«Скорая» больше не приедет
Навсегда умолк главный голос советской и российской эстрады. Много лет Иосиф Кобзон боролся с неизлечимым недугом. Ушел на 81-м году жизни
ЙОСЯ, ПРОСТИ!
Его уже столько раз «хоронили», что новые сведения о том, что «Кобзон умер», в первые часы воспринимались, как очередная «утка». Привыкли, что он был живее всех живых.
Провожали в последний путь в концертном зале имени Чайковского. Все соседние улицы перекрыли. Церемонию прощания начали с восьми утра, а на кладбище отправились только в два дня. Последнее «прости» сказало Кобзону больше тридцати тысяч человек.
Рядом сидели вдова Нелли, дети – Андрей и Наталья, а также друг – врач Леонид Рошаль. С любовью и болью в сердце они выложили надпись из цветов: «Дедуле» и выставили ордена и медали Иосифа Давыдовича, в том числе три Золотые Звезды. Нелли Кобзон, устав плакать, сидела с остекленевшим взглядом. К ней подходили, обнимали, говорили ободряющие слова, а кто-то даже падал на колени и целовал руки.
Вел панихиду бывший министр культуры Михаил Швыдкой. Почтить память Кобзона приехали первые лица российского государства: президент Владимир Путин, премьер-министр Дмитрий Медведев, патриарх Кирилл. Пришли Лев Лещенко, Геннадий Хазанов, Галина Волчек...
- Йося, прости, - плакала Надежда Бабкина.
- Мы дружили 45 лет. Меня, Леву Лещенко и Сашу Розенбаума Иосиф называл «сынками», и я этим гордился, - почернел от слез Владимир Винокур, который несколько недель назад потерял маму.
Из «Звездного городка» приехал отряд космонавтов. Ведь Кобзон дружил с Юрием Гагариным, пел про космос. Поддерживали друг друга под руки Алексей Леонов и Валентина Терешкова.
- Кобзон в шутку называл Леонова «проходимцем». Из-за того, что тот первым вышел в открытый космос, - вспомнила Терешкова.
- Когда собирался на сцену, говорил мне «Ну что, пойдем, поунижаемся», - поделился худрук и главный дирижер ансамбля песни и пляски внутренних войск МВД Виктор Елисеев. – А на самом деле, конечно, страшно всех любил и уважал.
Похоронили на Востряковском кладбище по иудейским традициям, рядом с матерью, которую он очень любил. Это она ему внушила, что важно быть человеком, а потом уже певцом. И этому правилу Кобзон следовал всю жизнь.
Жизнь была далеко не сладкой. Долгие годы Кобзон боролся с раком. 28 августа второй раз в жизни впал в кому и так из нее не вышел.
- Когда поставили диагноз, я принял его, не как приговор, - говорил Кобзон. – Когда вышел от доктора, Нелли спросила: «Ну что, папулик?» «Куколка, что тебе сказать, чтобы тебя рассмешить? У меня рак», - ответил я. Подумал, сейчас будет истерика, упадет в обморок. А Нелли лишь сказала: «Будем лечить».
ЗОРЬКА ЯСНАЯ
Кобзон был женат три раза. Первые два - на актрисах: Веронике Кругловой и Людмиле Гурченко. А вот третьей и последней женой стала Нелли Кобзон. Они прожили вместе 47 лет. И Нелли, которая младше Иосифа Давыдовича на тринадцать лет, все время оставалась надежным тылом и музой. Он называл ее Куколкой и из-за того, что рано встает, Зорькой ясной.
Совместная жизнь не всегда была сладкой. Нелли терпела многое. Так медовый месяц начался с концертов. И ни слова возражения и критики. Говорила:
- Иосиф - большой, тяжелый, капризный ранимый, но дорогой и любимой ребенок.
Секрет удачной супружеской жизни многие видят в том, то Иосиф и Нелли были похожи. Их могли спросить, о чем угодно, и они, даже находясь далеко друг от друга,
отвечали одинаково. Нелли, как и Иосиф, не терпела несправедливости. Однажды бросилась с кулаками на воришку, который лазил по сумкам в магазине. В другой раз схватила мужчину, который пытался угнать чужой автомобиль.
Улетая на гастроли, Кобзон звонил жене каждые три часа. Дарил цветы каждый день. Если не сам, то просил друзей. Посвящал песни. В том числе на стихи Расула Гамзатова: «Милая, прошу я вновь прощения, милости твоей опять я жду»… Нелли шутила в ответ: «Ничего не прощу». И оба смеялись.
ПОСТУПОК
ПОД ПОРЫВАМИ НОРД-ОСТА
Нашу эстраду и все новогодние «огоньки», все концерты в Кремле, без него, как и без Аллы Пугачевой, представить невозможно. В его репертуаре было около трех тысяч композиций. Пел всегда вживую. Никто так, как он, трепетно, так, чтобы слезы в глазах стояли, не исполнит больше: «С чего начинается Родина», «Старый клен», «Журавли», «День Победы», «Темную ночь» и многие-многие другие песни.
Везде был первым. Стал депутатом, причем реальным, тем кто помогал людям. И абсолютно ничего не боялся. Ездил в Афганистан и Чечню. Стал первым, кто выступил перед ликвидаторами аварии Чернобыльской АЭС. Приезжал в Сирию и в родной обстреливаемый со всех сторон Донбасс.
- Считаю его героем нашей страны, - сказал «СВ» Николай Басков. – Невозможно словами передать то, что чувствую, когда вспоминаю Норд-Ост, его поступок, когда он вывел людей…
Трагедия произошла 23 октября 2002 года. Террористы Мовсара Бараева захватили Театральный центр на Дубровке. В тот момент шел мюзикл «Норд-Ост». Внутри находились около семисот человек. Кобзон, как и все, узнал о происходящем по телевизору. Он уже, как говорил, «рассупонился» перед сном, но увидел ужасающие кадры. Побрился, оделся и поехал на место событий. Не зря, у него было прозвище «Скорая помощь».
- Меня никто не заставлял это делать, - говорил он.
В Театральный комплекс пропустили сразу.
- Ребята, что ж вы меня так испугались, что даже автоматы наставили? – сказал он с усмешкой боевикам. Распахнул пальто, пиджак. – Я же пришел к вам без оружия.
Они опустили автоматы, а Кобзон продолжил:
- Эх вы, я-то думал, что пришел к чеченцам, а вы – не чеченцы!
Боевики впали в ступор. Тогда Кобзон напомнил им о том, что он - заслуженный артист Чечено-Ингушской ССР, и их родители его знают. И снова давай стыдить:
- Как же вы, вайнахи, можете сидеть, когда к вам вошел аксакал?
Вот так, путем мудрых переговоров, Иосифу Давыдовичу удалосьвывести Любовь Корнилову с тремя дочками и англичанина. Спустя время Корнилова родила еще двух детей. Они стали крестниками Кобзона, и певец поздравлял их с праздниками, звонил, привозил подарки.
БЕЗ ФОНОГРАМЫ
РАВНЕНИЕ НА ДОЛИНУ!
Кобзон старался не пропускать «Славянский базар». И, как и везде, пел вживую. В 2015 году застыдил Тимура Родригеза, который открывал рот под фанеру.
- Правительству надо придумать серьезные наказания за такие выступления, - возмутился Кобзон. – Артисты должны подписывать контракты о том, что обязуются петь вживую, иначе не имеют права выходить на сцену. Слушателей от подобного исполнения песен надо защищать!
И советовал молодым артистам обращать внимание на старших коллег. В частности на Ларису Долину.
Однако приятных моментов, связанных с Беларусью, в жизни Кобзона было больше. Так, мужем его дочери Натальи стал уроженец Минска - бизнесмен Юрий Раппопорт. Правда, в семь лет он вместе с родными уехал в Австралию, но хорошо помнит родные места. Мужа Иосиф Давыдович нашел дочери сам. Увидел его, когда был на гастролях в Австралии. Сразу понял, что тот подойдет Наталье. И не ошибся. Пара до сих пор вместе, у них четверо детей. Поколесив по миру, супруги осели в подмосковной Баковке.
СЛОВО ДРУЗЬЯМ
Лев Лещенко, певец:
- Уход Кобзона, несмотря на то, что мы были к нему готовы, потряс. Это беда для всех. Все, кто относился к нашей эстраде с легкой иронией, пренебрежением, понимали, что Кобзон – глыба, человек который олицетворяет эпоху. Я долгое время смотрел на него, как на небожителя. Однажды Иосиф приехал в кинотеатр «Октябрь» на шикарном «Бьюике», который был в Москве, наверное, только у него. Я набрался смелости и рассказал ему о том, что хочу принять участие во Всесоюзном конкурсе артистов эстрады, но есть проблема: нет песни. Иосиф со спокойствием истинного олимпийца ответил: «Я разучиваю хорошую песню на стихи Расула Гамзатова «Берегите друзей», но вам, вижу, она нужнее. Берите и учите». Так могут поступить только уверенные в себе, щедрые, добрые люди. Кобзон и был таким. А песня на долгие годы стала моей.
Екатерина Рождественская, дочь поэта Роберта Рождественского, близкого друга Кобзона:
- От меня ушел родитель. 25 лет назад я похоронила отца, и он передал мне в наследство такого замечательного человека, который частично принял на себя родительские функции. Он и переназвал меня по-другому. Звонил, обращался «Катрин», и я улыбалась. Такое ощущение, что стена, которая была за мной, рухнула.