Сетевое СМИ Парламентского Собрания Союза Беларуси и России


Рубрика: Культура


Иван Васильев: Порой за балет выдают всякую чушь

Знаменитый артист, хореограф, премьер Михайловского театра – о легендах мирового танца, стадном эффекте зрителя, капустных листах и «Морфии»

Знаменитый прыжок Спартака в исполнении Ивана Васильева. Фото: Дамир Юсупов

30 и 31 мая в Большом театре в Москве пройдут гала-концерты «Балетного Оскара» - приза Бенуа де ла Данс. Эта награда уже четверть века вручается за лучшие достижения мирового балета. Один из хореографических номеров на гала-концерте поставит звезда мирового балета, премьер Михайловского театра Санкт-Петербурга Иван Васильев. А начинал свою карьеру он… в Минске.

МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА

- Почему конкурс называют «Балетным Оскаром»?

- Ведь это самая престижная премия, как для артистов, так и для хореографов. Она международная и распространяется на все балетные компании. С тех пор, как в 2009 году я получил эту премию за роли Филиппа в «Пламени Парижа» и Конрада в «Корсаре», периодически участвую в гала-концертах лауреатов Бенуа. Конкурс проводится, в основном, в Москве, в Большом театре. Для него это самое правильное место.

- Что за хореографическую миниатюру увидит зритель на гала-концерте?

- Дуэт под названием «Воспоминание». Станцуем с моей супругой Марией Виноградовой. Когда на сцене есть мужчина и женщина, сюжет появляется сам собой. Дуэт ставить сложнее, чем балет, – в восемь минут надо уложить целую историю.

Спартак2.jpg
Роль Спартака - одна из самых значимых для Васильева. Фото: Дамир Юсупов

ЛУЧЕЗАРНЫЙ БАЛАГУР

- Вы родились под Владивостоком, как же судьба занесла вас в Минск?

- Я из семьи военного. Мы не раз переезжали. Учиться поехал в Минск. Четыре года провел в Белорусском хореографическом колледже у прекрасного педагога Александра Коляденко. Еще стажером танцевал в Национальном Большом театре Беларуси – партию Базиля в «Дон-Кихоте», в редакции худрука театра Валентина Елизарьева. К сожалению, потом театр не проявлял интереса к моей карьере. Но у меня сохранились прекрасные отношения с педагогами колледжа, директором и худруком. Очень приятно, что в училище меня помнят.

- Что особенного оказалось в партии Базиля? Ведь именно в этом образе танцевали в Минске, потом дебютировали в Большом театре, в Мариинке?

- Базиля танцую с 15 лет. Одна из самых виртуозных и техничных партий в мужском классическом танце. Требует актерских качеств. Базиль - веселый, лучезарный балагур. Детский азарт был мне на руку.

- Какую роль сыграл в вашей судьбе Большой театр?

- В Большом театре я стал профессиональным танцовщиком, премьером. Танцевал там пять лет. Он останется со мной на всю жизнь. Это мой художественный дом, хотя – и Михайловский театр тоже – ему я отдал пять лет. Это этапы пути.

Дебютировал как хореограф я еще в Москве - в «Барвихе LuxuryVillage» показал «Балет №1». А в Михайловском театре потом поставил четыре одноактных балета – «Любовь есть везде» Стравинского, «Морфий» Малера, «Болеро» Равеля, «Слепая связь» Макса Рихтера. И двухактный балет Чайковского по Чарльзу Диккенсу «Рождественская история».

benois-117.jpg
На гала-концерте Бенуа де ла Данс в 2015-м Николетта Манни с Иваном Васильевым показали эффектный дуэт из "Собора Парижской Богоматери" Ролана Пети. Фото: Михаил Логвинов 

РЯДОМ С ЛЕГЕНДАМИ

- Есть у вас ориентир среди знаменитых хореографов?

- Ориентир… Скорее нет. Но опыт работы с известными хореографами большой – и Ролан Пети, и Юрий Григорович, и Макмиллан, и Аштон.

- Стало ли сегодня проще артистам продвигаться на Западе, по сравнению с советским временем?

- Нуриев, Барышников – это разные истории. Тогда уехать на Запад было сродни подвигу. Это привлекало внимание миллионов людей - и даже мешало артистам. Нервные истории, страшно вспомнить. А сейчас ты можешь поехать работать в любую страну. Так и должно быть. Это большой плюс, знаниями и умениями надо делиться. У балетного мира цель одна - радовать зрителей. Иначе зачем мы здесь?

- Следите ли за судьбой наших легенд?

- За Михаилом Барышниковым, который продолжает выходить на сцену, конечно. Недавно он привозил свой спектакль «Бродский» в Латвию. Все мое поколение выросло на его записях, а также на записях Нуриева, Владимирова, Лавровского, Владимира Васильева. Если с некоторыми из них всегда можно встретиться, попросить совета, чтобы помогли «раскопать» нужную роль, найти нюанс в партии, то, к сожалению, с Барышниковым не получается. Великий человек, но он не рядом с артистами. А молодым хотелось бы послушать его, что-то сделать при его участии. Но не получается.

- Где больше работаете сейчас?

- Танцую, в основном, в Михайловском и Большом театрах. У меня семья, маленькая дочь – ей 10 месяцев, поэтому стараюсь быть в России. У меня сейчас много проектов и предложений по постановкам за рубежом. Гастролируем. Недавно съездили в Италию с балетом «Любовь есть везде», показали его в Парме и Модене. Был аншлаг.

ОТ ПРИНЦА К ЗЛОМУ ГЕНИЮ

- Вас сравнивают с тезкой – Владимиром Васильевым. У вас с ним одна коронная партия – Спартак.

- С кем только ни сравнивали - с Нуриевым, Барышниковым, Васильевым. Имея в виду настоящий мужской танец, попросту говоря, видя мужика на сцене. Слышать такие сравнения приятно, но уже лет пять как сравнивать перестали – нашел свое место в балетном мире. А с Владимиром Васильевым забавно: мой отец Владимир Викторович Васильев - его полный тезка.

- В «Лебедином озере» вы танцевали разные партии. Можно ли сегодня танцевать Принца, а завтра Злого гения?

- Завтра тяжело. А через день - вполне. Хотя все индивидуально: кто-то станцует и неделю будет лежать, приходить в чувство, все зависит от опыта, от внутренней силы.

ЗАЧЕМ КАПУСТА И МОРКОВЬ?
 
- Как насчет своего театра?

- А мы уже начали потихоньку собирать репертуар. В Большом и в Михайловском есть артисты, с которыми я уже работал. Делаем отдельные проекты. Мысли бывают разные, но самое главное - качество спектаклей.

- Балет меняется, что ждет его в будущем?

- Балет развивается. Классический танец никуда не денется. Это вечная история. Тот, кто не согласен, - просто не в теме или мало образован. На фестивали часто привозят всякую чушь, которую выдают за балет, делая умное лицо. Никто не понимает, зачем человека принесли на сцену, обвязали капустным листом, почему он ест морковь, достав ее из уха? Но думают: «О, как гениально!» А на самом деле недоумевают: что это? Но на всякий случай кивают. Стадный эффект.

Будущее балета связано с масштабными спектаклями, какие делали наши предшественники – в первую очередь, Юрий Григорович. В них нет «зауми», есть хорошая драматургия и великолепные танцы. Григорович, Макмиллан делают настоящий балет, который должен жить. Одноактные постановки с философскими идеями, тоже нужны, но ни в коей мере не сравнятся с балетными «блокбастерами».


ДОСЬЕ «СВ»

Иван Васильев родился 9 января 1989 года в поселке Тавричанка Приморского края. Заслуженный артист России. Премьер Михайловского театра. Постоянный приглашенный премьер Американского театра балета. Гастролирует на сценах отечественных и мировых оперных театров (Санкт-Петербург, Нью-Йорк, Рим, Милан, Лондон). Лауреат престижных конкурсов артистов балета - «Триумф», «Бенуа де ла данс», DanceOpen и других.



vasiliev_ivan_564.jpg
Фото: Михайловский театр


ЭКСПЕРИМЕНТЫ С «МОРФИЕМ»


- Балет и литература – есть перспективы в этом направлении?

- Прямая дорога для хореографов: читайте и ставьте балеты. Я сделал первые шаги: поставил балет по «Рождественской истории» Чарльза Диккенса и по «Морфию» Булгакова.

В балете «Морфий» повествование ведется от лица доктора Полякова, зрители видят мир его сновидений, сопереживают ему. В финале герой стреляет в себя, погибает. Тяжело для восприятия, шокирует. Но впечатление - сильное. Балет «Морфий» заставляет задуматься.