой вспоминает супруга. - Это было правильно со стороны руководства больницы. Заведующая отделением, заходя, всегда улыбалась и отмечала, что люди с моральной поддержкой вдвое быстрее идут на поправку.

Но сегодня все это позади, семья дома. Ольга и Сергей в этом году отмечают серебряную свадьбу. После больницы, которая стала для них особым испытанием, решили отметить юбилей памятными кольцами. Как и перед свадьбой, 25 лет назад, отправились в ювелирный магазин за «обручалками», чтобы еще раз обменяться ими.

«ДЮЙМОВОЧКА» НА КАРАНТИНЕ

У минчанки Юлии Нестеренко коронавирус подтвердился на последнем месяце беременности. Кесарево сечение прошло удачно, врачи были в респираторах и защитных костюмах. Малышка родилась здоровая, весом чуть больше 3,5 килограмма. Мама с волнением ждала результатов теста девочки на инфекцию - он оказался отрицательным. Пока Юля была в реанимации, на ее телефон прилетали фото ее «дюймовочки».

- Только это и помогало переживать разлуку, - вспоминает молодая мама. - Каждый день педиатр Ольга Рязанцева заходила и рассказывала, как чувствует себя дочка. Если не получалось зайти, звонила, отправляла фото. Такое отношение было ко всем мамочкам. Исследований пока мало, но специалисты считают, что в грудном молоке вируса нет. Правда, я не рисковала и отложила кормление до полного выздоровления.

У Юли болезнь прошла без серьезных осложнений. Дочку она увидела через девять дней, как только получила последний отрицательный тест.

- К этому времени дома закончился карантин, - рассказывает Юля. - Переболел и сын, и родители мужа, которых с остаточной пневмонией выписали из больницы долечиваться дома. Поэтому мы решили, что безопаснее, если малышка побудет под присмотром врачей, заодно и обследования все пройдет. Сейчас мы чувствуем себя отлично и наслаждаемся семейными прогулками на свежем воздухе.

ДОНОРСТВО

КРОВНЫЕ УЗЫ

Белорусы и россияне, переболевшие коронавирусом, делятся своей «плазмой с иммунитетом».

- На днях позвонили и спросили, хочу ли я стать донором плазмы для пациентов с вирусом. Конечно, хочу! - рассказывает молодой человек у входа в минский РНПЦ трансфузиологии и медицинских биотехнологий.

Здесь у пациентов, победивших заразу, берут плазму крови с антителами к возбудителю болезни, которую потом переливают больным. Считается, что это помогает формировать так называемый пассивный иммунитет и может ускорить процесс выздоровления. Конечно, плазма - не панацея, а дополнительный метод лечения. Такая помощь особенно нужна людям со средней и тяжелой формой пневмонии.

Требования к донорам серьезные. Обязательные условия: они должны перенести коронавирус в легкой форме. Есть и ограничения по возрасту. Донором плазмы может стать человек 18 - 60 лет с массой тела не ниже пятидесяти кило, без хронических заболеваний. На первый взгляд процедура не отличается от обычной донации. В вену вставляют катетер с иглой. По тонким трубочкам специальной установки кровь поднимается и собирается в один резервуар. Потом ее разделяют на компоненты. Весь процесс длится около часа.

Сергей Щемелев сдает плазму уже четыре года. Когда очередной раз проходил необходимые обследования, с удивлением узнал, что переболел COVID-19. Он шутит: болезнь не заметил - пару дней была усталость, температура, першило горло, по сути, не отличить от обычной простуды. Его плазма с антителами стала для многих сейчас на вес золота. И если антитела еще останутся, он не раздумывая придет в больницу во второй раз.

- Донором иммунной плазмы можно стать повторно через две недели, - говорит замдиректора РНПЦ трансфузиологии и медицинских биотехнологий Лариса Гущина. - Да, не у всех переболевших COVID-19 сформировались антитела. В человеческом организме есть и другие механизмы борьбы с вирусом. Какое влияние регулярное донорство оказывает на выработку антител, сказать трудно, вопрос еще мало изучен. Радует, что люди приходят повторно.

Сдав плазму один раз, донор обеспечивает пациентов с коронавирусом примерно тремя дозами иммунной плазмы. В зависимости от показаний, каждому пациенту нужно вливать ее несколько раз. В РНПЦ трансфузиологии и медицинских биотехнологий даже планируют присылать донорам СМС с названием клиники, где их плазма спасла чью-то жизнь.